Солнце ночи

— Нет, — быстро отказалась я. — Не хочу возвращаться. Воздух теплый, не замерзну.

Это, конечно, было вранье чистой женской воды. Во-первых, никакой кофточки с собой у меня нет. Есть пиджак от строгого делового костюма, но он совершенно не гармонирует с вечерним платьем! Бог с ним, со здоровьем. Зато выгляжу я просто неотразимо и чувствую себя уверенно.

Мы прошли садовую дорожку, вышли за ворота.

— Странно, что калитка не запирается. Мне казалось, что тут должны быть серьезные меры безопасности. Все-таки, отель высокого класса.

Глеб ничего не ответил. Только снял с себя смокинг и набросил мне на плечи. Подкладка была теплой и сразу согрела мою замерзшую кожу.

— Спасибо, — пробормотала я.

Глеб снова промолчал. Я украдкой взглянула на спутника. Странный тип. Зачем он потащил меня на эту прогулку? Если хотел поухаживать, какого черта молчит?

«А почему ты потащилась на эту прогулку? — мгновенно вцепилась в меня совесть. И уличила: Потому, что Глеб тебе понравился!»

«Вот еще! — возразила я. — Потащилась, чтобы он не думал, что я готова упасть в его объятия!»

«Ты сама-то поняла, что сказала?» — спросила совесть.

— Катя, я хотел вам кое-что сказать, — произнес Глеб.

Я моментально навострила уши. Вот оно. Началась обработка очередной глупой бабы, случайно оказавшейся рядом. Не сомневаюсь, что в этом деле Глеб такой же профи, как Макаров в своем.

— Я не мог говорить там… — Глеб кивнул на отель. — Поэтому вытащил вас на прогулку. — Он помолчал и с раскаянием спросил: — Вы замерзли?

Я покачала головой. Волнуюсь. Глупо, конечно, но за мной так давно никто не ухаживал!

Глеб дотронулся до моего локтя. Я хотела с негодованием отнять руку, но прикосновение длилось всего секунду. Глеб просто направил меня в сторону пустынного пляжа. Я сняла туфельки и ступила на песок, все еще хранивший тепло солнца. Мы дошли до водной кромки. Босые ноги лизнула набежавшая волна. Глеб сунул руки в карманы и повернулся ко мне.

«Сейчас начнется», — подумала я. И даже глаза закрыла от предвкушения чего-то приятного и волнующего.

— Катя, я хотел вам сказать…

Глеб запнулся. Ну-ну, давай, — поощрила я мысленно. — Продолжай. А я тебе так врежу!

— …Не рассказывайте никому о том, что вы видели вчера! — неожиданно выпалил Глеб.

Мне показалось, что на меня опрокинули ушат холодной воды. Я открыла глаза и с изумлением уставилась на собеседника:

— Что-что?!

— Не говорите никому об… об украшении, которое носил Игорь. И о том, что он сказал про пепельницу. Он бредил. Не надо никому об этом рассказывать. — Помолчал и добавил почти умоляющим тоном: — Хорошо?

Минуту я осмысливала услышанное, а потом обхватила ладонями пылающие щеки и тихо засмеялась. Поделом тебе, глупая девчонка! Да с чего ты возомнила, что этот суперсамец тобой интересуется?! У него в Москве такие бабы остались!.. Не чета тебе!

— Почему вы смеетесь? — озадачился Глеб.

— Так, просто, — ответила я. Бросила туфли и уселась на теплый песок. Мне уже было наплевать на вечернее платье. Кому я нужна?

Глеб сел рядом. Теперь его присутствие не вызывало ни неловкости, ни волнения. Мы немного помолчали, слушая вкрадчивый шепот моря.

— Вы обещаете? — повторил Глеб немного настойчивее.

— Нет. Поймите правильно: я не собираюсь сплетничать! Но и давать вам слово тоже не хочу. Сначала нужно разобраться в том, что происходит, а уже потом принимать решение.

— В чем вы хотите разобраться? — нетерпеливо спросил Глеб. — Спрашивайте, я вам отвечу!

— Честно ответите?

Глеб вспыхнул, но сдержался.

— Если смогу. А если не смогу, просто промолчу. Идет?

— Идет, — ответила я. И сразу спросила: — Чем вы тут занимаетесь? Насколько я понимаю, у вас деловое соглашение с господином Синицким?

— В общем, да.

— Подворовываете сувенирчики со дна морского? — продолжала я невинным тоном.

— Вы сгущаете краски.

— А как вы называете свое занятие?

— Мы занимаемся подводной археологией с разрешения городских властей. У нас есть договор: все ценные вещи мы сдаем в местный музей. Ценные с исторической точки зрения, — уточнил он поспешно.

— И кто определяет, какая вещь ценная, а какая нет? — насмешливо спросила я. — Впрочем, не отвечайте, и так понятно. Господин Синицкий!

Глеб промолчал. В его молчании мне почудилась скрытая враждебность.

— У меня такое ощущение, что вы меня осуждаете, — сказал он.

На этот раз промолчала я.

— Зря, — сказал Глеб. — Мы, конечно, не отдаем в руки музейщиков все, что находим. Но если бы не мы, они бы не получили вообще ничего! Государство наше сидит сиднем, и даже не чешется! Между прочим, подводными раскопками в городе занимаются все, кому не лень! Растаскивают найденные вещи по своим квартиркам и домикам! Или тащат на черный рынок!

— А вы? — спросила я. Глеб повернул голову и посмотрел на меня:

— А мы знаем, что искать и где искать, — ответил он сухо.

Я кивнула.

— Конечно! Игорь взял на себя информационное обеспечение. Так сказать, хакер от истории.

— Игорь сутками сидит в архивах, — поправил меня Глеб. — Между прочим, это трудная и кропотливая работа. Местные музейщики на него вообще молятся! Именно Игорь нашел массу интереснейших вещей, которые привлекают в музей толпы туристов! Он изменил представление об истории этого города. Что вы смеетесь?! Не верите?!

На всякий случай я немного отодвинулась. Очень уж сердитый был тон у собеседника. Глеб заметил мое движение и взял себя в руки.

— Да, конечно, мы искатели сокровищ, — признал он. — Но кто сказал, что это плохо, искать сокровища? Именно удачливые искатели заложили основы подводной археологии! Роберт Стенюи разработал методику подводных раскопок. Мел Фишер организовал крупнейший в США Центр подводной археологии. Эдвард Таккер первое время занимался лишь подводным поиском цветных металлов, но потом заболел археологией и привлек к работе Менделя Петерсона, профессионального археолога. А Кип Вагнер нашел затонувший испанский галеон с золотом! Знаете, что он сделал, когда расплатился с кредиторами? Свою долю сокровищ целиком потратил на организацию частного музея. И, между прочим, создал фирму, которая занята научной работой в архивах и профессиональным подъемом затонувших кораблей с ценным грузом. Вагнер обеспечивает искателей новейшей техникой, инструментами, безопасной технологией — всем! Но при одном условии: что определенная часть найденных сокровищ будет передана в музеи. Что скажете?! Такие уж пройдохи подводные искатели?!

Глеб тяжело перевел дух и сказал тоном пониже:

— Если хотите знать, мы с Игорем тоже собираемся организовать такую фирму. Я буду обеспечивать техническую часть, а Игорь — работать с документами. Но на это нужны деньги, и немалые деньги…

Он вздохнул и замолчал. Молчала и я. Враждебное чувство недоверия, которое сначала вызвал у меня этот человек, медленно растворялось.

Может, мне показалось и Глеб не такой уж павлин? Красивый мужчина, ну и что? Он же в этом не виноват! Человек делом занимается. И он пока не сделал ни одной попытки ко мне приблизиться…

Эта мысль заставила меня тихонько вздохнуть. Я потрясла головой, отгоняя грешные переживания.

— А это украшение? Давно вы его нашли?

— Неделю назад.

— И что вы собираетесь с ним делать?

— Пока не знаю. Альберт, конечно, попытается его забрать, но мы с Игорем пока решили ничего ему не сообщать. Понимаете, оно какое-то странное.

— Да уж, странное. Током бьется, — пожаловалась я.

— А больше вы ничего не почувствовали? — быстро спросил Глеб.

Я покачала головой:

— Больше ничего. А что?

— Игорь говорит, что когда он надевает эту цепь, то слышит какие-то голоса.

— Какие голоса? — поразилась я.

— Вот он и пытался это определить! — ответил Глеб с досадой. — Говорил я ему: не надевай на себя эту удавку! Что-то с ней нечисто! А он уперся, как ненормальный: разберусь, разберусь!.. Похожая штучка есть в Берлинском музее, но там совсем другой камень. И металл другой, самый обычный. По-моему, серебро. А тут какой-то неизвестный сплав. Про камень вообще молчу, ни один городской ювелир его не определил. Знаете, что самое интересное? Камень на всех действует по-разному. Кто-то прикасается к нему с удовольствием. Кого-то лупит током. Кто-то вообще ничего не чувствует. А кто-то галлюцинирует. Слышит голоса, видит какие-то туманные образы… В общем, чертовщина. Игорь решил выяснить, что это за чертовщина.