Три дня на расплату

Да, в таком доме Анна не прочь пожить, если бы решила остаться в родном городе. Двухэтажный особняк из красного кирпича, обнесенный высоким забором, не производил впечатления громоздкого, но мало кто знал, что существовал немалый отсек и под землей, с уютным кинозалом, мастерской, сауной, был там и хозяйственный блок из нескольких кладовых и двух глубоких погребов. А под крышей дома — просторная мансарда.

Поднявшись сюда, наверх, Анна отодвинула легкую занавеску — прямо перед глазами замерло в утренней тишине огромное озеро.

Они с сестрой когда-то мечтали о таком доме. Точнее, домов должно было быть два — Стасин и ее, Анны. Купить два участка в этом заповедном месте было не просто. Но если Анастасия что-то задумывала, редко что не удавалось ей. Глядя на озеро, Анна вспомнила, как пять лет назад в жаркий летний день они вот так же пришли сюда со Стасей, чтобы осмотреть участки, искупаться в озере. Плескаясь в прозрачной воде, мечтали: вот станут рядком два дома-красавца, а они, сестры, обзаведясь мужьями и кучей детей, будут по утрам каждый день купаться в озере, а вечерами ходить друг к другу в гости.

Особняков выросло за эти годы много, люди время не теряли, возводили дворцы-крепости, но мало кто жил здесь постоянно. Владельцы двух— и трехэтажных домов имели в городе просторные квартиры с давно налаженным бытом. Сюда, к озеру, они перебирались, как правило, весной и возились до глубокой осени в своих садах-огородах.

Анна усмехнулась: не могут русские — даже не просто обеспеченные, а очень богатые — не растить картошку с редиской. Не теннисные корты рядом с домами, не бассейны с чистой водой, не даже клумбы цветочные — всего этого раз-два и обчелся. Зато грядки тянулись одна за другой почти от самого крыльца, ровнехонькие, заботливо ухоженные, и упирались в разросшиеся у заборов кусты смородины, крыжовника и малины.

Двойной участок, принадлежавший сестрам Терехиным, на котором в первый год только и успели, что заложить фундамент, пустовал недолго. Его перекупил, как говорили в округе, какой-то богатый москвич и построил дом с мансардой быстро, фактически за одно лето.

Анна глянула на часы: в гостиницу, где остановилась Морель, звонить еще рано.

Спустившись на первый этаж, она безошибочно нашла кухню. Холодильник, как и обещал Алексей Петрович, был забит «под завязку». Пока она выпьет только сок — вот и банка с любимым апельсиновым, а плотный завтрак соорудит себе позже, после ванны.

Свою спальню она обнаружила на втором этаже по зеркальному шкафу, внутри которого на плечиках висели нарядные платья, пиджаки с юбками, плащ на случай непогоды. Задержала взгляд на строгом костюме из белоснежной ткани — точно в таком сегодня была на вокзале Анна Морель. Чуть позже гостья из Франции наверняка наденет черную юбку и вот такой, как этот, серебристый пиджак, в тон ее деловой сумочке. Так… а где же наша сумочка и туфли «под серебро»? А, вот они, аккуратно упакованы в коробках!

Дом ей определенно нравится все больше. Здесь уютно и спокойно. Алексей Петрович выполнил все ее пожелания. Ему стоило постараться: он знал, что, являясь владельцем особняка пока только по документам, через несколько дней он будет здесь полновластным хозяином.

— Ну, наконец, я уже места себе не нахожу в ожидании твоего звонка! Учти, дорогуша, через пять, а точнее, семь минут я жду мсье Сержа. Мы с ним будем обсуждать планы сегодняшнего дня. Как ты, Анна, у тебя все в порядке?

Люсьен говорила торопясь, но без волнения. Это в первую очередь отметила Анна. Она вспомнила, какой обворожительной была Люсьен на вокзале и, улыбаясь, сказала ей об этом.

— Я тоже полагаю, что пока все идет хорошо. От услуг переводчицы я отказалась, зачем, когда есть Серж?

Люсьен сообщила, что гостиница не блеск, но потерпеть можно, в ее апартаментах две комнаты, номер переводчика расположен этажом выше. Встречали ее — она с трудом выговорила фамилии — чиновники департамента экономики и инвестиций.

— Да, Анна, самое главное: встреча с губернатором сегодня отменяется. Нет-нет, не волнуйся, он по-прежнему, как мне сказали, готов и рад познакомиться с Анной Морель. Но сделает это завтра. А сегодня в городе какое-то большое мероприятие с его личным участием. Мне, кстати, предложили побывать на этой выставке. Не торопи, сейчас все расскажу, подожди, только прикурю сигарету.

Слышно было, как Люсьен щелкнула зажигалкой.

— Алле, я здесь! Значит, так, выставка будет в Доме художников. Откроет ее сам губернатор в 15 часов. Как я поняла, выставляться будут работы местного фотомастера, он недавно трагически погиб. Серж сказал мне, что это очень известный фотохудожник. И не только в России. Кстати, он был близок к губернатору. Поэтому сегодняшнюю мою программу изменили. Подожди секунду, я возьму блокнот. Так вот, сейчас завтрак; в одиннадцать мне предлагают поехать на предприятие, с которым ты собираешься делать бизнес, потом обед с будущими партнерами, потом вот эта выставка, затем поездка по городу и знакомство с каким-то святым местом. Все завершится ужином за городом. Ну, что скажешь, как тебе такая программа? Подожди, Анна, наверное, это уже Серж стучит в номер.

Анна, прижав трубку к плечу, потянулась за сигаретой. Слышно было, как громко засмеялась Люсьен, значит, действительно пришел ее переводчик Серж.

Что за выставка сегодня? Надо на ней побывать самой. Чтобы избежать встречи с губернатором и, возможно, с Ращинским, она пойдет туда позже: первые лица, как правило, недолго задерживаются на таких мероприятиях.

— Я его выпроводила, Анна. Серж будет ждать меня у входа в ресторан, на первом этаже отеля. Завтрак на четверых. Оказывается, один из тех, кто встречал меня на вокзале, начальник департамента. Так какие наши планы, дорогая?

Они поговорили еще минут пять, условившись, что встретятся за полчаса до полуночи. Из предложенной программы Люсьен откажется только от выставки, сославшись на бессонную ночь в пути и желание отдохнуть перед поездкой за город.

В поезде Анна спала урывками и сейчас, вернувшись в дом, особенно после поездки на кладбище, чувствовала себя разбитой. Поспать бы часов до трех: до того, как откроется выставка, еще много времени, а сначала надо посмотреть, какие еще сюрпризы ей приготовил Алексей Петрович. Она сняла ключ с общей связки — пора испробовать и этот, последний.

В хозблоке, оказавшемся под домом, Анна с любопытством оглядела три кладовки, заполненные банками и пакетами с продуктами. Вот и погреба. Ей нужен второй, вход в который из этой, средней, кладовки. Крышка в полу отодвинулась легко, едва Анна коснулась кнопки в стене. Теперь надо найти еще одну кнопку. А, вот и она: под первой ступенькой лестницы тут же загорелась лампа, осветившая довольно просторный погреб. Анна спустилась вниз. Вдоль стен с деревянными панелями были выстроены небольшие кирпичные ниши для хранения овощей. Одна из них наполовину заполнена луком, другая — морковью, следующая — капустой и свеклой. В нише с луком в углублении под верхним кирпичом Анна нащупала маленький рычажок. Он поддался легко, и сразу же одна из деревянных панелей, укрывающих стены, выдвинулась на полметра вперед: за ней поблескивала стальная гладь двери.

Ключ легко повернулся в замке, и, как только Анна вошла внутрь и тяжелая дверь защелкнулась за ней, деревянная стенная панель тут же вернулась на прежнее место, одновременно погасла лампа, освещающая погреб, и автоматически задвинулась крышка на потолке.

Кромешная тьма на секунду испугала. Анна нащупала справа от двери полку, нашла маленький фонарь с неожиданно мощным пучком яркого света. Конец узкого бетонного коридора скрывался в темноте. Пройти надо было двадцать метров, которые показались бесконечными. Наконец фонарь высветил впереди бетонную стену, завершающую этот длинный каменный параллелепипед. Анна пошарила рукой в правом нижнем углу. Вот он, еще один рычажок! В глухой тишине бетонный блок начал медленно отодвигаться.