Огненное Сердце

Он велел одному из ребятишек привязать плот и галантно протянул руку Джиллиан. Она подхватила рюкзак и вышла на пристань.

Очень привлекательная женщина, по крайней мере лет на двадцать моложе сеньора Мораэса, показалась на веранде и окликнула:

— Боливар?

— У нас гостья, мой ангел. Очаровательная девушка, которой нужна наша помощь.

«Сеньору Мораэсу явно нужны очки, — с иронией подумала Джиллиан. — Назвать меня очаровательной!» Измученная и усталая, она, должно быть, выглядит ужасно. А волосы! Два дня к ним не прикасалась расческа.

Подошла Ангелина Мораэс и деликатно освободила Джиллиан от компании своего жизнерадостного мужа.

— Дорогая, пойдемте в дом, там попрохладнее. У меня есть лед. Хотите что-нибудь попить?

В предвкушении ледяного питья у Джиллиан буквально закружилась голова, и она с трудом произнесла:

— Если это не доставит вам много хлопот.

Джиллиан ощутила изумительную прохладу дома. В каждой комнате под потолком крутился вентилятор, на окнах были шторы и ставни.

— Как вас зовут, дорогая? — спросила Ангелина, опуская кусочки льда в стаканы с напитком.

— Джиллиан Шервуд. — Она медленно тянула прохладную жидкость. У нее был терпкий вкус, острый и сладкий одновременно. Это было восхитительно.

— Вам нужна шляпа, — сказала Ангелина, повторяя слова мужа. — Хотите освежиться, пока я поищу ее для вас? Может, вам покажется странным, что в этой глуши у нас современные ванна и канализация. На этом настоял Боливар, когда мы поженились. Я из города, и он хотел, чтобы я чувствовала себя привычно.

Современная канализация? Джиллиан последовала за хозяйкой дома, которая провела ее в маленькую спальню с окнами, прикрытыми от жары ставнями.

— Для гостей, — объяснила Ангелина. — Со своей отдельной ванной комнатой. Я оставлю вас одну и пойду поищу шляпу. Пожалуйста, отдыхайте.

Прошло много времени с тех пор, когда она спала на кровати, и Джиллиан испытывала что-то вроде шока при виде этих в общем-то обыкновенных предметов. Ее не покидало чувство настороженности. Она положила на пол рюкзак и прошла в ванную. Там был унитаз со смывом, раковина и настоящая ванна.

Удивительно, до чего глупо она себя чувствовала. Она умылась и расчесала спутавшиеся волосы. Слишком велик был соблазн принять ванну, но времени у нее не было.

Джиллиан вышла из ванной комнаты и остановилась перед постелью, слегка улыбнувшись. Много ли уйдет времени на то, чтобы снова привыкнуть к кровати?

Надеясь, что сеньора Мораэс ее простит, Джиллиан присела на краешек. «Только на минутку», — подумала она, вытягиваясь на постели. Матрас был, пожалуй, слишком мягким, а подушка комковатой, но она с восторгом закрыла глаза. Да, несомненно, она оказалась в раю.

В одно мгновение усталость обрушилась на нее, и против своей воли она ощутила, что начала расслабляться.

Вдруг ей показалось, что она не одна в комнате. От страха по спине побежали мурашки, и она открыла глаза. Скорее всего, это Ангелина вернулась посмотреть, как дела у гостьи. Но то была не Ангелина. В дверях стоял Бен, опершись плечом о косяк. Глаза его, устремленные на нее, были задумчивыми и холодными. Он молчал.

Сердце у нее екнуло, во рту пересохло. Не в силах шелохнуться, выговорить хоть слово, она лежала, парализованная страхом, и взгляд ее пересекся с его взглядом. Она никогда не думала, что будет бояться Бена Льюиса, но теперь боялась. Она не могла собраться с мыслями, они, как фейерверк, разлетались в стороны.

Лицо его было сурово, зубы сжаты.

Вот он, рюкзак, лежит рядом, на полу. Все, что ему надо сделать, это поднять его и выйти вон, и она не сможет помешать. Но он даже не поглядел на рюкзак. Взгляд его не отрывался от нее. Никогда раньше не видела она в его глазах такого свирепо-пристального выражения.

— Б-Бен? — с трудом выговорила она.

Он выпрямился, шагнул в комнату и беззвучно закрыл за собой дверь. В два шага он оказался около постели. Его большое тело заслонило всю комнату. Джиллиан задышала порывисто и подняла руки, чтобы защититься, понимая всю бесполезность этого жеста.

Он склонился к ней, не обращая внимания на ее движение, и руки его скользнули под юбку. Жесткие пальцы зацепили трусики и стянули их вниз. Она поняла, что он собирается делать, и растерялась. Он резко раздвинул ей ноги и какое-то мгновение глядел на обнаженную женскую плоть. Затем глаза его поднялись и снова встретились с ее взглядом. Одно его колено было на постели, а второй ногой он упирался в пол. Молча расстегнул он свои брюки, одной рукой оперся на матрас рядом с ней и занял устойчивое положение над ее телом.

Она не могла сдержать предвкушения и напряглась в ожидании.

Он вошел в нее грубо и неумолимо, потряс ее так, что все внутри у нее сжалось, туго охватывая его глубоко вонзившуюся плоть. Жар его тела обжигал Джиллиан. Он оставался в ней глубоко, пока не преодолел ее внутреннее сопротивление, пока оно не смягчилось, не перешло в льнущую ласку, чего он не мог не заметить.

— Обними меня, — прохрипел он, и она бездумно подчинилась.

Когда ее руки скользнули по его широким плечам, она ощутила, как он содрогнулся, возможно с облегчением. Он ближе склонился к ней, и она, прижав свое лицо к его груди и затаив дыхание, впитывала медленную глубинную силу его толчков.

Ошеломленная и растерянная, она чувствовала хозяйскую властность его обладания, остро ощущая, что этим он заявляет свое право на нее: он отказывался ее отпускать.

Он приложил ладонь к ее щеке, устремил свой взгляд ей в глаза, продолжая ритмично двигаться в ней с нарастающей мощью и скоростью. Изголовье постели билось о стенку. Она вцепилась в бока Бена, а он двигался все сильнее, гнал ее все выше и дальше к вершине наслаждения. Прекрасное, сумасшедшее напряжение сводило ее с ума. Она ощущала, что внутри нее он становится еще тверже, и слышала свои слабые вскрикивания, когда поднимала бедра, чтобы лучше почувствовать его. Он не дал ей отвести взгляд в сторону и тогда, когда она дошла до пика, когда он излил в нее свое освобождение, И все это, вперив в нее свои яростные голубые глаза, заставляя ее признать, что она принадлежит ему.

Потом он бережно отнес ее в ванну, включил душ и забрался к ней туда сам.

— А как же Мораэсы? — пробормотала она, прильнув к нему. Ей трудно было стоять, ноги дрожали и подгибались.

— Они нас не потревожат, — он жадно целовал ее. — Я ждал тебя. Они понимают. Они считают это очень романтичным.

— Ты меня ждал, — непонимающе повторила она. — Но каким образом ты попал сюда?

— Прилетел, — отчетливо произнес он. — У сеньоры Сайяд оказался самолет. Разве я не говорил тебе, что у меня есть лицензия пилота?

— Нет. — У нее не было сил отвечать ему в том же спокойно-ироническом тоне. Она стояла под теплым душем, опустив руки. Вода была восхитительной, она чувствовала себя слабой и такой легкой, что казалось, вода унесет ее.

— Но почему ты просто не взял рюкзак и не ушел? Ты же знаешь, я не смогла бы тебе помешать. Все остальное было совершенно не нужно…

Она боялась, что он занялся с ней любовью только для того, чтобы успокоить свое самолюбие, уязвленное ее бегством с Царицей.

— Ты никак не поймешь главного. Я пришел за тобой. — Он взбил мыльную пену и стал намыливать тело Джиллиан. — Ты больше от меня не уйдешь.

— Но почему ты не сердишься? — беспомощно спросила она, стараясь во всем разобраться.

— Сержусь, еще как… Я так зол, что могу снова наброситься на тебя.

Она зафыркала, не в силах сдержать смеха. Затем потрясение и напряжение последних дней навалились на нее, и она расплакалась. Бен прижал ее к себе. Так они и стояли под душем: он, склонив голову, ласково бормотал ей успокаивающие слова. Наконец, единственное, что он мог сделать для ее успокоения, это снова заняться с ней любовью. Он так и сделал, сначала приподняв Джиллиан, а потом скользнув в нее. Ее рыдания перешли во вздохи, а минуту спустя — в глубокие стоны наслаждения.