Я- Хюррем! (СИ)

— Невозможно!!

— Тебя прозвали в истории Законодателем.

— ?

— И очень уважали.

— …

— А после того, как о тебе и исторической Роксолане сняли сериал «Великолепный век». Вас полюбил весь мир.

Улыбка.

— И у Вас было пятеро детей. Шестого Александра потеряла во младенчестве.

— Упокой его душу Аллах… — султан как — то загрустил. Но я почему — то не сомневалась, что он мне поверил. – Клад мой бесценный, и за что мне тебя Аллах послал? С твоими знаниями и мудростью… я смогу перевернуть этот мир!

— Так, может, для того и послал?

Если честно, я была совсем не уверена, что оказалась в прошлом для того, чтобы в будущем сделать весь мир османской провинцией. Но не говорить же об этом повернутому на величии династии Сулейману!

Глава 3.

Вернувшись в свои покои, я первым делом кинулась к кровати, схватила с нее мягкую подушку и, уткнувшись в нее лицом, от души повизжала. Сволочь! Мерзкая, наглая скотина с османскими е…нутыми принципами, повернутая на власти! Ненавижу!!

Знаете, что мне предложил этот моральный урод?

Отправиться в поход с ним!

— А как же рожать?! — заикнулась я.

— Раньше Повелители всегда брали с собой в поход своей гарем. Но Гюльфем после потери ребенка совсем от горя тронулась, Махидевран уже надоела, а Фюлане умирает от чахотки, — развел руками этот гад. – С нами будут лекари. Возьмем и повитуху. И кормилицу.

— А это зачем?! Я сама кормить буду!!

— Хюррем! Наши женщины не кормят детей! Ваша задача – доставлять радость мужу и господину, твоя грудь не должна потерять форму!

Мои глаза были уже не просто на лбу – на затылке.

— Привыкай.

С этими словами он вызвал евнуха и вежливо выпер меня вон, готовиться к походу. Когда именно он планировал выступать – я так и не поняла, но в бешенство пришла конкретное. Я не хочу на войну! Что мне там делать?!

В шатре сидеть и ждать, пока его с отрубленной башкой принесут, чтобы оплакивала? Или маркитанткой для всего полка янычар подрабатывать?!

Но как бы меня все это не бесило – выбора он мне просто не оставил. Так что придется и сидеть, и ждать, и оплакивать при необходимости. Чтоб ему!

Закинув со злости подушку в дальний угол покоев, я со вздохом опустилась на кровать. Рожать уже совсем скоро, может, успею до похода? С таким пузиком верхом на лошади особо не погарцуешь, а в карете я ездить не могу – укачивает. Да так, что блюю потом дальше, чем вижу. И султан об этом в курсе.

Но какая же все — таки скотина, а!

В этот момент в мои покои влетела белая, как полотно, валидэ. Ее еще не хватало!

— Мою дочь… — задыхаясь и хватаясь за сердце. –Мою дочь…

Но тут ей стало совсем плохо, и протяжно простонав, бедная женщина рухнула без чувств. Я, насколько могла быстро, бросилась к ней, по дороге диким криком подзывая служанку

Их когда надо – не дозовешься!

— Лекаря, Гюльнихаль, срочно! — бешено рявкнула я. – Валидэ — султан плохо!!

Симпатичная крымчанка, недавно принявшая ислам, с места в карьер рванула на поиски врача, а я принялась делать непрямой массаж сердца бедной султанской маме. Интересно, что же там с Хати такого жуткого приключилось?!

Спустя час валидэ, бледная и печальная, лежала на моей кровати и выглядела так, словно вот — вот отправится к Аллаху на суд. Я сидела с ней рядом и участливо поглаживала по руке.

Выяснилось, что Хатидже немного промахнулась при подсчете опасных дней цикла и … того. Залетела. От кого – говорить отказалась, и валидэ была в панике и ужасе. Как сказать об этом султану – она и понятия не имела. Где искать виновного – тем более. Я задумчиво смотрела на нее и прикидывала, выгодно ли мне будет слить шашни Хати с Ибрагимом, и не обернется ли данное благое намерение против меня, как обычно бывает.

— Как она могла так поступить со мной?! — стенала несчастная Хафса. — Где ее совесть? А воспитание?!

— Она чахнет в этом дворце, — вступилась я за озабоченную деву. – Ей замуж надо.

— Да кто ее теперь возьмет?!

— А срок большой? – прикинув кое — что на пальцах, спросила я.

— Пока нет, — прошептала валидэ. – Ин ша Аллах, не доносит она ублюдка! Позор на голову принцессы османской династии! Вай, Аллах, Аллах, за что мне это горе — е?!

— Ну, горю — то помочь легко, — задумчиво протянула я, кладя в рот кусочек пахлавы. – Есть у нас тут один… безотказный. Думаю, если поговорить с ним по душам, по поводу греха рта он не раскроет…

— Кто!? — вцепилась в меня, как утопающий в соломину, султанская мама. –Он обеспечить ее сможет?! Жить есть где молодым?!

— Разберемся, — лукаво улыбнулась я. –Ибрагим — паша это. Лучшего варианта не придумаешь. Во — первых, этот брак его по рукам и ногам повяжет, преданней служить будет. Во — вторых, если ему пообещать помощь и содействие в карьере, про грех промолчит. А если на это не купится – так у меня есть, чем его припугнуть. Главное – Сулеймана как — то убедить, что он для Хатидже Султан лучшая партия.

— Сама сделаю, — хищно горящие глаза валидэ надо было видеть. –Ох, и умны ты, Хюррем хатун!

— Благодарю, очень приятно слышать.

Валидэ облегченно закатила глазки и наконец — то уснула. А я пошла на балкон проветриться и подышать свежим воздухом. Выдав эту озабоченную нимфоманку замуж за объект ее ночной дрочки, я заполучу себе верную союзницу во многих вопросах. Теперь главное поймать момент, и убедить Хати, что без моей помощи и содействия быть ей в ссылке пожизненно, а ребенку утопленным.

Стало быть, нужно срочно идти к ней в гости.

Я вздохнула, накинула на плечи теплую шаль, и оставив валидэ под присмотром служанок, направилась в покои Хати.

Оттуда уже издалека был слышен белужий рев в исполнении султанской сестрицы. Постояв и понаслаждавшись этими милыми моему сердцу звуками, я деликатно постучала. Дверь распахнулась тут же.

— Хюррем?! — шмыгая распухшим носом, поразилась Хатидже. –Что ты…

— Поговорить, — оттерев ее пузом, я просочилась в покои и захлопнула за собой дверь. – Наедине.

— О чем?!

— О вашей свадьбе с Ибрагимом.

Лицо султанской сестрицы можно было использовать в словаре терминов в качестве наглядной иллюстрации к слову «ох…ние». Жаль, фотоаппарата нет.

Глава 4.

Я сидела на диванчике и умиленно внимала покаянию Хатидже султан. Пообщавшись с ней по душам, я неожиданно пришла к выводу, что девица совсем не злобная дура, которой я ее раньше считала. Да, она была эгоистична. Да, не особо хотела развивать ум. Да, постоянно нуждалась в мужчине и активном сексе.

Ну и что?!

Мне это было понять куда проще, чем ее современникам, и потому Хати была прощена мной до первого, пардон, заскока. Но так как в данный момент она была обнадежена возможностью свадьбы с обожаемым Ибрагимом, заскоки, думаю, появятся еще нескоро.

А там посмотрим.

— Ты не представляешь, Хюррем, как я плакала, когда меня выдали замуж за старого пашу!

— Почему же не представляю…

— Это было ужасно! — рыдала в голос бедняжка. –Когда он в первый раз пришел ко мне в спальню, я хотела убить себя, лишь бы не позволить этому отвратительному чудовищу прикоснуться ко мне!

Мне стало искренне интересно, как же в итоге выкрутился дедуля. Мысли почему — то были про куннилингус, которым он и взял Хати. Как выяснилось через пару минут, я оказалась недалека от истины в своих предположениях.

— Но он был ласков и терпелив, доставлял мне удовольствие – в опыте покойному Хаджи — бею нельзя было отказать… — как — то даже тоскливо вздохнула Хатидже. Неужели по мужу скучает? Хм. – И я полюбила его, как отца. Отец же… Ему до нас с сестрами никогда не было дела. А Сулеймана он просто ненавидел и боялся. Всегда. Он сам убил собственного отца, братьев и кузенов перед тем, как взошел на трон, и поэтому считал, что Сулейман поступит точно так же. Подкупал его друзей, пару раз чуть не отравил, валидэ едва успела спасти Сулеймана. Он был очень жестоким, Хюррем. Жестоким… и трусливым одновременно. Но матушка его любила, несмотря на все его грехи.