Моя дорогая разрушительница

Среди них тоже много хороших людей.

- Я думаю, Марина, что хорошие люди стараются делать хорошие и нужные людям дела и поступки: сеять, творить, исследовать, строить, лечить, защищать, делать деньги и давать работу людям, развлекать и так далее.

Общество устроено и живёт за счёт взаимного обмена услугами его членов. Хорошему человеку должно быть стыдно не вносить свой вклад в повседневные заботы и развитие общества. А ведь они, в большинстве случаев, живут вне общества и ничего не делают. На мой взгляд, среди них нет нормальных людей…

- Фи, какой вы правильный, господин Корецкий!

Как Карл Маркс…

Мы крепко поссорились и просидели молча всю оставшуюся часть вечера. Мне было очень досадно, что Марина имеет собственное мнение, совершенно различное с моей позицией по столь очевидному, на мой взгляд, вопросу.

Мы давно запланировали, что в следующий уикенд Марина поедет со мной в Нью-Йорк. Я предварительно договорился со своей дальней родственницей, проживающей в 15 минутах езды от моей квартиры в Нью-Йорке, об устройстве Марины, якобы моей коллеги по работе, на ночлег. Эта пожилая, одинокая женщина постоянно старалась мне угодить в ответ на несколько моих прошлых одолжений в её сторону. Старушка была счастлива тем, что в этот уикенд ей не будет так одиноко, и даже предложила стать для Марины гидом.

В течение пятичасового путешествия я, как и следовало ожидать, выслушал миллион восторгов по поводу американских дорог, мостов и туннелей. Когда мы заехали на одну из площадок для отдыха путешественников, чтобы облегчиться, заправить машину и перекусить, прежние восторги сменились новыми восторгами по поводу рационального устройства площадки и разнообразия единиц сервисного бизнеса, представленных на столь незначительном пространстве. В отличие от моих прежних унылых и одиноких путешествий в Нью-Йорк, эта поездка прошла почти незаметно и весело. Когда мы, проехав большую часть пути, оказались в штате Нью-Джерси, одним из мелькнувших дорожных указателей была табличка «Аtlantic City – 20 miles». Моя хитрая подружка тут же собралась и невинным голоском спросила:

- Аленький, а этот указатель показывает направление на город, в котором расположено много казино?

- Да, Мариша! Этот указатель говорит о том, что через 20 милей будет развилка на другую дорогу, ведущую в городок - центр игорного бизнеса на восточном побережье США.

- Я никогда не была в американском казино. Говорят, что новичкам всегда везёт, ну давай заедем на полчаса. А вдруг мы выиграем…

- Маришенька! Это направление нам совсем не по дороге, нужно будет серьёзно отклониться в сторону от нашего пути. Чтобы поставить машину на стоянку и немного поиграть необходимо хотя бы полтора часа. Мы должны приехать в Нью-Йорк около одиннадцати вечера, а если заедем играть – будем в Нью-Йорке около часа ночи. Разве удобно впервые заявиться к старушке, предоставляющей тебе жильё на уикенд, в час ночи?

- Фи, какой вы правильный, господин Корецкий!

Следующие 30 минут пути, моя подружка просидела молча и надувшись, демонстрируя крайнее недовольство моим решением. Только показавшаяся вдали стена небоскрёбов столицы мира сумела переключить Маринину короткую обиду на новые восторги, которые раздавались теперь в связи с небоскрёбами и скорым приближением желанного и неведомого для Марины города.

Когда в воскресенье вечером я забирал Маришу из приютившей её квартиры, обе женщины, старая и молодая, плакали навзрыд, не желая расставаться. Оказывается, они успели подружиться, совершили две пешеходные экскурсии по всему Манхэттену и нескольким музеям, обменялись кулинарными рецептами и даже нашли много общего в своих судьбах. В который раз я опять удивился редкому таланту Марины всегда нравиться людям.

По возвращении в Вашингтон меня ждал приятный сюрприз: на следующее утро меня вызвал к себе мой босс и повёл наверх, к самому большему боссу. В офисе самого большого босса оба моих начальника признались мне, что им очень понравилась моя последняя разработка системы контроля уровня доступа к конфиденциальной информации компании. Со следующего месяца меня переводят на должность руководителя группы, работников которой мне самому придётся набирать. Моя зарплата естественно возрастёт, примерно на 30 процентов.

Это хорошая новость сделала мою жизненную ситуацию ещё сложнее: никто в Америке не в состоянии бросить работу с такой серьёзной зарплатой. Значит, моя временная работа в Вашингтоне продолжается на неопределённое время. Но дело в том, что моя жена имеет хорошую работу в Нью-Йорке - она художник в мастерской известного всему миру дизайнера одежды. Нью-Йорк, по праву, является одним из мировых центров моды. В Вашингтоне вообще отсутствует индустрия моды, поэтому моя супруга никогда не согласится переезжать в столицу страны. Дочь уже подала документы в нью-йоркский университет. Квартира для моей семьи куплена в Нью-Йорке. А в моей жизни всё складывается к тому, чтобы я и дальше жил отдельно от своей семьи, а это означает – жил вместе с Мариной.

А я ведь сам пока никак не могу решить главный вопрос: жить вместе с Мариной - хорошо это или плохо?

Подружка моя сразу же решила, что это правильно и хорошо – услышав мою новость, она тут же заявила:

- Теперь, Аленький, у тебя хватит денег, чтобы содержать две семьи, я ведь тоже хочу иметь такую красивую девочку, как твоя дочь на фотографиях. Ты сегодня убедился, что и Бог тоже хочет, чтобы мы были вместе. Иначе он бы не содействовал твоей карьере здесь, в Вашингтоне. Ты можешь не беспокоиться о последствиях – я увезу нашу девочку в Москву...

Идея о подаче Мариной документов на статус политического беженца в Департамент по делам иммигрантов принадлежала бывшей соседке Вере. Это она услышала по русскому радио объявление, что профессиональный адвокат, владеющий русским и английским языками и имеющий большой опыт и необходимые связи для ведения подобных дел, на 99% гарантирует успех в получении зелёной карточки. Желанная всеми иммигрантами зелёная карточка, обеспечивает статус легального иммигранта США, который даёт право на любую работу в Америке и является первым шагом на пути получения американского гражданства.

Мариша тут же заявила, что хотя она, как патриотка России, совсем не собирается в будущем бороться за получение американского гражданства, ей бы очень хотелось получить временное право на нормальную работу. По этой причине ей крайне необходимо подать своё прошение с помощью адвоката. Клюнув на наживку русского радио, Мариша, не долго думая, позвонила по телефону, указанному в объявлении. Некий господин, говорящий по-русски с тяжёлым акцентом, пригласил её приехать, рассказал, как найти его дом и попросил принести все документы из России, имеющиеся у неё в наличии. Вечером я уже получил новое задание на следующее субботнее утро. Мои сомнения в дееспособности «господина с акцентом» и рассуждения о возможности аферы напрочь отвергались моей подругой, полностью увлёкшейся новой идеей. Акцент господина, по мнению Марины, вообще придавал ему статус международного адвоката.

«Господин с тяжёлым акцентом» жил в маленьком городке, в полутора часах езды от Вашингтона, но мы всё равно выехали очень рано и добрались ровно к десяти утра, так как Маришенька не хотела нарушить ни одной инструкции важного господина. Навстречу нам вышел пожилой, неопрятный мужчина кавказского типа и представился на русском языке: моё имя - Рафик. Рафик, подробно рассказал нам свою историю: он армянин из Карабаха, юрист, по советскому образованию, который сам совсем недавно получил статус беженца и заветную зелёную карточку. Его собственный успех базировался на сложной политической ситуации в Карабахе. Став победителем в своем иммиграционном деле, он понял, что сможет добиваться такой же победы для других людей, и построил на этой уверенности один из своих бизнесов. В последнее время он набил руку на оформлении нескольких десятков прошений для своих земляков и прочих товарищей по несчастью. Имя Рафика широко известно в кругах вашингтонских нелегалов, как знатока английского языка и настоящего эксперта по созданию липовых легенд политических беженцев. Дело в том, что сама по себе апелляция на статус беженца представляет собой всего лишь пару страниц заполненной стандартной формы, но к этой форме обычно прилагают легенду с политической подоплёкой, в которой проситель объясняет американскому правительству, почему его жизнь в родной стране стала абсолютно невозможной. В легенде должна быть обязательно доказана опасность для жизни истца, в случае его возвращения на родину. По словам Рафика, созданные им политические легенды отличаются высоким качеством и необыкновенной убедительностью. Многие его клиенты уже получили статус беженца, благодаря бумагам, состряпанным армянским адвокатом. Совсем недавно Рафик купил себе первый американский дом, в этом месте рассказа господин адвокат гордо показал рукой на весьма скромное строение деревенского вида.