Полумрак

Я осмотрела его лицо:

— Ты в порядке?

Сет попробовал подняться, но снова упал на простыни.

— Да. Нормально. Просто... устал.

Я поправила волосы, упавшие на его лоб.

— Из-за твоих скачек ночью по Бонавентуре, ты, кажется, подхватил что-то. — Я не была уверена, что эти слова его в чем-то переубедят, особенно в разгар лета на Юге, но мама постоянно повторяла их, и сейчас они были вполне уместны. — Просто сейчас оставайся в постели и отдыхай. Ты хочешь что-нибудь выпить? Перекусить?

Глаза Сета снова закрылись:

— Нет, спасибо. — Он перевернулся на живот.

— Ты случайно не накурился? — он уткнулся в подушку. Это вызвал у меня усмешку.

— Нет, Мамочка. Но если ты будешь давить на меня, то я это сделаю. А сейчас, мне нужно немного вздремнуть.

Беспокойство о моем младшем братишке, было в новинку для меня. Он никогда не болел, и как я уже говорила, он никогда не ввязывался в неприятности. Допустим, раньше меня это успокаивало. Сейчас же? Я волновалась. И мне это совсем не нравилось. А с другой стороны, я постоянно переживала за Сета.

— Хорошо. Я через какое-то время забегу проверить. — Я поцеловала его в макушку. — Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — пробормотал Сет, и крепко уснул, еще до того как я покинула комнату.

Остаток дня я была занята в «Татумании». У меня был расписан день до семи вечера, а Никс как обычно никого не записала на субботу, и весь день была свобода на тот случай, если заглянет кто-то из постоянных клиентов, и из-за них её Вдова была включена целый день.

Весь день я не могла перестать думать о двух вещах: о моем уставшем маленьком братишке и том парне в окне. Не знаю… что-то в нем, очень зацепило меня.

Всё, что я запомнила — это черная футболка, темно-каштановые немного взъерошенные и торчащие в разные стороны волосы и бледная кожа. Он был слишком далеко, чтобы рассмотреть детали… помню только совершенные полные губы.

Но почему же он так сильно заинтересовал меня? В глубине души, я надеялась, что он обернется. Я была готова поспорить, что он сделает это и бесконечно долго смотрела в витрину.

Но он не обернулся, и ничего удивительного в этом не было. Без сомнения, он заметил, что я наблюдала за ним, но обычно я не привлекаю парней вроде него.

Посмотрим правде в глаза.

Парень должен быть весьма уверен в себе и раскрепощен, чтобы заинтересоваться девушкой с татуировкой дракона на спине и обеих руках. Я уже говорила, о том, что у меня над левым глазом нарисовано черное ангельское крыло? Я ее сделала в подростковом возрасте (моя первая татуировка) и, если честно, я даже не помню, как это произошло. Я была на вечеринке, а когда проснулась утром, та-дам… нежная кожа вокруг глаза была красная как свекла, и эта татуировка ну никак мне не подходила, я была далеко не ангелом.

Что бы я не чувствовала, мне казалось, что я сделала ее зря. На самом деле, зря. Но сейчас я привязалась к ней, и просто не обращаю на нее внимания. К тому же. Единственное качество, которым должен обладать мой парень — смелость. Установить с ним доверительные отношения, вот в этом была основанная причина, почему у меня до сих пор нет дружка. Эти две черты так редко встречаются вместе. Не то чтобы, я находилась в активном поиске…

— На что ты смотришь? — спросила Никс. Она смотрела на меня из-за спины лётчика, которому набивала татуировку. Никс повернула голову к переднему окну: — Я пропустила что-то интересное?

Я покачала головой.

— Вряд ли.

— Лгунья.

Я усмехнулась, еще раз покачала головой и продолжила свою работу.

Никс проверяла Сета дважды, и я бежала наверх, чтобы проверить его самой, как раз перед тем, как мой последний клиент приехал.

Он по-прежнему крепко спал. Он слишком долго спал, но я списывала всё на... что угодно. У подростков это ведь бывает? Я побежала через улицу, прикупила пару пирожных и направилась обратно в дом.

Я и Никс ели их, пока они были еще горячими, сахарная пудра превращалась в сладкий тягучий клей. Нет ничего лучше.

Уже после семи вечера, когда я и Никс были заняты расписыванием клиентов, наконец-то в магазин забрел Сет.

В мгновение, когда он вошел, Чейз приподнял голову с лап и зарычал.

— Чейз, прекрати! — скомандовала я. — Что с тобой не так?

Он никогда раньше не рычал на Сета или на кого-нибудь из нас.

— Что это с ним? — спросил Сет, глядя на собаку.

Он выглядело так, словно принял душ - его волосы были влажными, и от него не пахло, как раньше, слава Богу. Но он все еще не казался собой, даже после всего того отдыха.

— Не знаю, — ответила я. — Может он знает, что ты не очень хорошо себя чувствуешь.

— Может быть, — сказал он, подойдя ближе и осматривая мой набросок. — Хорошо выглядит, сестрёнка.

Я вытерла пятнышки крови со спины моего клиента марлей, быстро посмотрела на Сета, и продолжила работу с иглой.

— Спасибо, — сказала я и сосредоточилась, низкий гул Вдовы потянул меня в работу. — Проповедник хочет, чтобы ты помог ему обклеить стены газетами, если ты хорошо себя чувствуешь. — Я закончила место, над которым работала, вытерла, а потом отпустила педаль. — Я ещё не рассказала ему о прошлой ночи. Ты же знаешь, он немного помешанный, так что давай-ка лучше я это сделаю. Я приду, как только управлюсь здесь. Это мой последний клиент.

Сет просто кивнул, и убрал свою длинную челку с лица.

— Ладно. Да… со мной всё в порядке. Увидимся.

Он вытащил очки из заднего кармана, надел их на лицо и пошел вперед.

— Хай, Никс! — сказал он.

— Привет, дружище, — ответила она. — Хорошие очки.

— Спасибо!

Не оборачиваясь, Сет вышел за дверь и направился по тротуару к магазину «Черный глаз».

Никс послала мне вопросительный взгляд. Это не было похоже на Сета, уйти так быстро. Он обожал Никс, и не было ни дня, как он не обнял бы её или не приставал к ней. Он был таким милым парнем. Сегодня он ничего этого не сделал.

— Похоже, ему совсем дерьмово, — сказала Никс. — Бедный малыш.

— Да, — согласилась я, и продолжила свою работу.

К 9:15 я закончила с последним клиентом, а Никс работала над последними штрихами. Я чистила место работы, когда Джин (названный в честь Джина Симонса, естественно) оповестил нас о новом клиенте.

Джин был большим, черным как смоль вороном, который сидел прямо над входом и, когда кто-то входил или выходил, он пронзительно громко каркал. Самая забавная вещь, которую я когда-либо видела. Никс подарила его мне, когда я только открыла «Татуманию».

Я оглянулась через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть женщину средних лет с короткими волосами, в слаксах цвета хаки и синей рубашке, застегнутой на все пуговицы, перешагивающую через дверь.

Она улыбнулась, положила брошюру на журнальный столик и поспешно вышла.

Никс бросила на меня взгляд, а я усмехнулась и подошла к двери.

— Привет от Святого Джеймса, — прочитала я в брошюре. Я глянула на Никс и подняла бровь. — Ты должна мне обед.

— Это была совсем не женская одежда, — сказала Никс и фальшиво надулась.

— Безусловно, монахиня.

Я сунула брошюру в свой ящик.

— Они больше не носят привычные одеяния, дурында.

Я стояла перед дверью.

— Пойду, проверю Сета. Я скоро вернусь, ладно?

— Конечно, — ответила Никс, и я вышла уже второй раз за этот день.

Сейчас толпы людей, которые были ранее, таяли, и появлялись новые, другого типа — гуляки. Вечерние толпы. Те, на которых лежит ответственность за вонючую мочу и запах спирта в переулках. Множество интересного происходит после наступления ночи на Речной улице. И я видела их воочию. Я сама была такой днём раньше.

Подойдя к «Черному глазу», я вдохнула тяжелый морской воздух от реки Саванны; внизу по улице играл оркестр.

Я могла узнать уникальный саксофон Капоте из сотен других в центре города, и его мелодии, витавшие в воздухе, густые, как запах конфет, доносившийся с подветренной стороны Речной улицы.