Замок Ист-Линн

— Почему мы так редко видим вас? — начала она, когда определился порядок шествия, которое возглавляли м-р Хэйр и мисс Карлайл.

— Я был слишком занят в Ист-Линне: граф скучает по вечерам. Они уезжают в субботу, и я снова стану хозяином собственного времени.

— Вчера вечером вас ждали у пастора: мы высматривали вас весь вечер, но вы так и не появились.

— Думаю, мистер и миссис Литл меня не ждали. Я сообщил им, что приглашен на обед в Ист-Линн.

— Говорят… кое-кто говорит, что вы могли бы уж совсем поселиться в Ист-Линне, и гадают, что влечет вас туда. Говорят даже, — Барбара изо всех сил пыталась не выдать своего волнения, — что если бы Изабель Вейн не была леди Изабель, можно было бы вообразить, что вы ухаживаете за ней.

— Я весьма признателен им за интерес к моей скромной особе, — спокойно ответил м-р Карлайл. — Чего не смог бы с уверенностью сказать о леди Изабель. Меня удивляет, что Вы пересказываете такие глупости, Барбара.

— Это они говорили, а не я, — ответила Барбара, сердце которой было готово разорваться. — Правда ли, что леди Изабель так хорошо поет? Они твердят, что ее пение божественно.

— Не скажи это при Корнелии, иначе она тебя отчитает, — рассмеялся м-р Карлайл, — как меня, когда я сказал, что у нее лицо, как у ангела.

Барбара повернула к нему свое лицо, выглядевшее бледным в свете газового фонаря.

— Вы сказали, что у нее ангельское лицо? Вы так считаете?

— Мне кажется, я действительно так сказал, но у меня нет полной уверенности, потому что Корнелия так быстро меня перебила, — смеясь, ответил он. — Барбара, — тут же добавил он, понизив голос, — до сих пор нет никаких вестей от Ричарда?

— Нет. Вы с мамой оба считаете, что он подаст весточку, а мне кажется, что он побоится написать. Я знаю, что он обещал, но никогда не верила, что он выполнит свое обещание.

— Да ведь нет никакого риска, если отправить письмо на мой адрес; а для миссис Хэйр оно было бы облегчением и утешением.

— Вы же знаете, какой Ричард боязливый. Отуэй Бетель вернулся домой, — продолжала она. — Вы говорили, что собираетесь о чем-то спросить его по возвращении, Арчибальд.

— Я так и сделал, но ему, похоже, ничего не известно. Он, кажется, хорошо относится к Ричарду, но подвергает сомнению утверждение о том, что в лесу в эту ночь был этот самый Торн или какой-то другой посторонний человек.

— Странно, однако, я не могу хотя бы отдаленно представить себе, что это был за Торн.

— Да, — согласился м-р Карлайл. — В Свейнсоне мне ничего узнать не удалось. Ни один человек по фамилии Торн, подходящий под это описание, не жил там в это время, насколько мне удалось выяснить. Нам остается только ждать и надеяться, что со временем все разъяснится.

В этот момент они уже подходили к ратуше. У выхода собралась оживленная толпа: зрители, входившие вовнутрь, и зеваки, глазевшие на них. Роскошное ландо лорда Маунт-Северна было поставлено поближе к двери, чтобы не мешать проезду прочих экипажей; при нем находились восседавший на козлах кучер и двое лакеев в ливреях и напудренных париках.

— В экипаже сидит леди Изабель Вейн, — воскликнула Барбара, миновав коляску.

М-р Карлайл удивился. Чего она ждала там? Где был граф? Ему вдруг показалось — он и сам не мог бы сказать, почему, — будто что-то случилось.

— Прости, Барбара: ты позволишь покинуть тебя на одну минуту, чтобы переговорить с леди Изабель?

Он не стал дожидаться ни согласия, ни запрета, а просто оставил Барбару на том же самом месте и подошел к Изабель. Когда она наклонилась к нему, бриллианты сверкнули в ее блестящих волосах.

— Я жду миссис Дьюси, м-р Карлайл. Мне не хотелось одной дожидаться в передней, вот я и осталась здесь. Когда приедет миссис Дьюси, я выйду. Вы же знаете, что мы идем вместе.

— А граф?

— О, Вы разве не слышали? Папа снова заболел.

— Снова заболел?! — повторил м-р Карлайл.

— И очень серьезно. Сегодня в пять утра послали за мистером Уэйнрайтом, который и пробыл с ним большую часть дня. Папа велел мне сказать, что надеется встретиться с Вами завтра.

М-р Карлайл вернулся к Барбаре; когда они вошли в холл и стали подниматься по лестнице, к подъезду стремительно подкатил еще один роскошный экипаж, рассеяв толпу зевак и дав им новую пищу для разговоров. Барбара обернулась и увидела, что это приехала достопочтенная миссис Дьюси.

К этому времени зал был уже полон, и м-р Кейн проводил миссис Дьюси, двух ее дочерей и Изабель на их места, прямо возле оркестра, которые специально приготовил для них. Ослепительное видение, поразившее недавно взор лорда Маунт-Северна, предстало теперь перед публикой в лице Изабель, с ее роскошным белым платьем, сверкающими бриллиантами, струящимися по плечам волосами и прекрасными чертами лица. Дочери миссис Дьюси, простушки в коричневых шелковых платьях, огорченно задрали носики еще выше, чем это сделала природа, а сама почтенная дама издала громкий вздох.

— Дорогуши мои, надо пожалеть эту бедняжку, лишенную материнской опеки, — прошептала она, — ведь ей некому указать, как следует одеваться; идея надеть это смехотворное убранство, должно быть, принадлежит Марвел.

Однако было ли это «убранство» смехотворным или нет, Изабель смотрелась в нем, как лилия среди маков и подсолнечников. Прав ли был лорд Маунт-Северн, шутливо упрекнувший ее в том, что она так нарядилась для собственного удовольствия? Очень даже может быть: ибо разве не сказал великий проповедник, что «детство и юность суть тщеславие».

Мисс Карлайл, судья и Барбара тоже сидели возле оркестра, поскольку мисс Карлайл была в Вест-Линне особой, с которой считаются, а не прячут за чьи-то спины. М-р Карлайл, однако, предпочел присоединиться к группке джентльменов, стоявших возле двери. В зале не осталось даже стоячих мест; как и ожидалось, у м-ра Кейна был полный аншлаг, и бедняга готов был молиться на леди Изабель, ибо знал, что обязан этим ТОЛЬКО ей.

Концерт был долгим, как все концерты в провинции, и уже на три четверти завершился, когда за спинами джентльменов, стоявших у двери, возникла напудренная голова, превосходившая размерами самый крупный кочан цветной капусты. Голова проплыла вверх по лестнице, и, когда наконец, появилось тело, выяснилось, что она принадлежала одному из лакеев лорда Маунт-Северна. Чего стоили одни икры, затянутые в шелковые чулки! Они проследовали в зал после просительного поклона в адрес джентльменов, между которыми им пришлось пробираться, и замерли в неподвижности, в то время, как «кочан» вытянулся вперед и стал поворачиваться из стороны в сторону.

— Будь я неладен! — изумленно воскликнул старый джентльмен, большой любитель охоты на лис, которого лакей нечаянно задел локтем. — Ну и наглецы же эти парни!

Казалось, однако, что в данный момент этот «парень», о котором шла речь, не мог похвастаться особой наглостью, поскольку выглядел сбитым с толку, растерянным и робким. Внезапно взгляд его упал на м-ра Карлайла, и он буквально воспрянул к жизни.

— Прошу прощения, сэр! Не могли бы Вы сообщить мне, где изволит находиться наша молодая хозяйка?

— В другом конце комнаты, возле оркестра.

— Тогда я ума не приложу, как мне добраться к ней, — пробормотал слуга, скорее, разговаривая сам с собой, нежели с м-ром Карлайлом. — Комната набита битком, и мне не хотелось бы расталкивать людей. Состояние нашего хозяина резко ухудшилось, сэр, — пояснил он благоговейным шепотом, — мы боимся, как бы он не умер.

Это известие поразило м-ра Карлайла.

— Он ужасно кричит от боли, сэр. С ним сейчас мистер Уэйнрайт и еще один врач из Вест-Линна, и ожидаются еще врачи из Линборо, за которыми послали курьера. Миссис Мейсон сказала, что мы должны привезти молодую хозяйку домой, не теряя ни минуты, поэтому мы и примчались за ней, сэр, причем Уэллс всю дорогу гнал лошадей галопом.

— Я приведу леди Изабель, — сказал м-р Карлайл.

— Ах, сэр, я буду Вашим вечным должником, если Вы это сделаете, — ответил слуга.