Окутанная тьмой (СИ)

-В расчете, – одними губами прошептала Хартфилия, все так же неуклюже подняв руку, слабо стиснув ее в кулак, предлагая Таро такой дружеский, смешной, детский жест. Но он не отказался, только улыбнулся, аккуратно стукнувшись своим кулаком об ее, как-то облегченно выдохнув, будто от этого действительно стало легче на душе. Вот только он и сам в полной мере не понимал, почему – просто легко, просто спокойно. Он знал, что поступил правильно, спас ее, да и мнение о том, что перед ним сейчас любимая кукла Имизуки, быстро исчезло, растворилось, рассыпалось, не оставив после себя и следа – живая, настоящая, сильная.

Таро сидит, все так же легко придерживая голову Хартфилии, неосознанно убирая мокрые, уже чуть подсохшие с кончиков волосы и улыбаясь, глядя ей в лицо – Люси лежит тихо, прикрыв глаза, глубоко дыша, медленно восстанавливая утраченные силы, опустив руку с все еще сжатым кулаком в сторону. В комнате наступила ничем нерушимая тишина, полная идиллия, спокойствие – Адриана украдкой поглядывает на хозяйку со стороны, сидя в самом дальнем уголке, не смеет даже совершить попытку подойти к ней, чувствует, что во всем произошедшем ее вина и не маленькая. Это она не доглядела, не заметила, пропустила мимо ушей самое главное, важное и теперь ей просто стыдно, как никогда раньше – нет сил даже взглянуть в глаза Люси, остается только убеждаться, что чувство вины страшная вещь. – Что за? – Хартфилия резко, неожиданно приподнялась через силу, начав испуганно, настороженно оглядываться по сторонам – Адриана всполошилась, так же осматриваясь, вот только она ничего настолько страшного пока не видела. Таро, придерживая еще слабую, вовсе неспособную даже сидеть, девушку так же поднял глаза, вот только реагировал он спокойней, безразличней, заметно стиснув зубы – в комнате явно был кто-то лишний, незваный гость, которому не рады. Что-то мешало дышать, чья-то только возрастающая вверх сила подавляла всю смелость, храбрость, стойкость, дерзость, не давала даже поднять глаза и посмотреть на виновника – самое гадкое, что ничего с этим сделать не выходило, и это раздражало Таро еще больше, ведь он не просто демон, но сейчас и он бессилен.

Ничего не происходило, будто кто-то намеренно подавлял их, просто напросто проверяя силу духа и стойкость. Таро ровным счетом было наплевать, сил у него хватало, вот только Хартфилия вся задрожала под этим напором, сжалась, стиснула кулаки – ей, в ее еще не полностью восстановленном состоянии, было куда хуже. Все чаще в голове демона мелькала мысль, что он должен терпеть, раз уж она терпит в своем положении, то он обязан, у него нет выбора. Оставалось только тешить себя, что как только это все закончиться виновный останется без головы, уж Таро то об этом позаботится как никто другой – над ним никто не смеет насмехаться.

Ничего подозрительно и столь пугающего не было – только темная, явно выделяющая даже среди ночи тень, которая с каждым тяжелым вздохом, дающимся с большим трудом, только росла, все больше приобретая очертания человека или пока просто силуэта в темном, длинном плаще, который не давал разобраться – женщина перед ними или же мужчина. Вот только Таро решил, что на это ему плевать, как только сможет подняться, врежет без сожаления – за себя, за Адриану и за эту чертову девчонку, защищать которую уже стало его обязанностью, в этот раз. Люси застыла, исподлобья вглядываясь в силуэт перед собой, но понять, кто это, да и что ему собственно здесь нужно, не выходило. Только сердце предательски забилось быстрее, сильнее ударяясь об грудную клетку, ведь она узнала эту тень, она видела ее раньше и не раз или два – она часто следовала за ней, безмолвно, тихо, бесшумно, всегда приходя в самый нужный момент, когда терпение кончалось и медленно в ней просыпался монстр, жаждущий разорвать всех, кто посмел тронуть то, что дорого ей. Так было много раз, и со временем Люси уже перестала удивляться тени, боятся ее, даже начала принимать ее за союзника, который всегда давал ей сил остановиться, не потеряться и закончить начатое. Она уже начала считать эту тень своим Ангелом Хранителем, что уже было глупо, вот только как это все объяснить по-другому?

-Кто ты? – Люси согнула ноги, притянув их к груди, когда этот силуэт, не обращая никакого внимания на все их злобные, испепеляющие взгляды, да на всех остальных находящихся в комнате, кроме Хартфилии, сделал первый шаг вперед. Пол не заскрипел, как обычно, в том месте, около кровати Венди и Эми, и это означало только одно – перед ними не человек явно. Таро слабо дернул плечами, ощущая, что давление заметно уменьшилось, и он спокойно может подняться – то ли эта тень смиловалась над ними, вновь даруя возможность двигаться, то ли ей было сейчас просто не до этого. Демон криво усмехнулся, вставая на ноги, поднимая с пола Хартфилию за плечи, но в ту же секунду он вновь замер, с грохотом, с гадким чувством беспомощности и бессилия, рухнув на колени. Кое-как дрожа всем телом, но не от страха, а от злости, которая медленно подчиняла его себе, он вглядывался в эту тень, пока, наконец, не смог увидеть в ее очертании женскую фигуру и тонкую бледную руку, которая медленно, будто пытаясь приручить и не спугнуть тянулась вперед – но, ни к Таро, ни к Адриане, которая вообще стояла в том же углу, а именно к Люси. Она, так же как и он, не могла и пальцем пошевелить, или все же могла, но боялась, или же просто не хватало сил. Косо глянув на Адриану, Таро в который раз убедился, что дело дрянь – она так же не шевелилась, лишь испуганные, остекленевшие от страха голубые глаза быстро останавливали свой взгляд то на нем, то на Люси, будто пытаясь найти поддержку, защиту, которой не было, которой сейчас им всем не хватало. Все смотрели на причину их общего страха – женскую тень, которая только приближалась, все так же протягивая руку вперед. – Кто ты? – голос Хартфилии дрогнул, а по телу вновь прошлась дрожь, Таро, придерживая ее за плечи, это прекрасно ощущал – боится, но сражается, не поддается, даже в таком положении, когда выхода нет.

Демон видел что еще чуть-чуть и эта костлявая, белая, как снег, рука все же коснется щеки Люси, поэтому нужно было что-то делать, все, что только возможно, он ведь пообещал защитить ее, вытянуть с того света – нельзя нарушать данные обещания. Дернувшись назад, он попытался предотвратить неизбежное, потянув Хартфилию за собой, но не вышло – через секунду девушка замерла, проговорила что-то неразборчивое, непонятное и просто опустила голову. Тень бесследно исчезла, и Таро даже и не понял, не заметил когда, все его внимание перешло на вновь бессознательную девушку, опять лежащую на его руках.

-Люси?!

«Люси»

Все сознание разом сотряслось от этого голоса, одновременно считая его и безумно родным и важным, тем, который Хартфилия была безумно рада слышать и чужим, далеким, тем, который она так упорно пыталась забыть и больше никогда не вспоминать и не слышать. Маленький, крошечный мирок, отгородивший Люси от далекого, не такого уж и приятного прошлого, начал рушится, распадаясь по маленьким кирпичикам, как и стена, разом обвалившаяся, оставившая ее без защиты – так она сама считала. Перед ней, собираясь из маленьких частичек, начал появляться, всплывать тот до боли родной образ – тот силуэт в свете заходящего солнца в их саду; тот взгляд карих глаз, который так тепло, заботливо смотрел на нее, когда она лежала в кровати, сильно болела; тот звонкий голос, который всегда звал ее, искал, когда она, будучи маленькой, часто сбегала, надеясь найти друзей, этот голос рассказывал ей сказки, пел песни, услышанные в разных городах; та улыбка, которая всегда играла на лице, по возвращению после очередного путешествия; та фигура, которую она так сильно ждала, выглядывая на дороге, ожидая ее днем и ночью, желая ей сладких снов с наступлением ночи, удачи и скорого возвращения домой. Туда, где ее всегда ждали, но все это было давно забыто, закрыто, потеряно – в груди болезненно защемило, вызывая хриплый, приглушенный, беспомощный крик.