«Мы с тобой из разных миров...» (СИ)

― Вот и умница, ― шатенка осторожно провела рукой по голове дракона, показывая всем своим видом, что она неопасна. ― Дружок… мне нужно осмотреть твоё крыло. ― Женщина указала пальцем на зафиксированную конечность. Рептилия лишь устало положила голову на камни, говоря всем своим видом, что ей плевать, что с ней будут делать, лишь бы поскорее оставили в покое.

Не дожидаясь, когда ящер передумает, Валка осторожно подползла к сломанному крылу, которое, к слову сказать, уже успело срастись заново. Аккуратно разрезав тканевые повязки и достав оттуда все фиксирующие штыри, шатенка провела рукой по некогда переломанной пополам конечности.

― Рана зажила, – всадница слегка надавила на место надлома, на что Фурия оскалилась и злобно зашипела. ― Прости, малыш. Придётся тебе полежать здесь ещё пару дней, а потом сможешь лета… ― женщина осеклась на последних словах и тяжело вздохнула. Она прекрасно понимала, что однажды осёдланный дракон не захочет подниматься в небо без своего всадника ― такова природа рептилий, ничего не поделать…

И, будто прочитав мысли Валки, ящер подорвался с места и направился в сторону клетки, где держали его хозяйку. Покрыв небольшое расстояние от загона до камеры буквально в три больших прыжка, дракон остановился возле прочной железной решётки, а затем начал ходить рядом с ней из стороны в сторону, словно изголодавшийся тигр, при этом что-то жалобно скуля.

― Оракул… ― шатенка остановилась рядом с взволнованной рептилией и бросила случайный взгляд на тюремную камеру, где держали пленниц.

Зоркий глаз всадницы уловил едва различимое движение внутри клетки. Недолго думая, женщина открыла железную дверь и зашла внутрь помещения, где было довольно сыро и прохладно из-за постоянно меняющейся погоды. Оракул же не стал дожидаться особого приглашения и со всех своих лап помчался к полуживой хозяйке. Оказавшись возле девушки, дракон принялся вылизывать её лицо, пытаясь привести её в чувства.

― О, Фрейя… бедное дитя… ― Валка увидела, что на тонкой шерстяной подстилке, которая навряд ли спасала от ночных холодов, лежала худосочная девичья фигурка, усыпанная ссадинами и синяками, которые на загорелой коже смотрелись как-то уж совсем дико. Длинные рыжие волосы, которыми бы впору восхищаться, были непростительно сильно спутаны и неаккуратными огненными волнами лежали на грязном полу. Сама же девушка тяжело дышала и что-то шептала на незнакомом всаднице наречии. Шатенка мягко коснулась лица амазонки ― горячая, как огонь. Теперь Валка поняла, почему эту деву не привели в Медовый Холл: она и так одной ногой в своём загробном мире. ― Как же ты так?

Дракон, который всё это время пытался привести всадницу в чувства, лёг рядом с ней и жалобно заскулил, вероятно, осознавая всю безнадёжность и своего и её положения. Накрыв крылом беззащитную воительницу, Фурия бросила взгляд на Валку, которая неотрывно продолжала смотреть на раненую амазонку, думая, что же с ней делать дальше.

Буквально в следующую секунду доселе относительно спокойный Оракул поднял свою голову с земли и, нервно оглядываясь по сторонам, озлобленно зарычал, учуяв чьё-то приближение. Вскоре послышались тяжёлые многочисленные шаги и мужские голоса. Валка повернулась к источнику звука, и вскоре на арене появились драконьи всадники, а именно близнецы, Сморкала, Эрет и Рыбьеног, а вместе с ними были… амазонки? Девушки были живыми и невредимыми, если, конечно, отсутствие свежих травм можно назвать невредимостью.

Шатенка поднялась с каменного пола и непонимающе уставилась на успевших подойти ребят.

― Все вопросы к Иккингу, ― Сморкала, прочитав в глазах Валки немой вопрос, выставил руки вперёд, как бы говоря, что он здесь не причём. ― Нам сказали их привести на арену, мы и привели. ― Викинг указал на связанных амазонок.

В этот момент в душе шатенки что-то предательски кольнуло: как она могла подумать, что её Иккинг ― безжалостный убийца, слепо следующий традициям и законам племени? Он никогда не стал бы бросать ложные обвинения, не выслушав обе стороны и не найдя твёрдых доказательств вины осуждённых.

― А где сам Иккинг? ― Валка с грустью посмотрела на Йоргенсона, который до сих пор крепко держал Астрид.

― Не знаю, ― парень пожал плечами. ― Улетел куда-то сразу после… всего этого. – Брюнет неопределённо махнул рукой. ― Так куда их? ― Сморкала указал на амазонок, которые за всё время обратного пути не проронили ни слова и сейчас стояли в молчании и с гордо поднятыми головами.

Шатенка удивлённо уставилась на всадника Ужасного Чудовища ― она искренне не понимала, почему сейчас решения приходится принимать ей, ведь будь её воля, она бы просто отпустила несчастных дев на свободу. Женщина перевела взгляд с Йоргенсона на блондинку, которая смотрела вглубь камеры, пытаясь там что-то разглядеть, а затем бросила короткий взгляд на Астерию, которая, в свою очередь, не сводила испытующего взгляда с Валки.

― Делайте то, что сказал делать Иккинг, ― женщина коротко кивнула брюнету. ― Я не вправе решать их судьбу. ― С этими словами шатенка повернулась спиной к всадникам и направилась обратно в камеру. Однако, несмотря на всю категоричность своих жизненных суждений, Валка всё-таки рискнула взять на себя ответственность за одну невинную истерзанную душу. ― Эрет, помоги мне.

Брюнет, явно не ожидавший, что к нему обратятся, непонимающе уставился на шатенку, которая встала на колени рядом с рыжеволосой амазонкой.

― Эрет, помоги мне, ― драконья наездница повторила свою просьбу, на этот раз подкрепив её выжидающим взглядом.

Викинг окинул взором не менее удивлённых и сбитых с толку товарищей по команде и неуверенно направился к Валке.

― И что от меня нужно?

― Аккуратно возьми её и усади на седло Грозокрыла, ― шатенка бережно коснулась лица амазонки. ― Без резких движений, она ранена.

Парень, всё ещё не понимая, зачем это нужно, наклонился к воительнице, желая взять ту на руки, однако у Оракула, который всё это время охранял покой хозяйки, были другие мысли по этому поводу. Дракон ощетинился и злобно зарычал, предупреждая охотника об опасности.

― Эй! ― на этот раз в ситуацию решила вмешаться Астрид, которая до этого момента стояла с совершенно непробиваемым и отречённым видом. ― Что вы с ней собираетесь делать? ― блондинка попыталась вырваться из цепкой хватки Сморкалы, однако тот даже и не думал отпускать строптивую деву. ― Пусти меня! ― амазонка попыталась ударить викинга ногой, но атака получилась смазанной и слабой.

― Умолкни! ― брюнет хорошенько встряхнул девушку. ― Иначе на её месте окажешься.

― Что вы с ней собираетесь делать? ― вопрос был повторён вновь. На этот раз более уравновешенной и хладнокровной Астерией.

― Она ранена, ― Валка пристально следила Оракулом. ― И ей нужна помощь лекаря.

― Долго же вы думали… ― Астрид бросила озлобленный взгляд на шатенку. ― Обязательно нужно было доводить её до беспамятства, а потом бросаться лечить? ― блондинка выжидающе смотрела на драконью всадницу, надеясь получить ответ, однако сказать что-либо на правдивое обвинение со стороны амазонки ей было нечего. ― Что и требовалось доказать.

Внешне Валка никак не отреагировала на слова воительницы, зато внутри её в клочья раздирала злость. Злость на саму себя. Злость за своё бездействие... Да и эта юная дева была права. Права во всём… Это скандинавское племя скоро погибнет от своей жестокости ― попросту захлебнётся в собственной или вражеской крови. В любом случае, сейчас не время думать об этом. Сначала нужно помочь... амазонке. Шатенка переключила всё своё внимание на разозлённую Фурию.

― Всё хорошо... ― Валка погладила рептилию по голове, пытаясь успокоить. ― Её никто не обидит. Мы хотим помочь... Позволь. ― Шатенка моляще посмотрела в янтарные глаза Оракула, ожидая от него одобрения. В конце концов, ящер поднял своё крыло, которым до этого надёжно защищал свою двуногую сестру, позволяя забрать её.

Эрет, всё ещё опасаясь быть разодранным в клочья, осторожно опустился на одно колено рядом с тощей фигуркой и бережно взял огненноволосую девушку на руки, а затем направился к Шторморезу, который всё это время находился снаружи и не решался зайти в тесное помещение камеры.