Убийство по Джеймсу Джойсу

— Рид, я не хочу видеть Элвиса Пресли.

— Нет, хочешь. Будь умницей, Кейт, и сделай, как я сказал. Если будешь вести себя хорошо, я куплю тебе там поп-корн.

К изумлению Кейт, высказанное ей предложение отправиться после обеда в кино, прозвучавшее в ее собственных ушах как призыв всей командой быстренько поиграть в футбол, было встречено с энтузиазмом и бурным воодушевлением. Разумеется, главным образом, со стороны Лео. Одно упоминание о возможности подобного приключения сделало его неизбежным. Эммет так потряс Кейт готовностью посмотреть фильм из автомобиля, что она заподозрила его в чрезмерном употреблении спиртного. Уильям проявил признаки колебания, но мольба Лео: «Ох, Уильям, пойдем!» — оказалась достаточно убедительной. Лина сказала, что тоже поедет, может быть, чтобы побыть с Уильямом, но главным образом, думала Кейт, потому, что принадлежала к числу тех, кому больше хочется чем-то заняться, чем сидеть без дела.

Грейс бесстрастно отказалась от обсуждения вопроса в целом, даже если Рид предложит ей взять «фольксваген», где будет просторней.

— Нелепая мысль, — заявила она, — смотреть фильм из окна автомобиля. Не понимаю, как она вообще могла прийти кому-то в голову.

— Мальчики в лагере говорят, что они туда ездят, чтобы заниматься любовью, — сообщил Лео.

— Лео! — с такой многозначительностью вскричали хором Уильям и Кейт, что им самим оставалось лишь рассмеяться.

— Что сказал бы мистер Артифони, услышав это? — спросил Эммет.

— Мы ему не позволяем все время нас слушать.

— Если хотите знать правду, — продолжал Эммет, — я где-то читал, что открытые кинотеатры посещают в основном семьи; дети приезжают в пижамах и прямо там засыпают. Вернувшись домой, родители перекладывают их в постель. Не требуется никаких сиделок, а кинотеатры предоставляют приспособления для подогрева бутылочек и все необходимое для кормления и ухода за юным человеческим поколением.

— Где вы только выкапываете подобные вещи, — сказала Кейт. — Вы уверены, что не возражаете остаться здесь в одиночестве? — обратилась она к Грейс, приготовившись выезжать.

— Нисколько, — заверила та. — Миссис Монзони побудет какое-то время, но в любом случае я не из боязливых. Рядом через дорогу мистер Брэдфорд, если я буду нуждаться в помощи, не могу даже вообразить в каких обстоятельствах.

— Ну, — вставил Эммет, — а я эгоистично радуюсь, что вы остаетесь. Пуссенс не совсем хорошо себя чувствует, — он подхватил кошку на руки, гладя ее, — а я буду существенно лучше себя чувствовать, зная, что она не томится одна. Надеюсь, вы не питаете неприязни к кошкам, профессор Нол?

— Никакой, — ответила Грейс. — По правде сказать, с удовольствием воспользуюсь шансом познакомиться с одной поближе. Я подумываю завести кошку и канарейку.

Эммет был совершенно прав насчет открытых кинотеатров. Во всех автомобилях, насколько могла видеть Кейт, сидели семейства с невероятным количеством детей в пижамах. Ее обуяли мрачнейшие подозрения о судьбе поколения, которое поздним вечером возят в автомобилях в кинотеатры, где оно, так сказать, подсознательно подвергается воздействию фильмов. Фильм назывался «Луна и…» еще что-то — Кейт уже забыла, что именно, — и был выпущен компанией Уолта Диснея, подтвердив ее худшие опасения, ибо она реально никогда не верила, будто Рид повезет ее смотреть Элвиса Пресли. Тяжесть с души отчасти сняло соображение, что зрелище хоть не должно оказаться слишком неподходящим для Лео.

— Просто не могу дождаться, когда Хейли Миллс первый раз поцелуется, — сказала, проходя мимо, одна нагруженная поп-корном девушка другой.

Кейт плотнее вжалась в сиденье роскошного автомобиля своего брата и застонала.

Фильм представлял собой не особенно поучительный пример на обсуждавшуюся ей с Грейс тему: множество безрассудно отважных выходок и некая тайна, повлекшая за собой самые необыкновенные приключения (особенно в сцене на ветряной мельнице). Влюбленные, которых безусловно можно было назвать простодушными, были весьма юными. «Необходимо учесть, — напомнила себе Кейт, — что пятьдесят семь процентов населения Соединенных Штатов моложе двадцати пяти лет». То, что Кейт и ее сверстники считали тернии первой любви смертельно скучными, нисколько не интересовало Уолта Диснея, отлично знавшего свое дело.

Фильм, в котором насчитывалось, как минимум, четырнадцать кульминационных моментов, вроде бы шел к концу, судя просто по отведенному на сеанс времени; по крайней мере, героиня вступила в схватку с женщиной, державшей в доме леопарда, когда Эммет, возможно, по ассоциации, забормотал что-то о необходимости посмотреть, как там себя чувствует его кошечка. Он вылез из автомобиля, на что никто, кроме Кейт, не обратил никакого внимания. Кейт показалось, что вернулся он через короткое время, причем явно нес важные известия.

— Боже мой, — зашептал Эммет, — беда никогда не приходит одна. Сперва его жена, теперь коровник. Благодарение небесам, там не было никаких животных, только несколько телят, которых он спас. Грейс говорит, началось с облачка дыма, а теперь пламя видно, наверно, за пять миль — ведь коровник забит сеном.

Все это он рассказывал Кейт громким шепотом, медленно привлекая прикованное к экрану внимание других.

— Вы хотите сказать, горит весь его сеновал? — спросил Лео. — Эммет, Уильям, Рид, тетя Кейт, — взывал он ко всем, бросив юную героиню на съедение леопарду, если тот пожелает, — давайте вернемся и посмотрим, как горит!

— Абсолютно исключено, — отказал Рид. — Мы только будем торчать на дороге и мешать пожарным.

— Безусловно, — поддержал Эммет, — нам следует оставаться именно здесь. Грейс сказала, дорогу перекрыли. Пытаются лишь сберечь дом, вот и все, что можно сделать. Сеновал безнадежен. Тысячи вязанок сена…

— Идиоты, нам надо ехать! — завопил Уильям, тряся Рида, словно желая его разбудить. — Поезжайте. Мы должны вернуться. Они должны потушить пожар… сено не может сгореть, слышите, не может сгореть, не может… — Он кричал уже так громко, что сидевшие в других машинах начали обращать внимание, оглядываясь и криками требуя тишины. — Поезжайте! Поезжайте! — орал Уильям. — Они должны спасти сено. Боже милостивый! — Он выскочил из машины и побежал, крича на ходу.

— Пошли, Эммет, — приказал Рид. — Кейт, вези Лео домой. Немедленно. Лина, оставайтесь с ней.

Но Лина выскользнула из машины и бросилась за Уильямом. Пересев за руль, разворачивая и выводя машину, Кейт увидела, как Эммет и Рид настигли Уильяма. К ним уже бежал один из служащих кинотеатра. Она быстро промчалась мимо, чтобы Лео не слишком многое смог увидеть, и услышала приближающийся вой сирен.

Глава 15

НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ

— Можете говорить что угодно о лагере мистера Артифони, — сказала Кейт, — но без занятий неотложной помощью и баскетболом просто не знаю, что все это время делал бы Лео.

— В этом и заключается смысл лагерей, — указал Эммет. — Я возражаю не против мистера Артифони, а против высказываемых им максим, крайне банальных и крайне часто цитируемых. А, вот наконец и Рид.

— Будет Каннингем защищать его? — спросила Кейт.

— Дайте я хоть налью ему выпить, — вмешался Эммет. — Вы оставили Лину там?

— Она надеется, что ей, может быть, разрешат его навещать. Послали также за каким-то священником, к которому Уильям питает особое уважение; по-моему, это его настоящий друг. Спасибо. Это именно то, что мне нужно. Каннингем будет его защищать, хотя ничего еще не решено, — изменят ли обвинение или линию защиты.

— Они ведь не станут… не могут казнить его, правда?

— Нет. Каннингем безусловно не разрешит превратить это в преднамеренное убийство. Что будет довольно сложно, ибо Уильям конечно же раздобыл пулю, но Каннингем собирается утверждать, будто он нашел ее более или менее в последнюю минуту. По-моему, это довольно близко к истине, хотя бы настолько, насколько нам хочется. Каннингем говорит, тридцать лет — абсолютный максимум.