Трегуна (СИ)

— Чувствую, — смущенно улыбнулся Кеннет.

— Как я и обещал, если все срастется, ты получишь 20 процентов с первого счета. Плюс сам будешь работать на этом проекте по повышенной почасовой ставке. За результат надо платить, и наша фирма с радостью будет это делать. Что насчет денег? Ты прикидывал, сколько времени может уйти на задачу?

— Да, я прикинул, но получается многовато, где-то 35–40 тысяч.

— Многовато? — удивленно переспросил Энтони. — То есть ты готов выставить ему сорокет, получить свои… сколько там… восемь кусков, а оставшиеся 32 штуки пустить на почасовку?

— Ну… А что? Слишком мало?

— Конечно, мало! Твой интерес понятен и обоснован, но ведь есть еще интерес фирмы. Выстави ему нашу среднюю почасовку, но сориентируй, что бюджет задачи составит около сотни.

— Сто тысяч? — воскликнул Кеннет.

— Естественно. Каждый клиент ценен, но как партнер могу тебе сказать, что мы не испытываем с клиентами острого дефицита, поэтому не будем хватать новую задачу за полцены. Это бизнес.

— Понимаешь, его помощница акцентировала внимание на том, что это не профильный бизнес и что Коба как раз таки не ждет высокого ценника.

— Она тебя сделала на переговорах, как мальчишку! — сочувственно посмотрел на него Энтони. — Это типичный аргумент: «У нас много денег, но поскольку задача связана с картинами великих художников, а наш начальник какает бабочками, то мы готовы потратить на юристов не более трех центов». Это торг, Кеннет. Неважно, везет ли грузовик партию люксовых холодильников или подарки детям из малообеспеченных семей — бензин стоит одинаково дорого. Ориентируй его на сотню. Согласится — отлично. Не согласится — просядем до девяноста кусков. Не устроит и это — значит, он не клиент нашей фирмы. Это нормально. Вопросы?

— Уже нет.

— За дело.

К концу следующего дня Кеннет написал отличное коммерческое предложение: не просто размытые фразы в стиле «Мы окружим вас заботой и построим вам холдинг», а общий анализ наиболее вероятных вариантов для решения конкретной задачи, с описанием их плюсов и минусов и сроков реализации. В конце были указаны почасовые ставки с разбивкой по старшинству — от паралигалов и младших юристов до управляющего партнера фирмы, и был обозначен примерный бюджет. По совету Энтони Кеннет использовал вилку «95,000 — 110,000», чтобы не резать глаз круглой цифрой.

Дописав Аманде сопроводительное письмо, к которому он прикрепил коммерческое предложение, Кеннет долго смотрел на текст, но решив, что погоня за совершенством не знает пределов, кликнул иконку «Отправить». К его удивлению, обычно быстро реагирующая на электронные сообщения Аманда ничего ему не ответила. Не было от нее писем и на следующий день. Желая проявить тактичность, Кеннет решил взять паузу еще на сутки, но когда по истечении третьего дня от девушки так и не поступило никаких ответов, он ей позвонил:

— Да, Аманда, это Кеннет. Добрый день! Звоню просто убедиться, что вы получили мое сообщение по почте.

— Получила, да, спасибо! И извините, что не ответила, Кеннет. Я сразу вам скажу, не юля — это совсем не то, что мы ожидали от вас услышать. Я имею в виду, по содержательной части все идеально, но вот цена… Если честно, то мы ожидали тысяч пятнадцать.

— О… — произнес Кеннет. — Я не сомневаюсь, что при желании вы сможете найти подрядчика, который сделает вам проект за эту сумму, но вряд ли это будет респектабельная юридическая фирма. Во всяком случае, не наша.

— Очень жаль, — голос Аманды был грустным. — Ведь лично мне хотелось, чтобы именно вы вели эту задачу. Кеннет, послушайте, я считаю, что нам не повредит еще одна встреча.

— Конечно, — согласился молодой человек, — я только «за». Удобно будет завтра к нам заглянуть?

— А давайте лучше вы к нам? А еще лучше будет, если я приглашу вас на ланч.

— Но я…

— Не откажите мне в удовольствии!

— Я с радостью принимаю ваше приглашение, — согласился Кеннет.

Аманда встретила Кеннета за столиком в ресторане в следующий полдень. В черном брючном костюме и белой блузке она смотрелась не менее эффектно и беспроигрышно, чем в деловом платье. Определившись с выбором блюд, они пригубили воды с лимоном, после чего Аманда приступила к разговору:

— Кеннет, как вы уже могли понять, я не люблю ходить вокруг да около — это одно из качеств, которому я научилась у Амаля. После того, как мы с вами встретились у вас в юридической фирме, и уж тем более после вашего коммерческого предложения, в котором вы так подробно расписали основные варианты для нашей сделки, Амаль был приятно удивлен. Основная часть юристов и говорить с тобой не будет, пока ты не задепонируешь на их банковском счете тысяч так двадцать в подтверждение серьезности своих намерений. Амаль родился и вырос в Лондоне, но корни у него ливанские, и он очень ценит такой подход к делам, как у вас. Есть ли у него сто тысяч на оплату услуг вашей фирмы? Разумеется, есть. Готов ли он их отдать? Разумеется, нет. Это не сделка по слиянию и поглощению, не многомиллионный судебный спор и не IPO. Это разовая сделка в области искусства. И он не считает, что за это правильно отдавать сто тысяч.

— Я это понимаю, Аманда. У меня не было даже мысли ставить под сомнение бизнес-подходы вашего руководителя.

— Кеннет, мы просим вас заняться задачей. Лично вас. Не через фирму.

— В частном порядке? — недоверчиво уточнил парень.

— Да. Мы не клиенты вашей фирмы, вы ничего у нее не крадете. Но мы очень хотим именно вас.

— Я даже не знаю, — Кеннет явно не ожидал такого поворота встречи. — Я просто настолько загружен текущей работой, что…

— Амаль готов заплатить вам 25 тысяч. Это чистыми. Налоги сверху.

Кеннет постарался отреагировать как можно ровнее, хотя для него это были огромные деньги, учитывая, что он положит их себе в карман.

— Это… — помедлил он, — действительно интересное предложение.

— Как я вам говорила, у меня подруга юрист. Алисия. И я имею примерное представление, как у вас все это устроено. Даже если бы Амаль согласился на ваши сто тысяч, вы бы получили десять тысяч за привод клиента и едва ли заработали на своей внутренней почасовке еще пятнадцать. Так что 25 тысяч — это более чем щедрое предложение.

— Я бы получил двадцать тысяч за привод, — улыбнулся ей Кеннет, отпив воды, — и уж точно наработал бы потом еще на пятерку сверху.

— Но не получите, потому что за такую цену Амаль не станет клиентом вашей фирмы, а фирма, в свою очередь, не захочет снижаться в цене. Так что мы можем сколько угодно фантазировать о том, как много бы вы заработали на нас, но это лишь слова. А предложение, которое я вам сейчас озвучивала, оно реальное. Если вам нужно время подумать — пожалуйста.

— Нет, — уверенно сказал Кеннет, — тут нечего думать. Вы правы. Я согласен.

— Вот и замечательно! Тогда предлагаю встречи проводить в моем офисе. Также мне понадобятся реквизиты вашего счета. И пришлите заодно письмо-согласие на ваши услуги.

— М-м-м, тут есть одна тонкость, — напрягся Кеннет.

— Ах да, — спохватилась Аманда, — мне Алисия рассказывала, что фирмы обычно заставляют своих юристов подписывать «нон-компит», чтобы юристы не вправе были практиковать на стороне.

— Да, именно. Поэтому если я что-то с вами подпишу, то подставлю себя.

— Ничего страшного. В конце концов, договор — это лишь изложенный на бумаге перечень моментов, по которым стороны друг другу не доверяют. А я доверяю вам, поэтому обойдемся без договоров. Жду от вас счет. А теперь мне пора бежать, иначе опоздаю на следующую встречу. Не торопитесь и закончите свой ланч — он на мне.

Она встала, пожала Кеннету руку, подняла со стоящей рядом со столиком подставки свою сумочку и выпорхнула из ресторана.

Утром малышка Мия проснулась с температурой. У Амиры на 9:00 был назначен пациент, Алекс в это же время должен был читать лекцию, а Лора с Гленом как назло возвращались из поездки только завтра. Созвонившись с Марией, Амира со вздохом облегчения услышала, что сегодня свекровь не работает и с большим удовольствием посидит с девочкой. Больше всего Мия любила играть в доктора, в чем окружающие, конечно же, не видели никакого сюрприза. За день, который Мария провела с любимой внучкой, она успела и заболеть ангиной, и растянуть ногу, и обжечься, и даже ослепнуть. Но чудесный доктор Мия одним взмахом шприца лечила бабушку от всех недугов. Когда девочка накладывала ей очередной холодный компресс на лоб, в двери повернулся ключ, и домой зашел Джозеф. Он выглядел бледно, хотя и старался вести себя нормально. Мия бросила компресс и радостно побежала к двери, распахнув руки навстречу деду — она всегда визжала от удовольствия, когда он хватал ее и крутил вокруг себя. Завидев несущуюся к нему внучку, Джозеф улыбнулся, медленно наклонился, схватил ее под мышки, но не смог поднять, а лишь охнул и виновато ей улыбнулся.