Восход Красной Луны (СИ)

- Кто это сделал с тобой?

Елена положила ладони на лицо сестры и заставила ее посмотреть на себя.

- Кэтти…?

- Если я тебе скажу, ты убьешь их…

Обида была слишком сильной. Так хотелось отомстить за все. Однако Кэтрин послушалась здравого смысла. Если Елена сейчас ввяжется в переделку, то снова потеряет контроль.

- Скажи мне!

- Не кричи. У меня голова болит…

Мимо прошли две девушки, одна из которых загадочно улыбнулась. Елена подарила Кэролайн злобный взгляд и в секунду нашла ответ на свой вопрос.

- Это ты, сука!

Не дождавшись ответа, Елена бросилась на одноклассницу. Она повалила ее на землю и стала со всей силы бить кулаками по лицу. Блондинка сопротивлялась, но Хейли, отдаваясь инстинкту самосохранения, отступила назад. Гилберт не помнила себя. Её кулаки покрылись кровью Кэролайн и стал слышен вопль блондинки и ее отчаянные попытки сопротивляться. Шатенка расцарапала шею и лицо блондинке, сломала нос и, пригвоздив ее за руки к полу, прошептала над самым ухом:

- Видишь, сучка, никто не спешит к тебе на помощь, - она улыбнулась. – Никто и не прибежит в будущем, когда я буду выступать в роли твоего мясника. Паршивая дрянь!

В воспоминаниях Елены вновь всплыл тот момент, когда она нашла Кэтрин под действием наркотика всю избитую на школьном дворе. Елена поднялась и, схватив за волосы Форбс, потащила ее по полу. Кэролайн сопротивлялась, а все стояли в шоке и недоумении. Гилберт подняла Форбс и впечатала ее в стену. Подбежав, она нанесла удар ногой в живот, от чего та согнулась в три погибели. Затем еще удар, еще. Елена не помнила себя. Она чувствовала боль и старалась отомстить за обиженную Кэтти.

Гилберт кто-то схватил и стал оттаскивать назад. Тут же Елена стала сопротивляться, но продолжала кричать матерные слова в сторону обидчицы. Угрозы и оскорбления Кэролайн выслушивала в полной мере, лежа на полу, захлебываясь слезами и кровью.

- УСПОКОЙСЯ!

Елена узнала этот голос и окстилась. Деймон отпустил ее и Гилберт, обернувшись, зло произнесла:

- Она накачала мою сестру наркотиками и избила ее! Слышишь, Форбс? – обернулась Гилберт. – Накатаешь заявление копам, я сделаю ответный шаг. Я сегодня же сниму побои и сделаю анализ крови. На шприце твои отпечатки. Ты пойдешь по статье, а я лишь буду назначена на исправительные работы, подлая тварь!

- К директору, Елена.

Кэтрин с ужасом смотрела на то, как Елену Деймон ведет к директору. Кэтрин села на скамейку, пытаясь осознать, что же только что произошло. Это была не Елена. Она получала удовольствие, когда делала больно, когда наносила удар за ударом. Это была не ее сестра. Ее сестры больше нет. Еленой овладела какая-то новая сущность. Навсегда…

Елена же чувствовала себя абсолютно спокойно. Она вот уже в течение пятнадцати минут выслушивала тирады мистера Зальцмана.

- Походы к психологу не возымели эффекта, - строго проговорил он. - Значит, надо вызывать родителей.

- Отлично. И родителей Форбс тоже. Эта тварь напичкала мою сестру наркотой! Я в любом суде докажу вину этой стервы.

- Елена, не ругайся, - тихо произнес Сальваторе со строгостью в голосе, и что-то заставило Елену послушать его.

Зальцман, выдохнув, откинулся на спинку кресла и даже с неким сожалением посмотрел на свою ученицу.

- Что с тобой происходит? Ты и вчера угрожала Форбс.

- Она угрожала мне на протяжении всего моего обучения.

- Ты же понимаешь, что месть – не лучший выход.

- Я вас уважаю, мистер Зальцман. Из всех учителей, вы единственный, кого я хочу слушаться, а потому считаю вас умным человеком. Такие как вы и мистер Сальваторе вынуждены сосуществовать с такими ублюдками, как мы. Жаль, что вы попали во все это дерьмо. Но вы тут. И, как умный человек, вы должны понимать, что насилие порождает насилие.

Это было правдой. Зальцман выдохнул и, сделал жест рукой, по которому Елена поняла, что может быть свободной. Она вышла из кабинета, а следом за ней и Деймон. Он схватил ее за руку и потащил к своему кабинету. Елена решила поиграть в послушную девочку и спокойно следовала за ним, раздаривая улыбки всем остальным школьникам, которые смотрели на Гилберт со страхом. Сальваторе впихнул ее в кабинет и, закрыв дверь, подвел к стулу. Елена села, а Деймон, нагнувшись над ней, несколько секунд смотрел в ее глаза. Точнее, в глаза зверя.

- Ты что творишь?

- Я никому не позволю обидеть Кэтрин.

- Насилие порождает насилие. Это безнравственно.

- Безнравственно? – Елена поднялась и встала рядом с Деймоном. – А вводить в мою сестру наркотики нравственно? Око за око, зуб за зуб. Такой принцип был в Средневековье, и я - его приверженка.

- Именно поэтому Средневековье - кровавый период истории человечества.

Он видел, что Елена смотрит на него по-особенному. Он себя презирал, ведь Елена и правда была хищницей. Она была из тех девушек, которыми хочется обладать. В ней не было той дешевизны, которая была в других школьницах. И ему хотелось ее. Очень сильно. Может, ее новое поведение, ее новый стиль и приковывает его.

- Власть доставляет удовольствие тебе, но причиняет боль другим.

- А вам? – она резко прижала его к столу своим телом. Ее запах, свежесть, исходящая от ее кожи, нравились ему еще больше. – Вам нравится чувствовать власть?

И тут Сальваторе решил пойти ва-банк. Он резко схватил Гилберт за талию и, развернувшись, усадил ее на стол. Мужчина развел ноги и, устроившись между ними, приблизился к лицу шатенки. Елена оперлась на руки и так же смотрела на него.

- Мне нравится, когда никому не больно.

- Это не ответ.

- Нет, это просто не то, что ты хочешь слышать.

Ее грудная клетка поднималась, но Деймон имел самообладание не смотреть на оголенную зону декольте. А Елена чувствовала возбуждение, но в этот раз острее, ярче, сильнее. И она хотела его. Хотела так сильно! И Тайлер мигом стал неважным и ненужным.

- Вам нравится, когда вам подчиняются? – продолжала Елена, смотря на его губы, чувствуя, как вот-вот наплюет на все моральные законы во второй раз.

- И когда при этом никто не страдает… - продолжал Сальваторе, хриплым, тихим голосом.

- Вам нравится подчинять и мне тоже…

- Думаю, мы найдем общий язык.

Елена приблизилась еще больше. Она положила руки ему на плечи. Ей хотелось слиться с ним воедино. Животная страсть лишала рассудка. И ее не волновало, мог ли кто зайти или нет.

- Общий язык… - повторила она, приближаясь еще плотнее.

- Остановись…

- Это сложно, когда во мне буйствует страсть, рьяность…

- Усмири.

- Так может, ты это и сделаешь?

- Хорошо, - произнес он, не обращая внимания на то, что она обратилась к нему на «ты». Он приблизился, и Елена снова оперлась на руки, откидывая голову, демонстрируя свою зону декольте, шею. – Только при одном условии, - произнес он шепотом над самым ее ухом.

Елена млела от его слов, от его близости и понимала, что секс с ним будет незабываемым, даже если они будут делать это в этом убогом кабинете.

- Каком?..

- А ты согласна?

- Да…

Он улыбнулся, что вызвало внутри Гилберт новую бурю эмоций и, приблизившись к ее уху, прошептал:

- Я выпишу тебе таблетки, - сказал он спокойно и резко отстранился. – Тебе надо быть более спокойной.

Он схватил ее за талию и заставил слезть со стола, а потом отошел к тому шкафу и снова взялся за бумаги.

- ЧТО? – произнесла она недоуменно. – Вы серьезно? И это все?

- Ты рассчитывала, что мы переспим? – спокойно произнес он, в поисках нужной документации. Гилберт подошла и уставилась на него так, будто он ее муж и отказывается выполнять свой супружеский долг.

- Тебе надо попить успокаивающие средства.

- Это низко с вашей стороны! Давать мне иллюзии!

Она не было злой, но была оскорбленной и могла снова пойти бесчинствовать. Деймон закрыл шкаф, взял красную папку и отправился к столу. Гилберт за ним.

- Елена, я просто только так мог привлечь твое внимание. Или и на меня ты напишешь заявление?