Исповедь убийцы (СИ)

Я слегка встряхнула головой и, натянув на лицо дежурную улыбку, вошла на кухню, но через пару шагов остановилась, чтобы вдоволь насмотреться на легендарного в своём роде Чарльза Старриджа. Что мне сразу бросилось в глаза, — урождённая Элеонора Митчелл сильно преувеличила красоту своего вампирского мужа. Да, по стандартам современности он выглядел неплохо, но слишком привлекательным я бы его не назвала. Я представляла Чарльза возрастом чуть старше Питера (лет 20-25 максимум), однако передо мной сидел солидный мужчина, которому было слегка за тридцать, с грустной улыбкой и красивыми голубыми глазами. Я покопалась в памяти и вспомнила, что в дневнике было написано о цвете морской волны, только в реальности это почему-то оказалось не так.

— Насмотрелась, охотница? — медленно, растягивая слова, спросил Чарльз, и мне стало неуютно под его тяжёлым ответным взглядом, брошенным на меня стремительно, словно копьё в давнего врага.

Улыбка сама собой сошла с моего лица, сменившись выражением растерянности и некоторой досады от испорченного первого впечатления. Впрочем, а чего я ожидала от того, чью любимую убили люди из Гильдии? Уж явно не шуточек, поэтому реакция вампира на моё появление была вполне логичной.

— Зачем ты меня позвала? — тем временем продолжил Чарльз, смотря на меня с затаённой ненавистью в глазах. — Зачем попросила Скарлетт Маркула связаться со мной?

Я привалилась спиной к холодильнику и ответила абсолютно спокойно, лишь бы придать своим словам вес и не выглядеть в глазах вампира глупой девчонкой:

— Мы знаем, что ты не горишь желанием встретиться с Александром. У тебя есть повод хотеть его смерти. У нас тоже.

— Ты говоришь об Александре Маркула? — переспросил Чарльз и покачал головой. — У меня? Странно слышать подобное из уст человека, который не один раз убивал моих соплеменников. И не один год, если судить по тому, что ты уже не ребёнок, а молодая девушка. Почему бы тебе самой не заняться этой проблемой? Твоя Гильдия достаточно сильна, чтобы отправить на тот свет ещё одно «чудовище».

— Я не обязана извиняться перед вампиром за свои поступки и за то, что я следую зову долга, — упрямо мотнула я головой и села напротив Чарльза, тем самым демонстрируя желание поговорить по душам. Ну, и заодно чтобы спрятать предательскую дрожь в коленках.

— А я не обязан помогать тем, кто отнял у меня смысл жизни, — бесцветным голосом произнёс Старридж и прошёлся по кухне рассеянным взглядом, как будто не понимал, зачем он тут находится.

— Это было задолго до моего рождения. Разве я несу ответственность за события столетней давности? И за поступки охотников, которые умерли много лет назад?

— Ты из их породы: такая же безжалостная убийца, готовая вонзить нож мне в спину, когда я отвернусь. Или выстрелить, как сейчас модно среди охотников.

— Чарльз… Я знаю, что не имею права просить тебя о помощи, но у нас нет выбора! Неужели ты позволишь погибнуть невинным людям? Я думала, в тебе осталось достаточно благородства и доброты, которые не исчезли после смерти Элеоноры.

Я жадно наблюдала за реакцией вампира, но ничего вразумительного не добилась. Чарльз чуть заметно повёл плечами, однако его лицо сохраняло бесстрастное выражение, словно ничто в мире не могло поколебать его каменное спокойствие. Похоже, мой план сыграть на его чувствах начал с треском проваливаться! Чёрт!

— Я тоже думал, что охотники — благородные люди, признающие власть закона и умеющие принимать верные решения, — невозмутимо ответил вампир. — К сожалению, я был наивным глупцом и впредь не собираюсь повторять ту же ошибку. От меня ты ничего не добьёшься, убийца.

— А если я скажу, что готова выйти из Гильдии и действовать как частное лицо? Ты так и продолжишь отказываться?

Ход был спонтанным и необычным, но я всё больше убеждалась, что терпела фиаско каждый раз, когда открывала рот и заговаривала с Чарльзом. Его злость и обида на Гильдию укоренились настолько глубоко в сознании вампира, что он даже не пытался влезть в мою шкуру и проявить понимание.

— Я слишком хорошо знаю охотников, чтобы заблуждаться на ваш счёт. Ты ничем не отличаешься от своих предшественников — такая же лживая и жестокая. Это заложено в тебе с началом обучения и никуда не исчезнет. Нет, я не буду помогать своему врагу.

— Но враг моего врага — мой друг! — прибегла я к последнему мирному средству, чувствуя, что упёртый Чарльз ни за что не сдастся, а ведь именно на нём строилась вся моя теория относительно уничтожения Александра.

— Око за око, зуб за зуб. Гильдия отняла у меня одну жизнь, я помогу забрать другую. Думаешь, я прощу вам смерть Элли и многих моих друзей? За прошедшие века вы нанесли нашему роду слишком большой ущерб. Я не стану тебе помогать. А сейчас, если тебе больше нечего мне сказать, я ухожу. Мне с самого начала не стоило соглашаться с Анитой и приезжать сюда. Это была ошибка.

Чарльз встал, одним глотком осушил стакан с соком и собрался выходить из кухни, когда я вскочила на ноги. Если я должна погибнуть на этой дурацкой дуэли с Александром, я обязана максимально обезопасить моих знакомых. С моей вероятной смертью в Стоунбридже не будет покоя ни вампирам, ни ликанам, ни посвящённым в наши секреты людям. Слишком высокая цена за жизнь простого охотника, не так ли?

— А ну стоять! — рявкнула я сердито и двинулась к Чарльзу.

— Ударишь меня ножом в спину? Я прав? — спросил вампир, но всё же замер, оборачиваясь ко мне с кривой усмешкой на лице. — Давай, действуй, охотник. Посмотрим, кто быстрее.

— У нас обоих есть причины умереть, но это не значит, что мы не хотим жить. Зачем нам торопиться на тот свет? — спросила я не без злобы и стиснула руку в кулак, впиваясь ногтями в ладонь и чуть ли не выплёвывая слова, пропитанные жгучей ненавистью по отношению ко всем вампирам. — Думаю, твои страдания длились недостаточно долго!

— Что ты знаешь о страданиях, дитя?

На лице Чарльза не дрогнул ни один мускул, но меня не волновало его настроение. Гораздо важнее было достучаться до погрузившегося в себя вампира и заставить его вспомнить, за кого когда-то давно Элеонора без раздумий отдала свою жизнь.

— Ты сам сказал, что я многих убила, но не меньше людей я потеряла. Мы с тобой в одной лодке. Я понимаю твою злость на моих предшественников, но разве можно считать меня виноватой в поступках умерших охотников?

— Вы всегда виноваты! — упрямо покачал головой вампир и развернулся, собираясь уйти. Я поняла, что должна срочно что-то сделать, иначе всё потеряю.

— Я не закончила! — крикнула я Чарльзу. Мой голос резко стал холодным, почти стальным, который я использовала только в крайних случаях. — И ты меня выслушаешь!

— А если мне не интересно тебя слушать, убийца?

Чарльз расплылся в безумной улыбке, напомнив мне Шляпника из «Алисы в стране чудес». Даже стоя неподвижно, он умудрялся сохранять хищную грациозность и что-то угрожающее, что заставляло меня чувствовать себя не в своей тарелке. Слишком большая сила в нём скрывалась, слишком опасным был этот вампир. Пожалуй, он мог уступить только монстру уровня Марго или Александра, но те вообще были вне конкуренции.

— Если ты сейчас переступишь порог, я натравлю на тебя не только Гильдию, но и твоего «друга» Александра Маркула. Он слишком долго ждал вашей встречи, чтобы отказать мне в маленькой любезности.

Мне показалось, или Чарльз действительно насторожился? Впрочем, он мастерски скрыл свои эмоции и посмотрел на меня с выражением вежливого недоумения на лице. С таким видом обычно смотрят на маленькую собачку, которая лает, крутится под ногами, но ничего не может тебе сделать.

— Идёшь ва-банк, охотница?

— Грех не пойти, когда на кону жизни людей. Помоги мне, Чарльз Старридж! Всего одно слово — да или нет, и я оставлю тебя в покое.

— Хорошо, я скажу ещё раз — нет! Я не стану миндальничать с охотником, Эстер Лили Хайд, дочь Артура и Тамины Хайд. Можешь возвращаться в свой Спрингфилд и жаловаться Жаклин Трейт. Видишь, нам есть о чём поведать друг другу, но не сейчас. Сейчас я ухожу. Делай как знаешь, мне всё равно.