Шепчущий мрак

— Поверни, пожалуйста, этот портрет, — попросила она меня. — Ты рассказала мне, что с ним случилось, но я еще не видела.

Ирена тут же подскочила к ней, опасаясь ее реакции, а я повернула портрет и услышала, как Лора выдохнула, уставившись на изуродованное полотно. Протянув руку, она дотронулась до пустого квадрата, который ждал по диагонали третьего крестика.

— Чья очередь? — пробормотала она. Тем же вопросом задавалась и я: — Кто этот крестик?

— Если ты, сделала эти отметины, то только тебе это известно, — ответила я.

Выдержка начинала изменять ей. Она побледнела и воскликнула, содрогнувшись:

— Нет! Я бы никогда не сделала этого! Даже во сне. Ирена, скажи Ли, что я не способна на такое!

— Я всегда считала, что вы не могли этого сделать, — угрюмо ответила компаньонка. — Хотите, чтобы я помогла вам подняться наверх?

Отрицательно качнув головой, Лора подошла к сундуку и постояла там, разглядывая учиненный разгром.

— Если я нолик, то мне остается только сделать свою отметину в том квадрате и блокировать крестик навеки. Но боюсь, это не так легко, как кажется. Ли, когда закончишь здесь, ты поднимешься ко мне?

— Если хочешь, я сейчас пойду с тобой.

— Нет, дай мне побыть немного одной. Я должна немного подумать.

— Что толку думать? — рассерженно фыркнула Ирена. — Миссис Жаффе должна убраться отсюда!

Ничего не ответив, Лора вышла из комнаты.

Я встала на колени, подбирая с пола письма и фотографии. Ирена трудилась с какой-то яростной энергией и раза два уронила уже сложенные платья.

— Вы считаете, это могла быть миссис Жаффе? — спокойно осведомилась я.

— Ну конечно. Я же видела ее!

— Нет, я имею в виду портрет.

Она в этот момент складывала платье.

— Вы же говорили, что когда вошли сюда прошлой ночью, то обнаружили мисс Уорт, а вскоре появился доктор Флетчер.

— Да. Она держала ножницы, но кто-то мог вложить их ей в руку. Или, возможно, она подняла их с пола.

— А хватило бы времени для того, чтобы растерзать картину, пока вы отсутствовали?

— Хватило. Это было сделано быстро и грубо. И все же я сомневаюсь.

— А когда вы еще выходили из комнаты? И тут я вспомнила кое-что:

— Послушайте, когда я принимала ванну, кто-то здесь побывал. Этот кто-то закрыл окна и двери, а картину повернул лицом к стене.

— Это сделала я, — сказала Ирена. — Я готовила комнату на ночь. Только я заглянула всего на несколько секунд и больше не входила сюда.

— Тогда это могла быть миссис Жаффе. Вернувшись, я не смотрела на портрет. А что, если мы спросим ее, припрем к стенке?

Ирена презрительно хмыкнула:

— Наплетет что-нибудь, только и всего! От нее одни неприятности. Она ненавидит мисс Уорт. А сознавать, что ее брат женат на ней — выше ее сил. Психопатка!

— Но разве не Дони нянчилась с Лорой, ухаживала за ней, когда Та серьезно заболела двадцать лет тому назад?

— Ее брат — врач. Миссис Жаффе пришлось выполнять его распоряжения. Он наблюдал за лечением мисс Уорт. Теперь все по-другому. Миссис Жаффе постарела и чувствует себя несчастной. И, по правде говоря, трудно сказать, что объединяет доктора Флетчера и мисс Уорт. Почему они поженились — одному Богу известно.

— А на что намекала миссис Жаффе, когда говорила об уликах?

Подхватив карминного цвета платье, которое Лора носила в Шепчущем мраке, Ирена встряхнула его и поднесла к свету.

— Она просто пыталась припугнуть мисс Уорт, хотела ее расстроить. Эта миссис Жаффе очень любит рассуждать об уликах и доказательствах. Она ступает на опасный путь.

Теплый красный цвет в ее руках приковал мой взгляд.

— Что вы этим хотите сказать?

Она долго смотрела на меня. Затем, перебросив платье через руку, пересекла комнату и подошла к длинному столу, на котором были свалены в кучу большие альбомы с газетными вырезками. Наподобие тех, в которые Рут собирала хвалебные статьи о моем отце и рецензии на его фильмы.

Вырезки из газет, на которые указала Ирена, относились к Майлзу Флетчеру и его сестре. В них сообщалось о том, как их обоих допрашивали относительно подробностей той ночи, когда был убит Кэс Элрой. Отчеты были разные, но факты одни и те же. Во время убийства Майлз вместе с сестрой находился в театре. У него было железное алиби.

— Во всех этих отчетах говорится одно и то же, — сказала я. — А куда вы, собственно, клоните? Зачем вы мне их показали?

Ирена скривила губы, раздраженная моей тупостью:

— Я всегда с сомнением относилась к этим отчетам. Что-то в них не так. Я не верю показаниям миссис Жаффе.

— Но их видели вместе в театре в тот вечер. И были свидетели. В театре были их друзья и другие люди, которые подтвердили их показания.

— Ничего не стоит выскользнуть из театра, — возразила Ирена. — Смешаться с прохожими…

— Нет. В театре была какая-то женщина. Она утверждает, что видела их вместе в течение всего спектакля.

— Какая-нибудь пациентка доктора Флетчера, — пренебрежительно усмехнулась Ирена.

— Пусть так, но отсюда вовсе не следует, что она солгала. Лжесвидетельство — дело серьезное. А почему, собственно, у вас возникли такие подозрения?

— Мисс Уорт говорила со мной, — пояснила Ирена. — Когда я только что познакомилась с ней, она много рассказывала об этом. Ее это мучило, и она снова и снова возвращалась к одному и тому же: как это произошло? Что случилось в ту ночь на съемочной площадке?

— Она подозревает, что Майлз не весь спектакль просидел в театре? -

Быстрым, порывистым движением Ирена отобрала у меня альбом и, захлопнув его, отнесла на место.

— Вы журналистка, — бросила она через плечо. — Впрочем, зачем мне давать вам такие сведения? Все равно никто их не опубликует. Не о чем и толковать.

— Но ведь я как-никак прихожусь Лоре дочерью. Вы забываете об этом.

Она устремилась ко мне через всю комнату, пытливо всматриваясь в мое лицо и как бы подвергая сомнению увиденное.

— Но вы не из тех, как я полагаю, дочерей, кто любит свою мать и дорожит ею?

— А как я могла быть такой? — всплеснула я руками. — И разве она заслуживает такой преданности?

— Вы спрашивали меня о миссис Жаффе. Я сказала только, что она слишком явно ищет улики и слишком громко рассуждает о них. И я объяснила вам причину. Вот и все. Дело-то закончено.

— Кончено и забыто. И больше никто не вспоминает о нем?

— Мисс Уорт не может о нем забыть. Ее преследует прошлое. Правда освободит ее или убьет, но она все еще пытается разгадать эту тайну.

— Как странно вы говорите! — удивленно воскликнула я. — Правда освободит ее или убьет. Ведь это было так давно, прошло много лет.

Пожав плечами, Ирена вернулась к сундуку с карминным платьем, переброшенным через руку.

- Наверное, она считает себя виноватой. Я думаю, ее мучают угрызения совести. Она считает себя в какой-то мере ответственной за то, что тогда произошло. Может, потому, что двое мужчин поссорились из-за нее. Она говорила, что испытывает чувство вины. — Ирена указала на портрет. — Она делает такие дикие вещи, терзает свой портрет, возможно, потому, что казнит себя за свои прошлые поступки.

— Зачем вы поворачиваете этот портрет лицом к стене? — поинтересовалась я. — Давно он так висит?

— Со времени ее замужества, — ответила Ирена. — Она считает, что ее внешность не выдерживает сравнения с той дамой, что на портрете, и поэтому ее муж больше не любит ее так, как любил когда-то. Однажды вечером мы нашли ее плачущей у портрета. Доктор Флетчер сам повернул портрет к стене, и с тех пор я сохраняю его в том же положении.

Уложив в сундук часть вещей, моя строгая собеседница поднялась и прошла через комнату специально для того, чтобы повернуть портрет лицом к стене. Теперь, больше чем когда-либо, это полотно нуждалось в том, чтобы его укрыли от людских глаз.

— Я боялась… иногда, — тихо сказала Ирена, — что она сделает что-нибудь с собой. Вот почему я согласилась с мистером Торесеном, что вы должны приехать сюда. В некотором смысле ваш приезд пошел ей на пользу. В остальном — трудно сказать, я не уверена. У вас наверняка свои причины для того, чтобы находиться здесь.