Апофеоз (СИ)

Сердце мое перестало так бешено биться, и воспоминания отступили. Стало легче дышать. Томящее чувство страха и неизвестности прошло.

- Отец, я не одета! В чём дело? – Однако ж мой голос дрожал.

- На город… напали! Паника всюду! Одевайся немедля! Мы уезжаем, как можно дальше, пока бандиты сюда не прибыли!

- Батюшки! – всполошилась Тен-тен, вскакивая с кровати и направляясь к шкафу с моей одеждой.

- Сейчас, отец, оденусь!

Я отдернула теплые одеяла и неумело стянула через голову ночную рубашку. Послышался треск рвущейся ткани, и Тен-тен поспешила ко мне на помощь, пока мои усилия снять одежду не закончились очередной испорченной вещью. А ведь мне не впервой уничтожать, кромсать в порыве гнева и рвать от обиды дорогие платья итальянской выкройки.

Тен-тен вовсю хлопотала, оказываясь то там, то здесь, делая, казалось бы, одновременно несколько дел сразу. Вытащив из глубин моего громадного шкафа давно забытое, но любимое мною багровое платье с золотой отделкой, она подозвала меня к себе. Я поспешно подбежала к ней и застыла на месте, дабы не мешать ей делать свою работу.

Служанка затянула корсет так, что у меня перехватило дыхание, и я начала задыхаться.

- Туго слишком, Тен-тен! – взмолилась я. – Ослабь!

- Нет времени, миледи, надевайте платье скорее!

Служанка очень спешила, и не особо церемонилась. Отец постоянно подгонял нас, барабанив в дверь и выкрикивая короткие точные замечания. Натянув, наконец, на меня пышное дорогое платье, завязав и затянув все веревочки, Тен-тен легкими, плавными движениями рук в считанные минуты навела на моей голове порядок и, чуть улыбнувшись, кивнула одобряюще.

- Надевайте плащ, миледи, и уходим отсюда!

- Ну, вы скоро? – послышался нетерпеливый, испуганный голос отца, уже в который раз взывающий к нам.

- Да, отец, выходим, - ответила я кратко и заторопилась к выходу.

Однако служанка остановила меня, потянув за руку. Она натянула на меня капюшон, а затем кивнула робко. Страх.

Сама девушка, молодая брюнетка чуть младше меня, была одета в потрепанное платье, какие носили все служанки. Волосы заплетены в тугую косу, а глаза горят преданностью, с какой собаки смотрят на своих хозяев.

На секунду я задержалась, очарованная красотой Тен-тен, словно никогда раньше не замечала её. Сердце неприятно щемило и, казалось, будто сейчас у меня появился последний шанс разглядеть эту неприметную девушку лучше…

Мы открыли дверь, и отец тут же схватил меня за руку, буквально потащив за собою. Я оглядывалась постоянно, чтобы удостовериться, что Тен-тен следует строго за нами и не отстаёт. Она бежала, дабы не потерять нас из виду.

В доме царил самый настоящий хаос. Люди в панике разбегались в разные стороны, сталкивались с нами, шумели, кричали, будто потерялись и не могли найти выхода. Бедняки и богатые, толстые и худые, добрые и злые – всеми овладел страх.

- Убийцы на территории поместья! – закричал один из слуг, столкнувшись с толстым коротышкой, который в панике обронил что-то ценное и теперь, схватившись за голову, пытался отыскать свою ценную вещицу.

Отец тащил меня за руку, а я в свою очередь тянула за собой испуганную Тен-тен. Она старалась не отставать и не сталкиваться с гостями бала.

Странные, смешанные чувства, которые не давали мне покоя. Предчувствие, что сейчас настал тот час, когда пророчество гадалки начнет сбываться. Непреодолимое желание бежать, как можно дальше, спасаться и одновременно - необъяснимая тяга оказаться среди разбушевавшейся толпы убийц и жертв, смешавшись с ними и став с ними единым целым.

Я и не поняла, как выбежала следом за отцом в сад. Теплый, слабый ветерок ударил в лицо. Ясное ночное небо, усыпанное яркими звездами, было скрыто копотью и черным дымом от пожаров в ближнем городке.

Даже сад был заполнен напуганными людишками, на чьих лицах застыла гримаса ужаса и негодования. Они смотрели прямиков в глаза Смерти и понимали, что разбойники отправят их на тот свет, не спрашивая у них на то разрешения. Каждый из них боялся, а ведь конец был так близок.

Где-то совсем рядом раздавался злорадный громкий хохот, крики и визг людей, а так же ликующие мерзкие голоса, твердившие: «Смерть рядом!». Наверное, это было их девизом, который сопровождался кровью их жертв.

Я закрыла глаза, лишь бы не видеть ужаса, творящегося в моем милом саду, где я выращивала белые розы. Они, верно, уже окрасились в багровый цвет вездесущей Смерти.

На секунду я забылась, не понимая, где нахожусь, и куда меня тащат. Меня беспокоило, что Тен-тен заблудится и отстанет от меня. Боялась, что злодеи доберутся до нас и убьют дорогих мне людей. Я боялась. Боялась точно так же, как боялись милорды и миледи, приглашенные на бал в наше богатое поместье. Я приходилась таким же человеком, страшащийся своей смерти и смерти родных.

И вдруг, словно свет в конце туннеля, я увидела перед собою знакомую карету, оформленную в ярких и даже вызывающих тонах, и четверку вороных коней, которые фырчали, били копытами о землю, вставали на дыбы, не слушаясь кучера. Ими тоже овладел страх.

- Быстрее, залезай! – выкрикнул отец, резко распахнув передо мною дверь кареты.

Несмотря на весь ужас, который мне пришлось испытать, первой я пропустила свою дорогую служанку, а лишь после неё ловко залезла сама. Усевшись на мягкое сидение, я убрала за ухо выбившуюся прядь волос и осмотрелась. В карете уже сидела моя мать, нервно щелкая длинными пальцами и обеспокоенно поглядывая в грязное окошко. Она вздрагивала каждый раз, когда раздавался звук выстрела или когда очередной разбойник кричал свой девиз.

Когда всё это успело произойти, ведь я, казалось, только секундами ранее кружилась в танце с милым графом, позабыв обо всем? В этот ли момент эти убийци пришли, или же они оказались здесь в тот момент, когда в своей комнате я вела разговор со служанкой? Быть может, этого не случилось, не закрой я шторами окна? Или, быть может, это Судьба? Когда я успела услышать первый выстрел и увидеть первую смерть? Когда я заметила страх в глазах моих же гостей? Я не понимала, что вокруг происходило, ведь только… секундами ранее я впервые за долгое время нашла свой минутный покой…

Тен-тен сидела рядом со мною, тяжело дыша. Из глаз её катились крупные слезы. Мне стало тошно. Я с трудом сдерживала свои эмоции.

Судорожно вздохнув и подумав, что теперь я в безопасности, я хотела было уже замкнуться в себе, обратиться в свои мысли и чувства, чтобы успокоиться и привести себя в порядок. Мне необходимо было осознать, что всё то, что происходит сейчас – никак не страшный кошмар или причудливая сказка.

Отец оглянулся и обратился к кучеру, нервно оглядываясь.

- Езжай! – рявкнул он.

«Это не сказка, - подумалось мне, - и, верно, счастливого конца быть не может». Не успела эта мысль посетить мою голову, как вдруг произошло событие, ставшее одной из причин, изменивших всю мою жизнь.

Отец уже было поднялся на ступеньку, дабы присоединиться к своей жене и дочери, но оглушительный звук выстрела заставил всех нас замереть. Такой громкий, но отчетливый звук, точно острым лезвием ножа, пронзил моё сердце. Но отнюдь умирала не я.

Лицо отца исказила маска ужаса и боли. Поначалу показалось, будто он забыл о чем-то очень важном и не требующем времени, однако его передернуло, а изо рта его потекла густая кровь.

Мать взвизгнула, прикрыв рот ладонью и отвернулась. Она словно вжалась в сидение. Я же лишь смотрела на отца, и какое-то странное чувство, которое мне не приходилось испытывать к нему прежде, причиняло мне нестерпимую боль.

- Поезжай, - твердо, но уже тише сказал отец скорее кучеру, нежели нам, держась за грудь.

Затем в его глазах померк огонёк, и безжизненное тело рухнуло на землю подле кареты. Послышалось недовольное фырканье вороных коней, после чего карета начала быстрое движение. Открытая дверца застучала и заскрипела.

Тен-тен захлопнула дверцу и обессиленная рухнула на сидение обратно. Я застыла. Только считанные секунды назад отец были жив, дышал, размышлял, мечтал, а сейчас его кровью пропиталась сухая земля…