Единственная и неповторимая

— Лучше всего прямо на Анджелу, — пробормотала Лидия, но Эндрю уже прошел в гостиную и присоединился к кучке идиотов, готовых начать поедать и выпивать резервы ее защитной брони.

Лидия постояла на кухне, наблюдая за ними и рассеянно покусывая ноготь на большом пальце, а потом взяла карандаш и провела на плане рассадки гостей линию от имени Джереми, написанного справа от нее, к Эндрю и поменяла их местами.

— Ну, — нерешительно произнес Эндрю, стоя перед камином с тлеющей сигарой в руке, — думаю, мне пора…

— О, не уходи прямо сейчас, — прервала его Лидия. — Не могу, когда все срываются с места и уходят одновременно. Выпей еще чашечку кофе. Ну иди поставь чайник.

Когда он исчез на кухне, она проверила свою позу. Поправив волосы, сделала так, чтобы они мягко струились по руке на диван, потом расстегнула три пуговицы на юбке — разрез должен показывать (или по крайней мере с того места, на котором стоял Эндрю, должно быть видно) около дюйма резинки блестящего чулка. Все эти диванные приготовления были привычны Лидии, она делала так уже сотню раз для сотни других задержавшихся гостей. И вот теперь она разыгрывала это представление для Эндрю… близорукого ученого Эндрю, дохляка-регбиста, единственного из всех ее знакомых, кто каждый воскресный вечер натирал ботинки с почти религиозным рвением. Она прижала руку к виску и закрыла глаза.

— Ты не думала о том, чтобы позвонить Эндрю? — Перед ней появилось лицо Джеки. Они стояли на автобусной остановке несколько недель назад, и Джеки рукой прикрывала глаза от утреннего солнца. — Я имею в виду, если у вас все закончилось с… э-э-э… Ричардом.

Лидия закатила глаза:

— Когда вы все перестанете меня сватать? Он хороший парень, но я не могу заставить себя чувствовать к нему что-то большее — для меня он… недостаточно мужчина, понятно? И давай забудем об этом. — Джеки подняла голову, взглядом заставляя Лидию продолжать. — Хорошо, он слишком правильный, слишком чистенький, слишком предсказуемый, — Лидия загибала пальцы на руке, — слишком хороший. Идеальная жизнь для него — провести воскресное утро за «Сделай сам», а день — за регби. Не говоря уж о том, что он точно не отличает одну часть женщины от другой.

— Анна считает иначе.

— А ты что, его рекламный агент?

Джеки подняла воротник пальто и уткнулась в него носом.

— Нет. Но это отвратительно — тратить силы на человека, к которому просто физически тянет.

Лидия вздохнула и переступила с ноги на ногу, словно пингвин, пристраивающий яйцо на земле.

— Послушай, мне бы хотелось, чтобы Эндрю был в моем вкусе. Честно. Похоже, я и вправду не очень далеко продвинулась, следуя своим животным инстинктам. Но мне нужно, чтобы в человеке было хоть немного честолюбия, понимаешь? — Она поймала взгляд Джеки. — Хорошо, Ричард был ошибкой, но по крайней мере он из тех, кто занимает какое-то положение.

— То, что Эндрю ученый и носит очки, не делает его неудачником, Лидия. Именно из-за таких людей, как он, всякие Ричарды становятся ненужными. Эндрю — это будущее.

Джеки подышала на руки.

— Когда ты в последний раз видела его? — Лидия покачала головой и посмотрела на часы. — Просто это Эмбер сказала, что он… расцвел, стал более уверенным… В любом случае спасибо, — сказала Лидия. — Я лучше пойду. Надеюсь, твой автобус сейчас приедет.

Она уже прошла десять метров, когда Джеки окликнула ее:

— Ты знала, что «Виджиком» запускают в следующем месяце?

Лидия нахмурилась.

— И?! — воскликнула она, возведя руки к небу.

— Ну, разве не он это изобрел? Он получит кучу денег. И кстати, — Джеки встала на цыпочки, чтобы видеть Лидию над головами толпы на остановке, — ты его не заслуживаешь.

— О чем ты думаешь? — Эндрю склонился над Лидией с чашкой дымящегося кофе в руках. — Ты выглядишь… думаю, «противоречиво» здесь будет подходящим словом.

— Серьезно? — Лидия робко улыбнулась. — О, я передумала, я не хочу кофе. Сядь, посиди рядом со мной.

— Да ничего, я постою здесь. — Он прошел назад и поставил чашку на каминную полку. — Знаешь, я когда-нибудь мог бы разжечь тут огонь, если хочешь.

— Правда, Эндрю? — спросила она и посмотрела на него взглядом, которым раньше смотрела на Джереми. — Вот что мне в тебе нравится. То, что ты такой… изобретательный. Скажи мне, я вот слышала про «Виджиком». — Она вопросительно подняла брови. — Ты придумал что-то ужасно-ужасно умное?

— Я не знал, что тебя интересует моя работа, Лидия.

— Конечно, интересует. — Она скорчила миленькую гримасу. — Просто я в этом ничего не понимаю. И боюсь показаться дурой.

— Ну, — Эндрю уставился на свои ноги, — э-э-э… ну… «Виджиком»… это новый вид информационной технологии, чтобы работать с «Майкротеком». — Он поднял глаза; Лидия разглядывала кольцо, которое Ричард подарил ей на ее «тридцатый день рождения». — Это будет… короче, это позволяет видеть, словно сквозь чьи-то глаза… так что…

— И это твое… изобретение?

— Ну, я над этим поработал.

Лидия сделала глубокий вдох, чтобы разрез на юбке совсем чуть-чуть сдвинулся.

— Как замечательно, — сказала она.

— Мы действительно возлагаем на это большие надежды. — Эндрю улыбнулся. — У меня есть прекрасная возможность обучать на основании этого людей в странах третьего мира. Если представить себе что-то вроде ирригации, то если в каждой деревне будет хотя бы один «Виджиком»…

— Да-а… — Лидия потянулась, подняв руки над головой, как будто эффект «Виджикома» дождем падал на нее с потолка. — Надеюсь, они наградят тебя за это… чудо?

— Да, я с этого кое-что получу, — ответил он. Лидия с удивлением посмотрела на него. Челку надо будет убрать, с ней он похож на предводителя отряда скаутов, и твидовый пиджак тоже уберем, а еще эти отвратительные часы. — Это был подарок мамы, — сказал Эндрю улыбаясь. — Конечно, не совсем то, что надо.

Лидия весело засмеялась:

— О-о-ох, Эндрю, прости, неужели я так откровенно уставилась на них? Просто, понимаешь, теперь я вижу тебя совсем в ином свете, вот и все. Иногда можно целую вечность знать человека, но даже близко не догадываться о его истинной… ценности. Ты не согласен?

Она с удивлением почувствовала, что волнуется. Его поведение шло вразрез с ее планом. Во-первых, он все еще стоял у камина, все еще смотрел ей в глаза и как будто специально не наслаждался разглядыванием других частей ее тела, которые она преподносила ему на блюдечке с каемочкой. Казалось, что он почти отвергает ее шаги, хотя все знали, что он мечтал о такой возможности, как сегодня, с самого дня их знакомства. Или он хотел от нее чего-то еще? «О Господи, — подумала она, — я поняла! На него не подействует, если я не притворюсь той девочкой, которую он полюбил когда-то: девочкой с конским хвостом, в красном пальто из бобрика и с рюкзаком, набитым Лоуренсом».

— Знаешь, а у меня ведь до сих пор где-то есть то старое красное пальто, — проговорила Лидия, скорчив гримаску. — Смешно, но с тех пор у меня так и не появилось ничего, что было бы настолько… моим.

Эндрю посмотрел на вешалку в прихожей, увешанную куртками из искусственного меха и яркими шляпками; его губы резко дернулись.

— Давай потанцуем, — сказала Лидия, намеренно не встречаясь с ним взглядом. — Тебе всегда нравилось, как я танцую. Давай потанцуем так, чтобы вернуться в то время, когда чувства били через край. М-м-м… Представим, что мы в твоей комнате в университете, сейчас жаркий летний вечер, у нас впереди еще вся жизнь… Да, все-все еще впереди.

Она эффектно скинула ноги с дивана и пошла по комнате к стереосистеме, ритмично покачивая бедрами, словно в предвкушении чего-то.

— Тебе не нужно этого делать, Лидия. Это не для меня, — сказал Эндрю.

— О, но я… — Обернувшись, она посмотрела на него. — Я не всегда была к тебе настолько внимательной, насколько могла бы… И теперь у нас есть что отпраздновать: твой новый успех и мое новое… понимание.