Кем ты раньше был для меня (ЛП)

«Всё в порядке, Скотт. Я в порядке».

Нет, неправда. Ничего не было в порядке. Как он мог не заметить? Как мог быть таким идиотом? Был так сконцентрирован на победе и попытках отдалиться от Доун, когда она пыталась до него достучаться. Боже, Скотт ощущал себя жалким созданием. Если он скажет, что не помнит зародившихся чувств при их первой встрече спустя годы, то это будет ложью.

Она привлекла его по неизвестной причине, он всего лишь ощутил невидимую связь. Он влюбился в неё сильнее, чем думал. Она больше, чем нравилась ему. Скотт не понимал, почему считал её плохой, только потому, что у неё дерьмовые родители. Теперь в нем зародилось непреодолимое желание защитить Доун. Непонятно, почему именно она приглянулась ему из всех возможных девушек на острове — возможно, она просто была так же одинока, как и Скотт.

Закрыв лицо ладонями, Скотт только сейчас осознал, насколько он бесполезен.

***

Единственное, что увидела Доун после пробуждения, это белые стены. Она в больнице — снова. Это уже становилось привычкой, как и то, что она вновь превратилась в обузу.

Удивительно, что Доун сейчас могла думать только о Скотте.

========== Глава 13 ==========

I don’t mind spending everyday,

Out on your corer in the pouring rain,

Look for the girl with the broken smile,

Ask her if she wants to stay awhile.

­She will be loved by Maroon 5

Бип-бип…

Доун сонно пробормотала, раздраженная, что лишний шум прерывал дрёму. Она не сразу поняла, где находится. Когда же воспоминание врезалось в память, девушка вздохнула и открыла глаза, взглянув на утреннее солнце, ласково прорезающееся сквозь окно.

Доун задумалась, не понимая, как оказалась в больнице, ведь совсем недавно она была на острове. Похоже пришлось воспользоваться самолётом, чтобы доставить её на материк — вероятно, это самое разумное пояснение. Добираться вплавь на лодке было бы времязатратным занятием.

Бип-бип…

Доун оглянулась, услышав очередной писк, раздающийся за дверью. Медсестра, светящаяся дружелюбной улыбкой, зашла в палату с неизвестными приспособлениями, напевая незатейливую мелодию. Судя по её счастливой насыщенной желтой ауре, она беременна, срок приблизительно два месяца. На губах медсестры растянулась ободряющая улыбка, стоило ей приблизиться к Доун. Девушка задумалась, не навредит ли работа зреющему живому существу.

— Доброе утро, мисс Флэтчер. Как настроение? — женщина параллельно проверяла повязки и швы, наложенные Доун, и, не увидев проблем, сделала пометки в блокноте. — Боль беспокоит?

— Немного, — медленно кивнув, созналась Доун. — Но не так сильно, как вчера.

Доун вручили табличку с лицами, выражающими разнообразные эмоции, и медсестра попросила девушку указать на лицо, приближенное к её ощущениям. Доун ткнула в хмурое выражение, которое было скорее мрачным, чем пронизанным нестерпимой болью. Женщина кивнула, делая очередную пометку, шаркая по страницам грифелем ручки.

— Доктор Джонсон скоро придет, — как бы между делом вспомнив, сообщила медсестра, направляясь к выходу.

Доун отвернулась в сторону окна, заметив на подоконнике мелодично щебечущую птичку, которая что-то рассказывала своему крылатому товарищу. Девушка слабо улыбнулась, желая поскорее покинуть стены больницы, чтобы наслаждаться жизнью в лоне Матери-природы. Скрип открывающейся двери заставил Доун вынырнуть из собственных мыслей. Повернув голову, она наткнулась взглядом на мужчину с пробивающейся сединой, тем не менее, сохранившим приятный глазу вид.

— Доброе утро, мисс Флэтчер, — поздоровался доктор, попутно проверяя показания Доун. — Как ваше самочувствие?

— Лучше, чем вчера, — в подтверждение слов, Доун слегка приподняла уголки губ.

— Рад слышать. Но я слышал, что вы еще ощущаете боль, так?

— Так.

Доктор Джонсон кивнул и вновь проверил швы, следом изучил поломанные кости и её сотрясение. Доун попыталась абстрагироваться и всю процедуру не прекращала смотреть в окно. Когда осмотр подошел к концу, мужчина подарил пациентке улыбку.

— Вас выпишут на следующей неделе. Мне хочется за вами понаблюдать подольше, ведь меня беспокоит ваш левый глаз и сотрясение. Кости срастаются и швы нанесены аккуратно, так что у меня нет поводов для волнения.

— Спасибо. Вы ведь любите свою работу? Любите спасать людей.

— Как вы узнали? — удивленно взглянул на Доун доктор.

— Ваша аура рассказала.

Набег удивления мгновенно спал, уступая место улыбке.

— Вы чтец аур, не так ли? — задал прощальный вопрос доктор, собираясь оставить Доун наедине.

— Да.

— Это довольно круто, — словно закадычный товарищ, похвалил умения Доун доктор. Он открыл двери, но резко остановился, как будто вспомнил о чем-то важном. — Мы позвонили вашим родителям. Они сказали, что в ближайшем времени навестят вас.

Девушка тут же заволновалась: ей не хотелось встречи с родителями, и еще меньше — разговора. Она не видела их неделями, что было замечательным отдыхом от общения друг с другом.

Они наверняка злятся.

Больничный звонок нарушил кратковременную тишину: трель мигом умолкла, стоило Доун ответить на вызов.

— Да? — в девушке заиграл интерес: кому же она могла понадобиться?

— Звонят с приемной. К вам посетитель. Впустить?

Дон замерла в нерешительности, чувствуя, что это прибыл один из родственников — но кто же? Мама или папа? Только согласие могло развеять назревший вопрос. Облизав пересохшие губы, она произнесла тихое: «Да».

Доун опустилась на мягкую перину, готовясь ко встрече. Она готова, она справится с ними. Доун настраивала себя на боевой настрой, но она не ощущала уверенности. Вдруг слова Скотта окажутся правдой? Что если она вовсе не сильная, а наоборот — жалкая?

Девушка напряглась, увидев приоткрывающуюся дверь — бесконечно долгие, мучительные секунды ожидания. Она приготовилась к выговорам, критике, пропитанной ненавистью, которая может её сломить. Она справится. Дверь распахнулась — Доун судорожно вдохнула воздух. Она ожидала увидеть родителей, но перед ней возник…

Скотт! Сперва Доун не поверила глаза, задаваясь вопросом, как он добрался в больницу. Он выглядел расслабленным и приближался к девушке всё ближе, и, когда подобрался к ней вплотную, старался сохранить невозмутимое выражение лица.

— Привет, — после скованного приветствия повисла тишина — Скотт явно не знал, что сказать, как и не знала сама Доун.

— Привет, — эхом прозвучал её голос, а взгляд опустился вниз. Парень приблизил к койке ближайший стул, и, сидя, смотрел на Доун, собираясь с силами и словами.

— И, как себя чувствуешь?

— Нормально, спасибо. Меня выпишут на следующей неделе.

— Рад слышать, — вновь тишина, которую Доун решила оборвать, взяв инициативу в свои руки.

— Скотт, я знаю, что ты пришел не за пустыми разговорами. Так, за чем? — она не хотела показаться грубой, ведь её изнутри разъедал интерес, поэтому Доун желала услышать ответы. Скотт прочистил горло, готовясь к разъяснению, или пытался его придумать.

— Я… пришел, чтобы…объяснить.

— Что?

— Объяснить свои действия во время игры, — Скотт ощущал, как его ладони начинают покрываться потом, от чего чувство неловкости лишь возрастало.

— Скотт, нечего объяснять. Ты проголосовал против меня, и я не держу на тебя зла. Всё в порядке.

— Ты когда-нибудь перестанешь кормить меня дерьмом? Когда ты поймешь, что всё совсем не в порядке? — взгляд Скотта как будто пронизывал Доун насквозь, пробираясь к самому черепу, и девушка не могла справиться с этим жутким ощущением. Доун собралась с силами и взглянула на парня в ответ.

— Наверное, ты прав: не всё в порядке. Но я больше не злюсь на тебя, Скотт. Сначала злилась, но я не злопамятная.

— Тогда что не дает тебе покоя?

Доун не успела ответить: дверь резко распахнулась, внутрь вошла женщина с блондинистыми волосами и светло-серыми глазами в сопровождении темноволосого кареглазого мужчины. Глаза посетительницы расширились при беглом взгляде в сторону Доун.