Замок Ист-Линн

— Разве Джойс не может сделать этого? — ответил м-р Карлайл.

— Джойс! Что она понимает в приготовлении пищи! Ее стряпня для моего стола не подходит, Сегодня днем к нам придет Барбара Хэйр.

— Вот как!

— Она приходила вчера, очень расстроенная. Они поругались с ее папашей-судьей, и она попросила пригласить ее сегодня к нам. Барбара купила множество нарядов, а судья обнаружил это, когда их прислали к ним домой; вот ей и досталось. Ну и поделом ей, щеголихе безмозглой. Нет, ты послушай только, как названивают колокола!

М-р Карлайл поднял голову. Колокола церкви Святого Джеда весело названивали, как будто во время свадьбы или какого-то иного торжества.

— В честь чего бы это? — воскликнул он.

— Арчибальд, в твои годы я была намного догадливее. С чего бы им еще звонить, как не в честь приезда лорда Маунт-Северна?

— Ну конечно же! Ведь у лорда постоянное место в церкви Святого Джеда.

Ист-Линн сменил владельца и теперь являлся собственностью м-ра Карлайла. Он купил его со всем, что в нем было, включая мебель, но сделка совершилась секретно, и о ней никто даже не подозревал. Трудно сказать, считал ли лорд Маунт-Северн этот приезд необходимым для того, чтобы никто ничего не учуял, или же он хотел проститься с местом, которое когда-то было ему дорого; как бы то ни было, он пожелал приехать в поместье на неделю-другую. М-р Карлайл любезно дал свое согласие, и в субботу граф приехал вместе с дочерью и свитой.

Вест-Линн ликовал. Жители считали свой городок местом аристократическим и не теряли надежды, что в один прекрасный день граф озарит их жизни светом своего постоянного присутствия, снова поселившись в Ист-Линне. Готовились роскошные туалеты, дабы явиться его восхищенному взору, и Барбара Хэйр была не единственной молодой леди, испытавшей на этой почве силу родительского гнева.

Мисс Карлайл завершила приготовления к обеду, точнее, те из них, которые не решалась доверить Джойс, и в привычное время, просто, но со вкусом одетая, была готова к походу в церковь. Когда они с Арчибальдом выходили из дома, глаза их узрели, как нечто движется по улице, искрясь и сверкая на солнце. Розовый зонтик плыл по воздуху в авангарде, за ним в спасительной тени продвигались розовая шляпка с пером, парчовое платье и белые перчатки.

— Маленькая тщеславная идиотка! — воскликнула мисс Карлайл.

Но Барбара, не ведая о столь нелестном определении, уже приближалась к ним.

— Недурно, Барбара! — поприветствовала ее мисс Карлайл. — Неудивительно, что господин судья не выдержал: ты слепишь глаза посильнее солнца.

— Но и вполовину не так сильно, как многие из тех, кто придет сегодня в церковь, — ответила Барбара, робко подняв голубые глаза и краснея в ответ на приветствие м-ра Карлайла. — Кажется, весь город задался целью перещеголять леди Изабель. Если бы вы только видели, что творилось вчера утром у модистки!

— Так что, сегодня все принарядятся? — мрачно осведомился м-р Карлайл, шагая сбоку от дам, повернувших к церкви, ибо он был, так же, как французы, решительно против того, чтобы вести под руки двух леди одновременно.

— Ну конечно же, — ответила Барбара. — Ведь граф с дочерью придет в церковь.

— Надеюсь, она не придет в павлиньих перьях, — произнесла мисс Карлайл с невозмутимым видом.

— О, ну она, конечно же, будет… ну, вы понимаете… богато одета, — поспешно сказала Барбара.

— А если, скажем, они вообще не придут в церковь? — рассмеялся м-р Карлайл. — То-то будет разочарование всем этим шляпкам и перьям!

— В конце концов, Барбара, кто они для нас и кто мы для них? — снова заговорила мисс Карлайл. — Мы все равно никогда не сможем с ними встретиться. Нам, мелкопоместным дворянам, не пристало навязывать свое общество обитателям Ист-Линна. Вряд ли граф и леди Изабель сочтут это уместным.

— Папа сказал то же самое, — пожаловалась Барбара. — Вчера он обнаружил эту шляпку, и когда я в свое оправдание сказала, что приготовила ее для визита в Ист-Линн, он осведомился, не полагаю ли я, будто безвестные фамилии Вест-Линна вправе докучать своими визитами лорду Маунт-Северну, как если бы они принадлежали к высшей знати графства. Не иначе, как это перо вывело его из себя!

— Чрезвычайно длинное перо! — заметила мисс Карлайл, мрачно оглядев его.

Барбара в этот день собиралась в церкви сесть с Карлайлами, полагая, что чем дальше она окажется от судьи, тем лучше: а вдруг он посреди службы коварно и мстительно отрежет кусочек пера, нарушив тем самым его красоту? Едва они сели, как по проходу тихо прошли два незнакомца: седой, хромавший при ходьбе джентльмен с изборожденным морщинами лбом, и молодая леди. Барбара резко повернулась, но не задержала на них своего взгляда; они не могли быть теми, кого она ждала. Слишком уж простой наряд был на даме: светлое муслиновое платье с узором из маленьких веточек сирени и соломенная шляпка. Такое платье могла бы надеть в будничный день мисс Корни, и не сочла бы себя слишком элегантной; правда, это было удобное платье для жаркого летнего дня. Но старый церковный сторож, в своей накидке с несколькими пелеринами, шел перед ними со своим жезлом, и вот он торжественно подвел их к скамье для пэра, пустовавшей в течение многих лет.

— Кто это, скажите на милость? — прошептала Барбара мисс Карлайл.

— Граф и леди Изабель.

Кровь бросилась в лицо Барбаре, и она изумленно посмотрела на мисс Корни.

— Но… почему на ней нет шелков, перьев и вообще ничего особенного! — воскликнула Барбара. — Она одета проще всех в церкви!

— Проще любой разнаряженной дамы — проще тебя, например. Граф сильно изменился, но я бы узнала их обоих где угодно. Дочь я узнала бы по сходству с ее бедной матерью; те же глаза, то же милое выражение лица.

Да, кто бы мог, раз увидев, забыть эти карие глаза или спутать их с какими-либо другими?

И Барбара Хэйр, забыв, где находится, подолгу смотрела на них в тот день. «Она очень мила, — думала Барбара, — и платье ее — это, конечно же, платье настоящей леди. Лучше бы я не приделывала этого развевающегося пера. Какими расфуфыренными воронами мы ей, наверное, кажемся!»

Экипаж графа, открытое ландо, ожидал его у ворот по окончании службы. Он помог подняться в него дочери и уже ставил на подножку свою подагрическую ногу, когда заметил м-ра Карлайла. Граф повернулся и протянул ему руку: человек, способный приобрести Ист-Линн, заслуживал обращения как с равным, даже будучи сельским адвокатом.

М-р Карлайл обменялся рукопожатием с графом, приблизился к ландо и приподнял шляпу, приветствуя леди Изабель. Она поклонилась с милой улыбкой и протянула ему руку.

— Мне нужно вам многое сказать, — заговорил граф. — Мне бы хотелось, чтобы вы поехали с нами. Если у вас нет других планов, будьте сегодня нашим гостем в Ист-Линне.

Говоря это, он таинственно улыбнулся, и м-р Карлайл ответил ему такой же улыбкой. Гость Ист-Линна! Теперь таковым являлся сам граф. М-р Карлайл повернулся и сказал сестре:

— Корнелия, меня не будет дома к обеду. Я уезжаю с лордом Маунт-Северном. До свидания, Барбара.

М-р Карлайл сел в экипаж, за ним последовал граф, и ландо укатило. Солнце по-прежнему сияло на небе, но свет дня померк для Барбары Хэйр.

— Откуда он так хорошо знает графа? Откуда он знает леди Изабель? — изумленно повторяла она.

— Арчибальд знаком со многими людьми, — ответила мисс Корни. — Он часто встречался с графом, когда ездил в город весной, и один или два раза виделся с леди Изабель. Какое у нее милое лицо!

Барбара не ответила. Она вернулась с мисс Карлайл отведать уток и пирогов с гусиными потрохами, но вид у нее был отсутствующий, так как сердцем своим она была в Ист-Линне.

— Ах, эта изысканность утонченной жизни, ненужные излишества роскоши! — думал м-р Карлайл, сидя за обеденным столом у графа. Парад сверкающего серебра и стекла, дорогой фарфор, разнообразные вина и богатые яства, даже слишком разнообразные и богатые; многочисленные слуги в нарядных ливреях, и, конечно же, любезный хозяин стола и изящная молодая хозяйка!