Репортаж перед смертью (СИ)

– Ромео, прости, у меня сегодня ещё две встречи, поэтому я должна бежать. Завтра с Джетом мы будем делать окончательный вариант передачи. Если хочешь, можешь присоединиться, посмотришь, что и как, – парень с готовностью кивнул. – Хорошо. Тогда встретимся… – девушка задумалась. Приезжать в студию с утра пораньше не было ни сил, ни настроения – за последние дни она так вымоталась, что желание хотя бы один раз поспать подольше перевесило её любимый принцип про получающих подарки рано встающих товарищей. На счёт Джета можно было не беспокоиться – эта особь мужского пола находилась на студии почти круглосуточно, благополучно высыпаясь на сдвинутых вместе стульях, несмотря на имеющуюся (по слухам) комфортабельную двухкомнатную квартиру в центре города. Даже если его по какой-то причине и не окажется на месте, найти пропавшего сотрудника не составит труда: в тоненькой серой папочке на столе вахтёра лежал список телефонов всех работников «True News», начиная с руководства (мало ли какие вопросы вдруг придётся решать) и заканчивая рыцарем швабры и тряпки, в просторечии именуемом уборщицей. Следовательно, можно спокойно прийти ближе к обеду. – Давай встретимся часов в двенадцать. Если вдруг придёшь раньше и будет желание, найди Джета, – ну, вот, одной проблемой меньше. Теперь к её приходу их монтажёра не только разыщут, но и усадят за аппаратуру. – И ещё. В понедельник надо заказать тебе пропуск в тюрьму, потому что во вторник ты будешь мне нужен на весь день.

– Мы поедем снимать «Репортаж»? – восторженно выдохнул Конбальт.

– Да. К сожалению, последний отснятый материал никуда не годится, нужно делать новый. Боюсь, нам придётся засидеться допоздна – в четверг я уеду на несколько дней, а передача должна быть готова до моего отъезда.

Ромео с готовностью кивнул. Кажется, скажи она, что следующие пару месяцев они будут работать без выходных, и это не вызвало бы протеста с его стороны. Энтузиазм её нового оператора поражал и настораживал одновременно. Конбальт слишком рвался в бой, даже не задумываясь над тем, что его ждёт за серыми кирпичными стенами федерального места исполнения наказания. Люси не зря в своё время попросила поставить оператором на «Репортаж» именно Фуллбастера. Её бывший друг (после их разрыва им вряд ли удастся сохранить даже видимость хороших отношений) имел за плечами не одну «криминальную» съёмку, но даже ему не удавалось относиться спокойно к тому, что фиксировала его камера. Что уж говорить о Ромео, который только начал погружаться в этот мир человеческого порока и грязи? На сколько хватит этого весёлого, открытого и немного наивного мальчишки? Не придётся ли ей на следующий день после первой же съёмки снова подниматься в Красный кабинет, чтобы услышать очередную новость о смене оператора? Впрочем, начальство тоже не слепое и должно отдавать себе отчёт, кого оно назначает на ту или иную должность. Если директора решили, что Конбальт справится с возложенными на него обязанностями, почему она сомневается в обратном? В любом случае исправить что-либо у неё уже нет возможности – новая серия «Репортажа» должна быть готова до её отъезда, а со всем остальным можно разобраться и после поездки.

Попрощавшись с Ромео и вернувшись к своей машине, Люси открыла записную книжку и нахмурилась, выбирая, по какому адресу ей ехать сначала. Порядок посещения не имел большого значения, единственное, на что она опиралась при выборе – насколько удобно будет добираться до места назначения. Прикинув возможный маршрут, девушка решительно повернула ключ зажигания и выехала со стоянки.

Увы, в первом месте, куда она приехала, её ждало сильное разочарование. Мало того, что пришлось немного поплутать по незнакомому району в поисках полицейского участка, так ещё и нужного ей детектива на месте не оказалось. Как сообщили его коллеги, Роуг Чени около часа назад выехал по вызову и никто не знал, когда он закончит осмотр места преступления, да и вернётся ли в участок вообще. Люси с тоской окинула взглядом его заваленный бумагами стол, брезгливо сморщила носик, заметив среди этого хаоса несколько явно не первой свежести коробочек из ресторана готовой еды, и поспешила обратно в машину, надеясь, что со вторым адресом ей повезёт больше.

На этот раз судьба оказалась благосклоннее: она не только быстро нашла магазинчик, в котором работала Лисанна Штраус, но и застала там нужного ей человека. Управляющий находился в зале у одного из стеллажей с продуктами, водрузив свою широкую пятерню на ягодицу стоящей рядом молоденькой сотрудницы и что-то томно шепча ей на ушко. Пару минут полюбовавшись на них, Люси негромко кашлянула, привлекая к себе внимание. Девушка-продавщица покраснела и поспешила скрыться в глубине магазина. Мужчина сунул потерявшую столь приятную точку опоры конечность в карман и молча уставился на столь дерзко прервавшую этот милый тет-а-тет особу. Журналистка решила не затягивать с объяснениями и, подойдя ближе, поинтересовалась:

– Господин Вакаба Мине? – получив в качестве подтверждения небрежный кивок, она представилась: – Меня зовут Люсьена Сердоболия. Мы могли бы поговорить где-нибудь наедине?

Тот поджал губы, оглядел её с ног до головы и снова кивнул, приглашая следовать за собой. Они прошли через весь зал, нырнули в полутёмный узкий коридорчик и через пары десятков шагов оказались перед неприметной бежевой дверью. Господин Мине отпер её ключом и, войдя в махонькую, пропахшую табаком комнатку, вальяжно расположился за столом, даже не предложив своей гостье присесть. Впрочем, та в приглашении не нуждалась, самостоятельно заняв свободный стул. Хозяин кабинета хмыкнул, раскурил сигару и уставился на девушку, ожидая от неё объяснений или вопросов.

Однако Люси не спешила ни с тем, ни с другим. Она молча рассматривала сидящего напротив человека, пытаясь составить о нём своё собственное мнение. Худое загорелое лицо можно было бы назвать симпатичным, если бы не болезненный румянец на щеках и прямой, длинный, чуть крючковатый нос, придававший господину Мине сходство с потрёпанным жизнью грачом. Многочисленные морщинки на тонкой, почти пергаментной коже вокруг глаз, смотревших на неё с неприятным, сальным блеском, значительно увеличивали его возраст, добавляя лишний десяток лет к обозначенным в деле сорока шести годам. Тёмно-русые густые волосы, тщательно уложенные в замысловатую причёску, так же как и модная оранжевая рубашка в сочетании с синими брюками довершали образ стареющего ловеласа, отчаянно пытающегося сохранить давно ушедшую молодость и обаяние. Всё это в сочетании с самодовольной усмешкой, развязными манерами и увиденной ранее сценой не вызывали в журналистке ничего, кроме неприязни и раздражения. Пожалуй, теперь она прекрасно понимала желание Драгнила приструнить этого дряхлеющего Казанову.

Между тем хозяин кабинета, так и не дождавшись от неё ни слова, стряхнул пепел с сигары в стоявшую на столе массивную пепельницу и, сделав очередную затяжку, спросил:

– Так о чём же вы хотели поговорить со мной наедине, мисс… э-э-э… – мужчина неопределённо поводил рукой с зажатым между пальцами цилиндриком из табачных листьев, словно пытаясь таким образом вспомнить её имя.

– Люсьена Сердоболия, – подсказала она. – Разговор пойдёт о вашей сотруднице, Лисанне Штраус.

Господин Мине, прищурившись, снова осмотрел Люси с ног до головы и поинтересовался:

– Кто вы? И зачем вам это надо?

Девушка закинула ногу на ногу, позволив короткой юбке подняться ещё на пару сантиметров (что не ускользнуло от внимания её собеседника, невольно подавшегося вперёд, чтобы лучше рассмотреть соблазнительные женские ножки) и, делая вид, что она не заметила действий своего собеседника, ответила:

– Я журналист, работаю в компании «True News», ведущая программы «Репортаж перед смертью»…

– Это передача про смертников? – перебил её Мине. – Как же, смотрел. Неужели вы всерьёз думаете, что эти уроды и в самом деле раскаиваются в своих преступлениях? Бред, – он раздражённо фыркнул, делая новую затяжку. – Ну, а я-то вам зачем понадобился?