Репортаж перед смертью (СИ)

С одной стороны это радовало и укрепляло веру на хороший финал, с другой от этого неприятно карябало где-то внутри, потому что ей не хотелось ни быть ему чрезмерно обязанной, ни (в случае неуспеха) стать для него причиной угрызений совести и излишних переживаний. Ибо и то, и другое могло привязать её к рыжеволосому адвокату, а Люси всеми силами старалась не допустить их нового сближения. Секс в качестве оплаты за его услуги являлся всего лишь приятным способом отблагодарить, но не больше. А вот любые чувства были опасны, потому что избавиться от них будет сложнее, чем забыть интимные подробности предстоящей расплаты. Пожалуй, лучший выход из ситуации – не оттягивать и выполнить свою часть сделки как можно скорее, например, сегодня. В таком случае, даже если они проиграют (о чём девушка старалась не думать), она будет свободна от обязательств и сможет спокойно и уверенно оградить себя от любых претензий и посягательств Стейнлиза.

Люси вынырнула из своих раздумий и, всё же решив послушать, о чём идёт разговор, чуть подалась вперёд. При этом её рука коснулась стола, и девушка невольно вздрогнула, ощутив холод металлической поверхности. Мужчины прервали беседу и, как по команде, обернулись к ней. Находиться под перекрёстными взглядами двух пар внимательных серых глаз было не то что неловко, а даже немного страшно: Люси почувствовала себя маленькой мышкой, высунувшей из норки любопытную мордочку и обнаружившей в максимальной близости от входа в своё жилище двух упитанных, но при этом весьма решительно настроенных котов. Для полноты картины «охотникам» не хватало только облизнуться и постричь от возбуждения ушами. Девушка нервно сглотнула и откинулась назад, вжимаясь в спинку стула. Она молча переводила взгляд с одного на другого, боясь сделать хоть малейшее движение, словно это могло спровоцировать атаку. Несколько минут в комнате стояла тишина, потом Локи поправил очки и обратился к ней:

– Люси? – от звука его голоса наваждение пропало, оставив после себя чувство неловкости и растерянности. – Всё в порядке?

– Да… – выдохнула девушка.

– Может?.. – Стейнлиз дотронулся до лацкана пиджака, намекая на то, что он снова готов на этот щедрый рыцарский поступок.

– Не нужно, – она решительно отвергла его помощь. Ей почему-то не хотелось, чтобы Нацу стал свидетелем любых проявлений заботы со стороны адвоката, словно это могло обидеть Драгнила. Она сама не знала, что заставляет её скрывать наличие отношений между ней и Локи, даже если это было давно в прошлом (и в особенности то, что ещё будет), но всеми силами старалась не допустить и намёка на любую связь, кроме деловой или, на худой конец, дружеской.

Однако жест Стейнлиза не остался без внимания. Третий человек, не участвовавший в их «диалоге», молча наблюдал за ними и, увидев движение Локи, заинтересованно перевёл на девушку взгляд. Её резкий ответ вызвал у розововолосого мимолётную улыбку, которую тот поспешил спрятать за сложенными в замок руками, оперевшись на них подбородком. Люси почувствовала, что начинает злиться: на себя – за столь сильную реакцию на вполне обычный жест; на Стейнлиза – за его чрезмерную и не нужную сейчас заботу; на Драгнила – за проницательность и добрую усмешку в глазах. Не имея возможности покинуть комнату и чтобы хоть как-то успокоиться, девушка просто «закрылась» от находившихся в помещении людей: сложила руки на груди и отвела взгляд. Несколько минут никто не произнёс ни слова, потом заключённый опустил скованные кисти на стол, звякнув браслетами, и спросил, обращаясь к адвокату:

– Продолжим?

Тот щёлкнул ручкой, и их разговор возобновился. Люси, выждав ещё пару минут, снова подняла на мужчин глаза и стала осторожно их рассматривать. Они были такие разные. Локи – поджарый, спортивный, с бледной, как у всех рыжеволосых людей, кожей. Уверенный в себе, слегка чопорный и высокомерный, предпочитающий держать окружающих на некотором расстоянии от своей драгоценной особы. Экономный во всем: движениях, чувствах, словах, только в моменты крайней задумчивости позволяющий себе беспокойные, почти неосознанные действия.

Драгнил же, будто в противовес, был абсолютно другим: мускулистый, широкоплечий, загорелый. Каждое его движение, спокойное, размеренное, словно лишний раз подчёркивало скрывающуюся в нём силу. В отличие от Локи, Нацу смотрел на своего собеседника без внутреннего превосходства, с чуть уловимой иронией в серых глазах, и от этого открытого, понимающего взгляда и мягкого, чувственного голоса, окутывающего девушку даже тогда, когда его обладатель говорил с другим человеком, становилось уютно и тепло.

На какую-то долю секунды журналистка даже позавидовала Лисанне и испытала странное чувство ревности, словно погибшая мисс Штраус была более счастливой соперницей в борьбе за внимание розововолосого заключённого, но тут же устыдилась и мысленно отчитала себя. Во-первых, глупо ревновать человека, которого видела всего несколько раз, к его мёртвой невесте. Во-вторых, они приехали сюда с определённой целью, значит, все силы сейчас должны быть направлены на то, чтобы их визит не оказался напрасным. Поэтому выкидываем из головы все лишние мысли и сосредотачиваемся на разговоре. Они ведь о чём-то хотели узнать у Драгнила, чего не было в деле, но могло бы помочь в раскрытии этого преступления. Девушка в задумчивости провела по шее рукой, желая отбросить за спину щекотавшую кожу прядку, и резко вскинула голову:

– Нацу, – мужчины замолчали на полуслове и повернулись к ней. – Вы помните украшение, которое носила Лисанна? Подвеску?

– Вы имеете в виду кулон в форме капельки? – уточнил Драгнил.

– Да, золотой, с синим камушком, – подтвердила Люси, игнорируя недовольный взгляд Стейнлиза.

– Конечно, помню, – кивнул заключённый. – Я подарил его Лис, когда мы стали жить вместе.

Журналистка уже хотела было задать следующий вопрос, но не успела: её спутник кашлянул, грозно сверкнув глазами, и пододвинул к Нацу блокнот:

– Сможете нарисовать?

Тот быстрыми, короткими штрихами изобразил вещь, о которой шёл разговор, и устно пояснил:

– Ничего особенного в кулоне нет, но в каком-то смысле он уникален.

– Почему? – спросил адвокат, внимательно рассматривая рисунок. Люси, чуть подавшись вперёд, бросила быстрый взгляд на изображение. Да, очень похоже на то, что она видела на шее Миражанны и кусочке фотографии. Драгнил прав – ничего необычного, довольно простое на вид украшение, но что он имел в виду, когда говорил об уникальности подвески? Через секунду Нацу сам ответил на этот вопрос:

– Его делали на заказ.

Локи вскинул на него глаза:

– Заказчиком были вы? – когда подзащитный кивнул, адвокат схватил ручку, приготовившись записать новую информацию: – Помните имя и адрес ювелира, который делал кулон?

– Джон Оут. Премилый старичок, любящий поболтать за рюмочкой хереса. К сожалению, он скончался пару месяцев назад. Родственников у него не было, поэтому его мастерскую просто закрыли. Я знаю это, потому что хотел заказать к кулону сережки, но…

Стейнлиз разочарованно отбросил ручку в сторону, побарабанил пальцами по столу и снова стал задавать вопросы:

– Ваша невеста постоянно носила его?

– Да, она не снимала его даже на ночь. В день смерти он тоже был на ней, можете спросить об этом у девушек из магазина, они должны подтвердить.

– Скажите, а у сестры Лисанны, Миражанны Штраус, не могло быть такого же или, скажем, просто похожего украшения?

Драгнил пожал плечами и немного удивлённо ответил:

– У Миры? Откуда? Я же говорил, эта вещь делалась на заказ. Если бы у сестры появилось что-то подобное, Лис бы мне сказала. А почему вы спрашиваете? – он посмотрел попеременно то на адвоката, то на девушку. Люси вздохнула и негромко объяснила:

– После нашего последнего разговора я встречалась с мисс Штраус и видела у неё на шее такой кулончик. Лисанна не могла отдать его сестре до вашего прихода? Или обронить его на работе? Кто-нибудь тогда мог его найти и…