Атмор Холл [Женщина в зеленом]

Онемев, я смотрела вниз за перила и глазами искала женщину, которая всегда была моей соперницей и которая теперь победила. С неумышленной помощью Мэгги. Я увидела всплеск молнии под серым шифоном. Марк подошел к ней и довольно-таки грубо взял ее за руку. Она не сопротивлялась, и они оба подошли к двери и исчезли за ней.

Джастин и Мэгги ничего не заметили. Мэгги совсем упала духом, сраженная словами Джастина и результатом своих действий. Было сильное искушение ничего не сказать о том, что я видела. Марк был взбешен, и если что-нибудь случится с Алисией…

Я положила руку на плечо Джастина.

— Алисия только что ушла из клуба с Марком. Я думаю, он заставил ее уйти с ним.

Джастин вскочил и бросился вниз. Когда Мэгги схватила меня за руку, чтобы удержать на месте, я оттолкнула ее.

— Пусть они уходят, — сказала она. — Больше ничего сделать нельзя.

Но я возвращалась к жизни. Я не могла сидеть и оставаться беспомощной.

— Многое должно быть сделано! — воскликнула я, и пока бежала вниз по лестнице, я вспомнила, что уже говорила эти слова. Я не оглядывалась и не знала, что Мэгги последовала за мной, пока она не вошла через двойные двери в фойе. Там был Джастин. Он разговаривал с Лео Казеллой. Когда Лео увидел Мэгги, он поднес руку к виску, как бы приветствуя ее. Он бесстыдно усмехался, а в его темных глазах была насмешка.

— Добрый вечер, босс, — сказал он.

В его наглости было что-то такое, что заставило меня задрожать. Казалось, что он занимает какое-то привилегированное положение и знает, что она не поставит его на место. Но у меня не было времени обдумать все это сейчас.

Джастин отошел от этого типа, а Мэгги и я последовали за ним на улицу. На тротуаре Джастин быстро объяснил нам:

— Лео сказал, что Марк и Алисия отправились обратно в Атмор в машине Марка. Я поеду за ними. Я не знаю, что задумал Марк, но он пьян, и я не доверяю ему. Вы можете поехать со мной, если хотите.

— Я поеду, — сказала я без колебаний.

Джастин протянул мне руку — она была сильной и уверенной. Рядом с нами, когда мы бежали к такси, спотыкаясь на высоких каблуках, бежала и Мэгги. Как бы то ни было, она оправилась от удара, и в ней появилась какая-то новая целеустремленность. Это означало, что она что-то задумала, а я не доверяла ей, когда она была движима какими-то тайными замыслами.

Когда мы подъехали к гаражу Джастина, было уже почти двенадцать. До Атмора надо было ехать почти четыре часа, а у Марка и Алисии было большое преимущество во времени.

XIII

Как только мы миновали окрестности Лондона, тьма сгустилась, лишь кое-где было немного светлее. Звезд на небе не было видно. Свет фар бежал впереди, прорезая тьму и выхватывая из нее то ограды, то деревья, то поля. Когда начались холмы, дорога стала более извилистой. Иногда в свете фар поблескивала вода, когда мы проносились мимо пруда или озера. Когда было можно, мы огибали города и сворачивали на деревенские дороги.

Некоторое время мы ехали молча, и Джастин так вцепился в руль, как будто хотел своим нетерпением придать машине ускорение. Он вел прекрасно и никогда не рисковал безрассудно, но мы неслись на самой грани того, что могли допустить английские дороги. Я не знала, чего он так боится, что пугает его впереди. Не было никаких шансов догнать Марка, который водил машину так, как будто его жизнь была заговорена — а сегодня он был совсем в неподходящем состоянии для такой езды. На заднем сиденье Мэгги едва шевелилась, и я в течение первого часа пути ни разу не взглянула на нее. Но так продолжаться не могло, мы не могли быть без конца в таком напряжении. Мы не могли, несясь с такой скоростью по дорогам, предотвратить что бы то ни было, что ждало нас впереди. Неожиданно именно Мэгги нарушила напряженное молчание.

— Неужели ты не перестал чувствовать себя виноватым перед Алисией? — спросила она Джастина. — Ты считаешь себя ответственным за шаги, которые она предпринимала с открытыми глазами.

— Я виноват, — сказал Джастин. — Я сделал все, чтобы это стало возможным.

— Чушь! — воскликнула Мэгги. — Это снова какая-то шахматная игра. Ты взял вину на себя, когда была вырыта тура, хотя ты и не был виноват и все об этом догадывались.

— Марка всегда очень оберегали, — заметила я с горечью.

— Марк? Кто говорит о Марке? — сказала Мэгги с вызовом.

— Но это был Марк, тот, кто сломал туру, и…

— Конечно нет! — отрезал Джастин.

Я в отчаянии всплеснула руками.

— Почему вы все не можете сказать прямо, что вы имеете в виду? Почему мы не можем сказать друг другу правду, хоть раз — все мы?

Джастин положил ладонь на мои дрожащие пальцы и крепко сжал их.

— Тише, дорогая. Не сейчас. Потерпи еще немного, Ева. Игра не окончена, и меня очень беспокоит следующий ход.

Снова воцарилось молчание, только ветер свистел в ночи. Иногда из-за облаков проглядывали звезды. Но луны не было. Ни я, ни Джастин больше не заговаривали. И опять Мэгги нарушила молчание некоторое время спустя.

— Почему ты так отчаянно спешишь, Джастин? Что изменится оттого, что Марк и Алисия уже дома? О чем ты беспокоишься?

Он холодно ответил ей:

— Я беспокоюсь о двух вещах. Одна из них та, что я оставил Алисию с Марком, другая — моя машина и мастерская в Атморе. Если Марк приехал домой раньше меня, как это, наверняка, и…

Мэгги нервно рассмеялась.

— Ты никогда не отдавал должного Марку. Неужели ты действительно думаешь, что он может дотронуться до твоей машины?

— Не знаю, — сказал Джастин, и его тон был суров.

Я вспомнила слова Марка о том, что Джастин всегда выигрывает.

В конце концов, мерцание огней фар и шум ветра навеяли на меня сон, и я попыталась свернуться калачиком на сиденье, положив щеку на спинку так, чтобы немного подремать. Но я часто вздрагивала и просыпалась и каждый раз обнаруживала, что моя голова лежит на плече Джастина. Я хотела бы остаться в таком положении и знала, что он тоже. Но я не могла. Не теперь. В конце концов, я выпрямилась и уселась как можно удобнее, чтобы больше не дремать. Но это было еще хуже, потому что у меня все время в голове возникали вопросы, на которые я не находила ответа.

Алисия, богатая, ухоженная, способная защитить себя, — одно дело. Но Алисия, потерявшая все, что имела, — совсем другое. Джастин не мог совершенно бросить Алисию, которая так отчаянно нуждалась в его поддержке, и, как это ни странно, я бы не любила его так неистово, если бы он мог. Но как далеко он мог зайти в желании помочь ей, как?

Один раз мы остановились в отеле небольшого городка и нашли там кого-то, кто принес нам чай и кексы. Это был единственный перерыв в нашей безумной ночной гонке. Но даже и тогда мы пили, делая большие глотки и обжигаясь, кашляя от попавших в не то горло крошек. Мы вернулись в машину очень быстро.

Все-таки мы немного встряхнулись, и Мэгги заговорила снова, возвращаясь к тому, что Джастин сказал ей в клубе.

— Что бы ни случилось, ты не можешь потерять Атмор, Джастин. Ты не можешь сделать такую глупость.

— Атмор не будет потерян, — сказал Джастин. — Дом — это часть Англии. Он будет существовать еще очень долго в любом случае. Неужели имеет значение, кто в нем живет сейчас?

Я услышала как бы со стороны свой голос:

— Это много значит для тебя.

Джастин не отрывал глаз от дороги.

— Кто есть я? Как долго длится жизнь одного человека? Я уже старше, чем был Джон Эдмонд Атмор, когда умер. И его смерть не оказала никакого влияния на Атмор Холл. Дом был сожжен, а на его пепелище выстроили теперешний Атмор.

Мэгги тихо ответила ему:

— Если этот дом рухнет, никто не выстроит его заново. Те времена прошли навсегда.

— Знаю, — сказал Джастин, и мы снова ехали молча.

Сейчас он был лордом Атмором. Никто бы не смог сохранить его с такой любовью и заботой. Но этот разговор о сгоревших домах встревожил меня, и я почувствовала волнение. Слишком много пожаров было в моих мыслях, когда я думала об Атморе.