Помолись за нас...(СИ)

Мозг срабатывает моментально, подкидывая в память недавно увиденный буклет, в котором говорилось о то, что у Натаниэля Скила буду брать публичное интервью в Библиотеке Бриджпорта.

Холод.

Страх.

Отчаянье и чувство беспомощности.

О да, это гребанное чувство засасывало меня все глубже, поглощало с каждым моим вздохом, не давая даже малейшей надежды на спасение. Ледяные мурашки пронзили тело, да так, словно вот - вот коснуться костей. Колени задрожали, и я, в попытке удержаться, облокотилась на спинку дивана.

-Не смей! - слова, срывающиеся с губ, походили на ультра-звук, я даже не было уверена в том, что что-то произнесла, черная пелена, возникшая перед глазами, не позволяла трезво мыслить и било по разуму именем, словно кувалдой:

Натан! Натан! Натан!

-Не смей трогать Натаниэля! - вышло громче и внятнее. - Ты, чертов монстр, бездушная скотина, я ненавижу тебя всем сердцем! - и на секунду замолкаю, задерживаю дыхание и выплёвываю, вкладывая в каждую букву особый смысл, точно зная, он поймет. - Неистовый!

В трубке слышится рычание, но меня уже не остановить, коктейль из чувств опьянил и без того расшатанный разум:

-Не смей приближаться к моим друзьям, слышишь меня, Неистовый? Иначе, клянусь всеми богами, я найду тебя! Достану из-под земли и заставлю заплатить за каждый волосок, упавший с их головы! Я сотру тебя в порошок, даже если это будет стоить жизни мне! Я буду следовать за тобой по пятам, пока серебряный клинок не вонзится туда, где у всех живых существ должно быть сердце!

-Заткнись! - в трубке раздается шипение, медленно перерастающее рык.

-“Кажется, ты только что уничтожила одну и масок мистера “я -ледышка”, готова принимать публичные поздравления?” - так некстати подшучивает альтер-эго.

-Не называй меня так. - его голос стал тише и опаснее, шепот не предвещающий ничего хорошего.

-А иначе что? А? Что ты сделаешь, Неистовый? Убьешь меня? Или может моих друзей? - истерический смех заглушает всхлипывания, тыльная сторона ладони размазывает соленые слезы по щекам, а губы продолжают беспощадно гнуть свое. – Ты - монстр, самый настоящий, все, что говорили о тебе, чистейшая правда, слышишь меня? Неистовый? Не-ис-то-вый?! Н-е-и-с-т-о-в-ы-й!

-Закройся! Ты, мелкая шлюха! - от привычного хладнокровия не осталось и следа, в трубке послышались редкие, но тяжелые вздохи. - Захлопни рот, паршивка, не смей называть меня так!

Несколько секунд молчания, лишь мое тяжелое и частое дыхание, и его прерывистые выдохи, нужно было что-то сделать, но, кажется, мы оба не знали что сказать.

Наконец в трубке возникла мертвая тишина, Кай взял себя в руки, и я вновь слышу ледяной равнодушный голос, с едва уловимой хрипинкой:

-Я дам тебе право выбора, лисенок. Вариант первый - я прибью твоего драгоценного писаку привычным человеческим способом, пристрелю, заставив его корчиться от боли как можно дольше. Вариант второй - он умрет от моих клыков, я расскажу ему обо всем, в том числе и то, как ты раздвинула передо мной ноги и, после этого, прокушу сонную артерию, гарантируя мистеру Скилу вечный покой.

-Нет, - закрываю глаза, кусаю губы, - пожалуйста, нет…

-И третий вариант, - продолжает парировать Кай, и с каждой секундой из его голоса исчезают любые проявления эмоций, делая его безликим и жестоким, - ты выполняешь то, что от тебя требуют и, возможно, твои драгоценные смертные не пострадают.

-Нет! Нет! Нет! - кажется в миг из словарного запаса исчезли все слова, и только бессмысленное отрицание очевидного срывается с губ словно мантра*.

-Тик-так, пушистик, - насмехается голос в трубке, - время идет, решай быстрее, иначе придется выбирать мне, и, уж поверь, я заставлю писаку страдать.

-Не трогай его!

Сердце било по грудной клетке с такой силой, что казалось кости вот-вот сломаются, а осколки пронзят оставшиеся целыми органы.

Беспомощность.

Как же я ее ненавидела, как презирала, как пыталась избежать, но это невозможно, когда в твой мир внедряются кременианцы, разрушая все привычное и демонстрируя ничтожность твоего существования. Куда делся тот необходимый контроль? Чувство превосходства и уверенность в себе?

-Я…-тяжелый вздох, сжатые с новой силой кулаки. - Согласна…Я сделаю то, что ты хочешь, только, прошу, не трогай Натана и Нору. - тихое всхлипывание, медленно перерастает в неконтролируемую истерику, которая ногами выбивает все оставшиеся намеки на самоконтроль.- Откажись от задания! Я сделаю все! Обещаю! - глотая собственные слезы и захлебываясь в них же. - Ты слышишь? Неистовый? - язык не поворачивается назвать монстра, говорящего со мной по телефону, Каем. -Клянусь, я сделаю все…

-Я же просил! - раздается где-то совсем рядом. - Не называй меня так!

Нет сил повернуться и посмотреть ему в лицо, мобильник выскальзывает из пальцев и с глухим стуком падает на пол.

Неправильная, испорченная, сломанная.

Снова…Словно фарфоровая кукла, разбитая. Матиас знал мое слабое место и использовал все подручные средства, чтобы добиться моего повиновения, кременианец же был лишь орудием.

-Я ненавижу тебя! - все так же пряча глаза. - Ты не Кай, нет, ты монстр, ты не стоишь того, чтобы тебя называли по имени!

-Замолчи! - угрожающее рычание.

-Нет! - попытки стереть слезы. - Я помогу тебе разобраться с Бессмертным, а после ты исчезнешь из моей жизни! Я не хочу больше ничего о тебе знать, Неистовый!

-Если ты не прекратишь, - вампир оскалился, делая шаг в мою сторону, - я заставлю тебя заткнуться.

Резко вскидываю голову и смотрю в голубые глаза, а губы шепчут, растягивая каждую букву:

-Давай, попробуй, Неистовый!

И он делает это, таким типичным простым способом, обычным соприкосновением губ, проглатывая мой следующий всхлип, слизывая с уголков рта солоноватые капли слез.

А я отвечаю, сама не знаю зачем, не знаю почему.

Необходимо.

Просто необходимо.

Ощущать его.

Ненавидеть его.

Поцелуй становится совсем диким, неконтролируемым, почти животным, я изворачиваюсь, стараясь укусить его, причинить ему боль, как можно больше боли.

Он позволяет, на секунду отстранившись и ухмыльнувшись, на кончике языка металлический привкус его крови, от которой окончательно сносит крышу и, кажется, не только у меня. От холодного голубого оттенка в глазах не осталось и следа, все поглотила дикая зелень, мужчина вжимает меня в спинку дивана, кладет руки по обе стороны, не отрываясь от губ.

Я первая прервала это безумие, уперевшись вспотевшими ладонями о его словно каменную грудь, и, находясь все еще слишком близко, прошептала:

- Ненавижу тебя….

Вампир немного отстраняется, убирает руки и шепчет:

-Ты изумительная, вот такая вот, - его пальцы движутся к моему лицу, но замирают в нескольких миллиметрах, видимо, так и не посмев прикоснуться, – испуганная, беспомощная, податливая, сломленная. – прикрывает глаза и делает глубокий вдох. – Ты не представляешь, как совокупность всего этого сводит с ума, насколько сильно у меня сейчас срывает крышу, и как безумно я хочу снова оказаться в тебе.

-Завали! – я пытаюсь отстраниться, но спинка дивана больно врезается в копчик. –Закройся! Ты! Ходячий кусок изврата!

-Но это все не то, – словно не слыша меня, продолжает бормотать кременианец, – не то, что мне нужно, пушистик, ты должна мыслить трезво, а не источать депрессию.

-Раньше надо было думать!

-Я…Заплачу тебе… – мужчина открывает глаза и как-то странно, неправильно, совсем не в своей манере смотрит на меня.

-Мне ничего от тебя не нужно. - мой ответ едва шевелящимися, пересохшими и опухшими губами звучит слишком тихо.

-Лжешь! – почти шипение. – Просто на то, чего ты хочешь, я не способен!

-Убирайся отсюда!

-Воспоминания! – он хватает меня за руку и тянет на себя. – Мои воспоминания! Я расскажу тебе то, о чем знают всего три человека, включая меня! Ты сможешь этим пользоваться, если появится необходимость! Лисенок, мне нужна твоя помощь, я хочу, чтобы ты отдалась полностью заданию, ты должна быть сосредоточенной и уверенной в себе! Тебя не интересуют деньги, поэтому, я предлагаю тебе часть того, что я есть!