Не соблазняй меня

— Какая несправедливость!

— Ты о чем? — удивился Эйдриан.

— После всех мучений, которые мне пришлось перетерпеть по твоей милости в тот день, когда я сделал предложение Эллисон, ты тоже должен бы хоть чуть-чуть помучиться.

— Я пока еще не женился, если тебя это утешит. — Сказав так, Эйдриан подошел к телефону с намерением перезвонить своему агенту. Он хотел, чтобы на телевидении знали: идея с поваром-холостяком не пройдет.

Две недели спустя Джеки готова была застрелиться из-за того, что дала Эйдриану согласие. Или перестрелять всех представителей прессы без разбору — не только пишущих для таблоидов, но и более серьезных журналистов. Жареные материалы появились в средствах массовой информации после того, как на телевидение просочились слухи о помолвке Эйдриана.

Он отказывался отвечать на телефонные звонки репортеров, выпытывавших имя его невесты, но это лишь подогревало всеобщий интерес. На интернетовском сайте журнала «Нэшнл инкуайрер» объявили награду за любую информацию о загадочной незнакомке на пляже, и в течение двадцати четырех часов имя Джеки и сведения о ее прошлом были получены.

Тут же вышла статья под заголовком «Шеф-повар Эйдриан на крючке у мошенницы?».

Опубликованные в статье подробности вызвали в Галвестоне бурю обвинений в адрес Джеки: до членов тамошнего исторического общества дошли сведения, что Карл Райдер позволил ей опускаться под воду вместе со своими водолазами. Вся эта шумиха заинтересовала СМИ, и дело кончилось тем, что на хьюстонском телевидении для вечерней программы был подготовлен специальный репортаж.

Прижимая к уху телефон, Джеки расхаживала по кают-компании своего корабля и одновременно смотрела через спутниковую тарелку репортаж.

— Подумать только! — возмущался на другом конце провода Эйдриан, который тоже смотрел этот канал. Незадолго до передачи он сообщил Джеки, что Жемчужный остров осаждают журналисты с камерами, желая получить интервью. Он отказался им что-либо комментировать, но они на берегу отловили Карла и доняли его расспросами о раскопках.

— Я предвидела нечто подобное, — ответила Джеки, когда репортер поинтересовался у Карла, правда ли, что подозреваемая в мошенничестве особа, уличенная в махинациях с историческими ценностями, имеет разрешение участвовать в поисках сокровища Лафита.

Карл, стоя на берегу с развевающимися по ветру волосами, с раздражением посмотрел на журналиста.

— Насколько мне известно, Джеки Тейлор никогда не обвинялась в каком-либо преступлении.

— Но разве ее отец и она вместе с ним не подозревались в мошенничестве? Они, как известно, обманным путем, с помощью подложных документов, склоняли людей принять участие в поисках несуществующих сокровищ, — гнул свою линию репортер.

— Когда мисс Тейлор жила с отцом, занимавшимся только что упомянутой вами деятельностью, она была еще несовершеннолетней.

— Правда ли то, что именно она предоставила документ, на основании которого власти штата выделили на настоящие поиски деньги налогоплательщиков?

— Да. — На щеках у Карла заиграли желваки. — И подлинность этого документа подтверждена экспертизой.

— И тем не менее эти долгие и чрезвычайно дорогостоящие поиски не дали ожидаемых результатов: разыскиваемый предмет до сих пор не найден.

— Послушайте, — сказал Карл. — Я отлично понимаю, к чему вы клоните. Так разрешите мне прямо объявить, что значительная часть средств, выделенных на раскопки, состоит из частных пожертвований, и Джеки Тейлор не получила из этих денег ни цента.

— И все же, — не унимался журналист, — как известно из некоторых источников, она занимается пассажирскими перевозками, и с тех пор, как начались подводные раскопки в бухте, ее бизнес пошел в гору. Таким образом, она получает из этого косвенную выгоду.

— Я не посвящен в дела мисс Тейлор, так что ничего не могу вам ответить по этому поводу. Скажу лишь, что ее участие в этом проекте на благо штата добровольное, и никакой личной выгоды она с этого не имела…

Джеки взяла пульт и выключила телевизор.

— Эйдриан. — Она потерла рукой лоб. — Надеюсь, это не стало для тебя особым потрясением. Я тебе говорила, что правда может выплыть наружу.

— Никакая это не правда! Это набор нелепейших обвинений.

— Некоторые из них справедливы.

— Но уж не то, что ты украла пороховницу, обманув штат Техас.

— У нас нет доказательств обратного.

— Если Карл найдет пороховницу, — ответил Эйдриан, — то пресса заткнется.

Где-то под самым сердцем у Джеки от ужаса образовался твердый комок.

— А если ее не найдут, что тогда?

— Не знаю, — помолчав, ответил Эйдриан.

— А я знаю. — Джеки уронила голову на руки. — Если Карл не найдет пороховницу, ситуация станет вообще хуже некуда. Очень скоро и на тебя посыплются обвинения. Я знаю, каково это — быть изгоем, человеком, от которого все шарахаются, даже те, кого ты раньше считал своим другом.

— Только не заикайся, что, желая оградить меня от скандала, мы должны разорвать помолвку.

— Боюсь, в сложившемся положении от нас может потребоваться нечто большее. — Джеки ощутила приступ отчаяния. — У нас нет другого выхода. Нам теперь придется расстаться навсегда. Я откажусь от круизов и сделаю это как можно незаметнее.

— Как? И это когда они пользуются такой небывалой популярностью.

— Не знаю, конечно, но, по-моему, так будет лучше для всех вас.

В трубке наступило молчание.

— Эйдриан? Ты слушаешь меня?

— Ты это серьезно говоришь?

— Я не вижу иного выхода. Если уж тонуть, так мне одной, тащить за собой на дно тебя и твоих близких я не собираюсь. Слишком люблю вас всех.

— Но как ты будешь зарабатывать на жизнь, отказавшись от круизов? Ведь раньше, до этого, дела у тебя шли не слишком успешно.

— Не знаю, — вздохнула Джеки. — Вернусь в Карибское море. Дам кораблю другое имя. Попробую все начать с нуля.

— Вот как, значит. Уносишь ноги?

— А у меня есть другой выбор?

— Конечно, есть, черт возьми! У тебя есть выбор. Надо бороться, а не прятаться, как побитая собака!

— Как бороться? — недоумевая, спросила Джеки. — Собрать прессу и оправдываться перед ними, говорить: «Я ни в чем не виновата. Я ни в чем не виновата»? Да, это, вне всякого сомнения, пойдет на ура.

В голосе Эйдриана появились суровые нотки.

— Я не допущу, чтобы ты меня бросила из-за этого.

— Эйдриан, — со вздохом проговорила Джеки. — Прошу тебя, не осложняй ситуацию. Пожалуйста. Нам следует поступить так, как лучше для всех.

Эйдриан снова умолк.

— Эйдриан?

— Слушай, Джеки, мне кажется, нам нужно немедленно прекратить этот разговор, потому что, если мы этого не сделаем, я могу сказать тебе то, о чем потом пожалею.

— Например?

— Например, «Ты жалкая трусиха, которой не хватает характера постоять за себя».

— Прошу прощения! — взорвалась Джеки, собираясь поспорить, но тут сообразила, что ее уже никто не слушает. Ошарашенная, она уставилась на телефон. — Он бросил трубку!