Карнавал сомнений (СИ)

‎— Ты это про что сейчас? — осторожно пытаюсь уточнить прежде, чем в ‎очередной раз за вечер ляпну что-то, о чём придётся сожалеть.‎

‎— Про то, что наш толстокожий, непробиваемый Логан без памяти влюбился в ‎Дэни. Почти спился, мучаясь угрызениями совести, но потом всё-таки решил отбить её у ‎Лиама.‎

‎— Ты откуда… — Я со стуком опускаю на стол недопитую бутылку. — Он ‎тебе сам рассказал? ‎

‎— Нет, ты что! Логан всё ещё мучается, как мне это получше подать, чтобы не схлопотать ‎по шее. Но я же не слепой. Знаешь, вы с ним удивительно похожи. Совершенно не ‎умеете притворяться.‎

‎— А ты умеешь? — я в упор смотрю на него.‎

‎— А ты как думаешь? — Майк мрачнеет, но взгляда не отводит. Чуть наклоняет ‎голову на бок, радостная улыбка превращается в печальную ухмылку, ‎смеющиеся искорки в серых глазах — в ледышки. От него словно ‎веет холодом. — Вот мы и подошли к главной теме нашего разговора, — он ‎качает головой. — Нет, Стэйс. Я не умею притворяться. И в отличие от вас с Логаном даже не ‎пытаюсь, но это абсолютно не важно, потому что ты всё равно ‎сомневаешься. Не доверяешь мне. Настолько, что поверила, будто я — убийца Стива.‎

‎— Ты… откуда… Я… — В горле пересохло, язык прилип к нёбу и стал бетонным.

Столько лет я боялась озвучить подозрение или хотя бы просто ‎спросить. И не смогла. Не решилась. А теперь Майк не только об этом знает, но ‎способен произнести страшные, беспощадные слова вслух. Сказать их так, как будто ‎это он обвиняет меня, а не наоборот.‎

‎— Не сразу, но постепенно понял. Ты не могла в один миг разлюбить и ‎исчезнуть. И вся эта чушь про маленький город и упущенные возможности… Я знал, ‎что ты врёшь. С самого начала. Не понимал, почему, — он не сводит с меня ‎пристального свинцового взгляда. — Тогда в Оквилле я видел, что ты мучаешься, как ‎разрываешься. Как хочешь что-то сказать, но не решаешься. Гонишь, хотя по-‎прежнему любишь. А потом понял… Это единственное, что могло встать между нами. ‎Убийство Стива. Только оно могло так изменить тебя. Заставить бросить всё, ‎отказаться от нас, сбежать. Но знаешь, что самое ужасное? — Майк ухмыляется. —‎‎ Не то, что ты вообще могла предположить такое. Что я убил Стива… Нет… Я верю, что у тебя ‎были основания подозревать. Без понятия, какие, но сто процентов были. В ‎противном случае ты бы не уехала. Ты бы боролась за нас, — он поднимается, обходит стол и встаёт около меня. Совсем близко. — Пожалуйста, посмотри на меня, Стэйс.‎

Я не могу. Отчаянно мотаю головой, опустив глаза в пол. Тогда Майк ‎обхватывает моё лицо ладонями, вынуждая поднять на него взгляд.‎

‎— Самое ужасное, что мне когда-либо пришлось пережить, не считая гибели ‎отца, убийства друга и смерти моего не родившегося ребёнка — это твоё молчание, Стэйс. ‎Ты могла… Нет, ты должна была мне рассказать… Признаться. Бросить в лицо. Всё, что угодно, ‎только не врать! Не молчать! ‎

‎— И тем самым обвинить тебя в убийстве Стива? — я стараюсь вырваться, ‎но не выходит. Майк держит крепко, больно впечатывая пальцы в мою кожу. — Прости, ‎но я не смогла! — Не получается съязвить, и голос срывается на предательский крик. Я ‎путаюсь в собственных эмоциях, сжимаюсь под его пронзительным, прожигающим насквозь ‎взглядом. Вместо обвинений зачем-то оправдываюсь: — Не смогла, понимаешь?! ‎Стив сказал… Что ты… Я просто хотела знать, кто это сделал, — визгливый голос ‎дрогнул, превращаясь в отчаянный шёпот: — А он назвал твоё имя, понимаешь? ‎Твоё, Майк… Я не была готова… Я не знала, что с этим делать…‎

‎— Что именно сказал тебе Стив? — отчеканивает Майк.‎ Каждое брошенное слово ранит, будто удар плетью.

‎— Майк. Осторожно.‎

‎— И всё? ‎

‎— Да.‎

‎— Когда это случилось? ‎

‎— В больнице. А потом его увезли, и он… и больше не…‎

‎— Ты должна была мне всё рассказать. Сразу же, — Майк бледнеет и, ‎наконец, отпускает меня, пятясь назад. — Или хотя бы родителям. Пойти в полицию… ‎Всё, что угодно. Только не молчать. Не сбегать. Не так, Стэйс…‎

‎— Я должна была? — вскакиваю, — А ты ничего не ‎должен был? Например, приехать, когда догадался? Или хотя бы позвонить! Мы ‎могли бы… Не знаю… Не исправить, но хотя бы поговорить!

‎— Зачем?

‎— Стало бы легче…‎

‎— Кому легче, Стэйс? ‎

‎— Мне легче! Да, мне стало бы легче! — Перед глазами ‎совсем не кстати мелькают фрагменты видео из телефона. И я понимаю, что теряю контроль, но уже не могу остановиться: — А ты что сделал?! ‎Бросился за утешением к Мишель, правда? Не придумал ничего лучше, как переспать с ней, а потом ещё и жениться. После всего, что случилось между вами тогда… После аварии… После… Чёрт, Майк! Она была невестой твоего друга! Убитого друга! Но тебе плевать! Ты всё равно это сделал, прекрасно зная, почему я уехала! Да, ‎Майк?! И что? Стало легче, трахая без любви?! Ты попробовал просто трахнуть, как ‎она просила?! Без всего этого… «Любовь, ‎верность, страдания»… Разик или больше? Тебе полегчало?! ‎

‎— Я… — Майк как-то странно смотрит на меня, со ‎смесью жалости и недоумения. Но не вины. — Это уже не важно, Стэйс. Я рад, что мы поговорили. ‎Ещё увидимся, — резко развернувшись, он идёт к двери.‎

А я продолжаю стоять, сжимая кулаки. Молча и обречённо наблюдаю, как ‎Майк отдаляется, открывает дверь, переступает порог, выходит на улицу и направляется к ‎машине. Через мгновение доносится стук калитки, жалобно взвизгивает сигнализация ‎машины. Ещё через несколько секунд слышится шум хлопнувшей дверцы и ‎заведённого двигателя, а затем автомобиль резко срывается с места.‎

Вздрагиваю, как от удара. Хватаю со стола недопитую бутылку пива. В ‎порыве отчаяния, злости, боли, обиды — всего, что душит и рвётся наружу еле ‎сдерживаемым криком, — замахиваюсь, швыряя в стену. Жаль, не в голову Мишель. ‎Закрываю глаза и прикусываю до крови губу, чтобы не разрыдаться.‎

‎— Стэйс, ты в порядке? — в дом влетает бледная, перепуганная Эми. За ней ‎— Дэниз. Обе оборачиваются, бросая беглый взгляд на усыпанный осколками ‎пол. Снова смотрят на меня. — Мы видели машину Майка, — тараторит ‎средняя сестра. — Я хотела войти, но Дэни велела не вмешиваться. Мол, вам надо поговорить. ‎Видишь, как поговорили? — недовольно бурчит Эми, оборачиваясь к младшей сестре.‎

‎— Дэниз права, — сквозь слёзы пытаюсь улыбнуться. —‎‎ Нам надо бы… — Предательский комок в горле заставляет подавиться на полуслове. ‎Разрыдаться, падая на пол. Успеть подумать, что единственное хорошее за весь ‎вечер, а может, и за все последние семь лет — Майк не виновен.

Теперь я в этом ‎уверена. Лучше поздно, чем никогда.‎

Глава 6

Слёзы принесли лишь временное облегчение. На смену рыданиям хлынули ‎непрошенные мысли вперемешку с воспоминаниями. Но ‎хотя бы хватило сил ‎успокоить перепуганных сестёр и отправить их ‎переодеваться, а самой подняться к ‎себе. Классный девичник получился, ничего не скажешь. Хорошо, родители до ‎сих ‎пор не вернулись и Ридж не проснулся, а то могло быть ещё увлекательней. ‎

Таблетка обезболивающего, видимо, не дошла или просто отказывается ‎действовать, и голова ‎раскалывается на части. То ли от выпитого алкоголя, то ли от ‎переживаний, то ли от всего вместе… Хочется хоть на время ‎забыться и просто ‎провалиться в сон без сновидений, однако заснуть не получается. ‎

Я сажусь на постели, подогнув под себя крест-‎‎накрест ноги. Бормочу сквозь зубы проклятия, упираясь спиной в деревянное изголовье кровати, и массирую пальцами виски.

Чёртовы стены ‎давят на психику, как будто меня запихали в капсулу ‎времени и ‎насильно вернули в ‎прошлое. Днём так остро не ощущалось, но сейчас, ‎после бурного ‎вечера, ‎погруженная в полумрак комната юности сводит с ума ‎сильнее воды, капающей из ‎крана в абсолютной тишине. Все эти грамоты, плакаты, ‎вещи и даже плюшевые игрушки, ‎среди которых добрый десяток подаренных ‎мне Майком, смотрят будто бы с ‎немым укором и ‎посмеиваются над моей тупостью. ‎ ‎