Список жертв

Верной наклонился и еще раз осмотрел находку.

— Нет, это не пластмасса, иначе он бы блестел, — решительно заявил он. — И я вижу следы разложения. Только живое тело портится так быстро; резина сохранилась бы лучше. — Услышав звук, который произвел Сэмми, Верной недовольно сказал: — Ну-ка отойди. Полиция не будет в восторге, если ты заблюешь им все место преступления. И дыши глубже — тебе станет легче.

— А ты уверен, что там есть тело? — не сдавался Гарри.

— Не знаю и выяснять не собираюсь. Ты что, предлагаешь его подергать? Пусть полиция разбирается. Чем задавать дурацкие вопросы, сбегай к телефону и вызови полицию. А мы с Сэмми тут побудем.

— А нельзя по мобильному? Мне кажется, так будет быстрее.

— С ума сойти. Похоже, у любого скунса на территории Соединенных Штатов теперь есть мобильник.

— Про скунсов не знаю, а у меня есть. Год назад купил. Гарри расстегнул карман, извлек ярко-красный телефончик и набрал 911.

Глава 22

Риган даже в голову не приходило, что такое возможно. Детектив Бьюкенен просто вошел в ее кабинет и объявил, что в течение трех ближайших недель — или пока убийцу Суини не поймают — он будет ее телохранителем. Выглядел он как всегда: немного растрепанным и чертовски сексуальным. И все же Риган такая перспектива показалась ужасной. Как это так — целый день за ней тенью будет следовать чужой человек… Однако детективу явно было глубоко безразлично, что она чувствует или думает по этому поводу.

— Разве вы не должны вести расследование и искать убийцу? — спросила девушка.

— Его ищет детектив Уинкотт, — отозвался Алек. — А меня прикрепили к вам.

Риган расстроилась. Наличие телохранителя подтвердило обоснованность ее смутных страхов. Кроме того, она все утро безрезультатно набирала номер Корди и ужасно беспокоилась за подруг.

— Я помню, что вы говорили мне о детективе, который возглавляет расследование. Но я пока с ним не разговаривала… А вы… вы ведь были здесь совсем недавно. Честно сказать, с того момента, как вы ушли, у меня не было ни одной свободной минутки. От всего, что случилось, голова идет кругом. Я хочу побыстрее закончить дела и…

— Посидеть и подумать?

— Да.

— Нет проблем.

Он снял галстук, сунул его в карман пиджака. Пиджак повесил на спинку стула и решительно направился к дивану.

— А что случится через три недели? — спросила Риган, наблюдая, как он устраивается на диване и закатывает рукава рубашки.

— А?

— Вы сказали, что будете моим телохранителем три недели. А что случится потом?

— Я решил сменить работу и уехать из Чикаго. Срок наступит как раз через три недели. Но вы не волнуйтесь: если к тому моменту дело не будет закрыто, вам дадут другого охранника. А пока за вами буду присматривать я.

— А кто принял это решение?

— Это важно?

— Важно.

— Хорошо.

— Что хорошо? Кто принял это решение? — Риган решила настоять на своем.

— Лейтенант Льюис.

— А меня никто не хочет спросить, что я думаю по этому поводу? Или у меня вообще нет права голоса в этом деле?

— Честно говоря, нет у вас права голоса. — Он улыбнулся, чтобы смягчить окончательность ответа, и взял со столика свежий номер «Форбс». — Нравится вам или нет, но я останусь тут.

Риган не могла представить себе, что сможет работать, если этот человек будет все время находиться рядом. Как прикажете сосредоточиться, если в комнате постоянно находится чужой и чертовски привлекательный мужчина. Она не успела придумать, что бы такое ему возразить, как телефон на столе зазвонил. Одновременно послышался звонок мобильного из кармана пиджака, и Алек полез за трубкой.

Риган ответила на звонок и тут же поморщилась. Это оказался Питер Моррис — человек, которому отказали в получении гранта. Он был ужасно рад, что может наконец поговорить с ней, а не с помощником.

— Это просто здорово — говорить лично с вами, особенно после того, как я столько раз общался с вашим туповатым ассистентом. Только представьте, он меня попросту отфутболивал. Но я знаю, что вы не виноваты в том, что выплаты фанта были задержаны, и я не сержусь на вас. Думаю, произошла какая-то путаница, да? Видите ли, — продолжал он, прежде чем Риган успела вставить хоть слово, — моя работа очень важна, мне нужны деньги, и в прошлом году мне дали четко понять, что если я удовлетворяю условиям получения гранта, то выплаты возобновляются автоматически каждый год. Так что я все еще в списках. Знаете, я могу подъехать прямо сегодня вечером. Вы как раз успеете выписать чек.

— Вы неверно оцениваете ситуацию, мистер Моррис. Информация, которую получают все претенденты, предельно ясна. Не существует автоматического возобновления выплат. Каждый год мы заново оцениваем результаты работы, и должна сказать, что в вашем случае именно я настояла на отмене гранта.

Человек на другом конце несколько растерял свою жизнерадостность, но все еще отказывался поверить в поражение:

— Этого не может быть. Вы должны понимать, насколько важна моя работа. Вы не можете мне отказать!

— Мистер Моррис… Но он не слушал:

— Я знаю, что вы собираетесь сказать дальше. Ваш ассистент уже сто раз повторил мне, что я могу вновь подать заявку на грант в будущем году. Но общественному центру нужны деньги именно сейчас! Сейчас, а не когда-нибудь потом. Это просто нечестно — взять и все отобрать… Поэтому, я уверен, что вы все же выпишете чек…

Риган решила, что разговор пора заканчивать:

— Вынуждена повторить, что выплаты в этом году прекращены и возобновление их невозможно. Скажу вам больше — не стоит тратить свое и мое время, заполняя заявку на грант в следующем году.

Она услышала, как он задохнулся то ли от возмущения, то ли от разочарования, и быстро повесила трубку. Подняла глаза и наткнулась на вопросительный взгляд детектива.

— Генри был прав, — вздохнула Риган. — Этот человек категорически не желает воспринимать отказ.

Она передала свой разговор с Моррисом, и Алек сказал:

— Я сообщу Уинкотту об этом человеке и посоветую присмотреть за ним.

Быокенен встал, потянулся и надел пиджак.

— Вы уходите? — спросила Риган.

— Да, и вы тоже. — Он улыбнулся. — Вас ждет полицейский художник. Будем надеяться, что вы найдете с ним общий язык и сможете составить портрет, имеющий сходство с человеком, который вас преследовал.

— Хорошо.

— Неужели вы не станете спорить или хотя бы возражать?

— Конечно, нет, я же понимаю, как это важно.

Риган подхватила сумочку, и они с детективом были уже у двери, когда включился факс.

— Вы ждете важное письмо и хотите задержаться, или оставим это до нашего возвращения? — спросил Бьюкенен.

— Не думаю, что это действительно важно, — сказала Риган, но тем не менее она уже шла к столу. — Знаете, в наши дни мало кто пользуется факсом, все больше электронной почтой.

Она нерешительно взглянула на детектива, чтобы проверить, не раздражает ли его задержка. Но Алек застегивал верхнюю пуговицу на рубашке и являл собой образец олимпийского спокойствия.

— Давайте все же подождем, — сказала Риган. — Вдруг это что-то нужное. Верхний лист уже прошел.

— О'кей. — Бьюкенен шарил по карманам в поисках галстука.

— Он на полу около дивана.

— Кто?

— Ваш галстук. Выпал из кармана на пол.

— Спасибо.

Риган повернулась к столу. Первый лист прошел. Графа отправитель была пуста, но в следующей строчке темнели слова. Она взяла лист и не веря своим глазам поднесла его к свету. Холод побежал по спине, подбираясь к сердцу, — на бумаге четко выделялись слова: «Список тех, кого ты хочешь убить».

— Я хочу? Список… Господи помилуй!

И только тут она поняла, что происходит. Убийство детектива Суини обрело смысл. И от этого Риган стало страшно — так страшно, словно она оказалась вдруг на месте судьи, который выносит смертный приговор, не будучи уверенным в виновности подозреваемого. Она сделала шаг от стола и покачнулась. Отчаянно зажмурилась и затрясла головой, повторяя: