Дело в стиле винтаж

Я кивнула.

— Начало пятидесятых. Немного легкомысленны для послевоенной Британии.

— Изумительная ткань, — сказала женщина. — Такие обычно делают из ацетатного волокна, а нижние юбки из нейлона, но здесь все шелковое. — Она разбиралась в платьях, и у нее был хороший вкус.

— Вы часто покупаете винтажную одежду? — спросила я, перекладывая сиреневый кашемировый кардиган на стенд с вязаными изделиями.

— Я покупаю столько, сколько в состоянии себе позволить, а если что-то надоедает, всегда могу продать купленную вещь, но поступаю так нечасто, потому что в основном делаю хороший выбор. Никогда не забуду волнения, которое испытала, обнаружив свою первую находку, — продолжала она, вешая куртку от Тьерри Мюглера обратно на вешалку. — Это было кожаное пальто от Теда Лапидуса. Я приобрела его в «Оксфаме» в девяносто втором, и оно до сих пор хорошо смотрится.

Я вспомнила свою первую винтажную покупку. Это была короткая гипюровая юбка от Нины Риччи, купленная мной на рынке в Гринвиче, когда мне было четырнадцать. Эмма выбрала ее для меня во время одной из наших субботних поездок за кормом для животных.

— А ваше платье от Черутти, верно? — спросила я женщину. — Но его перешили. Оно должно доходить до лодыжек.

Она улыбнулась.

— Угадали. Я купила его на распродаже подержанных вещей десять лет назад, но обшивка была порвана, поэтому я укоротила его. — Она смахнула с плеча воображаемую пушинку. — Это было самое мое удачное вложение пятидесяти пенсов. — Она подошла к повседневной одежде и взяла многоярусное бирюзовое крепдешиновое платье начала семидесятых. — Это Элис Поллок, верно?

Я кивнула.

— Оно сшито для «Кворума».

— Я так и думала. — Женщина взглянула на цену. — Это за пределами моих возможностей, но я не могу удержаться и не посмотреть все, и когда прочитала в местной газете о вашем магазине, то сразу пошла к вам. Ну ладно, — вздохнула она. — Мечтать не вредно. — И дружески мне улыбнулась. — Кстати, меня зовут Анни.

— А я Фиби. Фиби Свифт. — Я смотрела на нее. — Я просто думаю… вы сейчас работаете?

— Я временный секретарь, — ответила она. — Делаю что дают.

— Вы из наших мест?

— Да. — Анни взглянула на меня с любопытством. — Живу в Дартмут-Хилле.

— Я спрашиваю об этом потому… Послушайте, вас не интересует работа у меня? Мне нужна ассистентка на неполный день.

— Два дня в неделю? — отозвалась Анни. — Это мне очень подходит, я готова работать у вас — при условии, что смогу ходить на прослушивания. Хотя мне не часто доводится это делать, — печально добавила она.

— Можно договориться о гибком графике — но иногда потребуется работать больше двух дней в неделю. И вы сказали, что умеете шить?

— Я ловко управляюсь с иголкой.

— Вы очень поможете мне, если будете делать мелкий ремонт одежды в спокойные часы или немного гладить. Было бы также хорошо, если бы вы приняли участие в оформлении витрин — у меня проблема с размещением манекенов.

— Мне все это по душе.

— И вам не нужно беспокоиться, поладим ли мы, поскольку, когда вы будете здесь, мне в основном придется отсутствовать. Вот мой номер телефона. — Я вручила Анни карточку «Деревенского винтажа». — Подумайте.

— Ну… на самом-то деле… это лишнее. Мне очень нравится ваше предложение. Но вы должны навести обо мне справки и удостовериться, что я не сбегу с вашими вещами, поскольку это будет великим искушением. — Она улыбнулась. — Когда мне приступать к работе?

Итак, утром в понедельник Анни вышла на работу, принеся письма от двух своих предыдущих нанимателей, превозносивших ее честность и прилежание. Я попросила ее прийти пораньше, дабы все объяснить, прежде чем направиться на аукцион «Кристи».

— Потратьте какое-то время, чтобы познакомиться с вещами, — посоветовала я. — Вот вечерние наряды, здесь дамское белье… кое-что из мужской одежды… туфли и сумки на этом стенде. Вязаные вещи на столе… Позвольте мне открыть кассу. — Я повозилась с электронным ключом. — А если вы сможете заняться починкой…

— Конечно.

Я пошла в подсобку и взяла юбку от Мюррея Эрбейда, требовавшую небольшого ремонта.

— А это Эмма Китс, верно? — услышала я голос Анни и вернулась в магазин. Она смотрела на шляпу. — Это так трагично. Я читала в газетах. — Она повернулась ко мне. — Но почему вы поместили ее здесь? Ведь это не винтаж, и, кроме того, сказано, что она не продается?

Какую-то долю секунды я хотела было признаться Анни, что для меня смотреть на эту шляпу — своего рода епитимья.

— Я знала ее, — объяснила я, положив юбку на прилавок, на котором стоял ящичек со швейными принадлежностями. — Мы были подругами.

— Как это тяжело, — тихо произнесла Анни. — Вы, должно быть, тоскуете по ней.

— Да… — Я кашлянула, чтобы скрыть рыдания, подступившие к горлу. — Ладно… Вот этот шов немного разошелся. — Я глубоко вздохнула. — Я лучше пойду.

Анни сняла крышку с ящичка и выбрала катушку с нитками.

— Когда начинается аукцион?

— В десять. Вчера вечером я была на предварительном показе. — Я взяла каталог. — Лоты, которые меня интересуют, выставят на продажу только после одиннадцати, но мне надо быть там раньше и посмотреть, как идет торговля.

— Что вы хотите купить?

— Вечернее платье от Баленсиаги. — Я показала ей фотографию сто десятого лота.

— Как элегантно! — восхитилась Анни.

Шелковое длинное платье без рукавов цвета индиго было скроено очень просто, его вырез и подол украшала широкая лента, расшитая серебристыми стеклянными бусинками.

— Я хочу приобрести его для одной своей клиентки, — пояснила я. — Она стилист из Беверли-Хиллз. Я точно знаю потребности ее покупательниц и уверена, что она его купит. Кроме того, там будет платье «Мадам Грес» — я мечтаю заполучить его для своей коллекции. — Я перевернула страницу и указала на сто двенадцатый лот — неоклассическое узкое платье из шелкового джерси белого цвета с плиссировкой от линии груди, перекрещивающимися лямками и шифоновым шлейфом, ниспадающим с каждого плеча. И вздохнула с тоской.

— Чудесно, — пробормотала Анни. — Похоже на сказочное свадебное платье, — поддразнила она меня.

Я улыбнулась.

— Я хочу купить его вовсе не поэтому. Просто люблю неподражаемые складки «Мадам Грес». — Я взяла сумочку. — А теперь мне действительно пора. — Да, и еще… — Я собиралась сказать Анни, что надо делать, если кто-то принесет одежду на продажу, но тут зазвонил телефон.

Я взяла трубку.

— «Деревенский винтаж»… — Произносить это было мне в новинку, и я почувствовала волнение.

— Доброе утро, — послышался женский голос. — Меня зовут миссис Белл. — Явно пожилая женщина говорила с легким французским акцентом. — Я прочитала в местной газете, что вы открыли магазин.

— Верно. — Статья Дэна продолжала работать. Я почувствовала симпатию к нему.

— Ну… У меня есть ненужная одежда. Довольно милые вещицы, которые я больше не ношу. А кроме того, сумочки и туфли. Но я довольно стара и не могу принести их…

— Ну конечно, — перебила я. — Буду счастлива подъехать к вам, если вы дадите мне адрес. — Я потянулась к ежедневнику. — Парагон? — переспросила я. — Это очень близко. Я могу дойти пешком. Когда вам удобно?

— Вы не могли бы прийти сегодня? Хочу как можно скорее расстаться со своими вещами. Утром у меня встреча, но часа в три вас устроит?

К тому времени я уже вернусь с аукциона, а Анни будет присматривать за магазином.

— Да, — ответила я, записывая номер дома.

Спускаясь по холму к станции Блэкхит, я думала о покупке одежды на дому. Обычный сценарий здесь таков: женщина умерла, и вы имеете дело с ее родственниками. Они могут оказаться излишне эмоциональными, и потому вести себя надо очень тактично. Они часто обижаются, если вы не хотите что-то покупать, и расстраиваются, услышав меньшую цену, чем они рассчитывали, за вещи, которые вы отобрали. «Всего сорок фунтов? — удивляются они. — Но это ведь от Харди Эмиса». — И нужно осторожно указать на порванную подкладку, нехватку трех пуговиц и пятно на манжете, из-за которого вещь придется отдавать в химчистку.