Remember (СИ)

Но ведь как-то этот чертов ход должен открываться?!

В сотый раз оглядев раковины, Том с досадой скрипнул зубами — еще одна бессонная ночь прошла впустую.

И в этот момент за спиной раздался спокойный голос.

— А оно тебе надо?

***

Вот, когда Поттер порадовался, что Реддл при всех своих талантах не умеет убивать взглядом.

Потому что выражение глухой ярости в его глазах в тот момент, когда он резко обернулся на голос, надо было видеть. Впрочем, уже в следующую секунду он отвернулся.

— Что ты здесь забыл, Эванс? — процедил он, упершись ладонями в края раковины точно так же, как Гарри в их прошлую встречу.

— Тебя, — Поттер хмыкнул, встречаясь со взглядом вскинувшего голову Реддла в отражении зеркала.

Ему вдруг захотелось, чтобы тот расслабился. Чтобы хотя бы ненадолго убрал эту стену, которой окружил себя, отделяясь от мира. Потому что его масками — и прошлыми, и будущими — Поттер был сыт по горло.

А Том внезапно прикрыл глаза, словно на него накатила нечеловеческая усталость.

— Когда ты перессстанешь прессследовать меня… — едва слышное шипение, сорвавшееся с его губ, отозвалось где-то в груди щемящим чувством.

И Поттер решился.

— Разсссве этого ты хочешшшь?

Том вздрогнул всем телом, будто сквозь него пропустили ток, и неверяще обернулся. И столько удивления было в его глазах, столько недоумения, что Гарри едва сдержал улыбку.

— Ты змееуст!

— Звучит как обвинение, — Поттер усмехнулся.

К чести Тома, он довольно быстро взял себя в руки.

— Это очень редкий дар…

— Редкий, — согласился Поттер.

— Кто ты такой, черт тебя возьми? — Том прищурился.

— Я бы сам хотел это знать, — Гарри подошел к раковине, возле которой стоял Реддл. — Я могу показать тебе, как открывается проход… — он посмотрел прямо ему в глаза, — или мы можем уйти отсюда…

— Уйти? — слегка севшим голосом переспросил Том. — Куда?

— Это важно?

Несколько бесконечно долгих мгновений Том молчал, не двигаясь с места и, казалось, даже не дыша.

А затем отрицательно качнул головой.

***

Они проговорили до рассвета, сидя на ступеньках лестницы, ведущей в Астрономическую башню.

Точнее, говорил в основном Эванс, рассказывая о своем детстве у родственников-магглов, о том, что до одиннадцати лет не подозревал о своей природе, о том, как был счастлив, узнав о волшебстве…

А Том слушал. Слушал и с удивлением осознавал, насколько схожи их судьбы. И все яснее понимал, насколько легко вот так сидеть рядом с кем-то… нет, не с кем-то… с ним… и слушать, а потом потихоньку рассказывать и о себе…

И отчего-то точно знать, что тебя поймут.

***

А следующей ночью они встретились снова.

***

Весна подкралась незаметно, утопив Хог в лучах теплого солнца, звонкой капели и романтических настроениях.

Во всех углах, словно грибы после дождя, повырастали целующиеся парочки и хихикающие девичьи стайки, а на склонах вокруг замка начала пробиваться молодая зеленая трава.

И только Поттера ясное небо и возрождающаяся природа нифига не радовали.

Потому что после месяца ночных посиделок с Томом, изначально нацеленных исключительно на сбор полезной информации, он вдруг с ужасом понял, что начинает привязываться к нему.

Если не сказать больше.

Видит Мерлин, именно этого он опасался с самого начала. Потому что большую глупость, чем влюбиться в человека из прошлого, в того, кто в будущем станет твоим смертельным врагом, придумать было просто невозможно.

Но Поттер просто ничего не мог с собой сделать.

С Томом, с настоящим Томом, который постепенно открывался ему, было удивительно… хорошо. Легко. Свободно. Радостно. Так, как бывает с по-настоящему близким человеком. Так, как до этого не было ни с кем, даже с друзьями, которых он считал самыми родными людьми.

Это было очень странно, учитывая все обстоятельства. Это было необъяснимо. Но это было.

Перед каждой новой встречей с Томом Гарри чувствовал, как в груди становится теплее. Ему нравилось, что тот потихоньку начал доверять ему. Ему было хорошо от того, как он постепенно менялся, становясь чуть спокойнее, мягче. Эти изменения были почти незаметны, но они были.

А еще рядом с Томом он почему-то всегда расслаблялся, будто точно знал, что находится в полной безопасности.

Это было настолько нелепо и дико, что становилось почти смешно.

Первым человеком, с которым Поттер почувствовал себя в безопасности, оказался молодой Волдеморт.

Кому сказать…

Впрочем, этот Том со временем совсем перестал вызывать ассоциации с Темным Лордом. Да, он был далеко не ангелом. Он был все тем же властным и амбициозным собственником, о чем свидетельствовали его вспышки необоснованной ревности. Но у него была душа.

Вообще, это было довольно забавно. Том ревновал его буквально к каждому столбу. Стоило ему разговориться с кем-то за обедом или случайно улыбнуться однокурснице, как он почти физически ощущал нарастающее раздражение Реддла. После таких инцидентов Том обычно приходил к нему взвинченным до предела, но моментально успокаивался, казалось, от одной поттеровской улыбки.

И это при том, что все их общение было исключительно дружеским.

Страшное дело.

А к концу мая стало совсем весело…

========== Глава девятая и летние каникулы ==========

Том прекрасно осознавал, что его чувства к Эвансу — это катастрофа.

Потому что он был нужен ему. Необходим как воздух. Постоянно, каждый день. Он просыпался с мыслью о том, что увидит его за завтраком, и засыпал, прокручивая в голове очередную вечернюю болтовню ни о чем.

При этом он спокойно занимался учебой, общался с приятелями и даже слегка увлекся артефакторикой, но все это только потому, что знал — Джей рядом. Он где-то на территории замка, и в любой момент его можно найти, увидеть, коснуться…

И он не мог себе представить, что будет, когда учеба закончится и наступят летние каникулы. Он не хотел об этом думать.

Но Том не привык прятать голову в песок.

Он знал, если есть проблема — ее надо решить. И, поскольку с чувствами своими он сделать ничего не мог (и не хотел), нужно было делать что-то со стремительно приближающимися каникулами.

***

— Гарри, я не могу позволить Тому остаться в Хогвартсе, — Диппет тяжело вздохнул. — Я уже говорил это ему и скажу тебе — это невозможно. У магглов сейчас идет война. Ты видел, сколько студентов оставалось здесь зимой? Как думаешь, что они сделают, узнав, что я разрешил Тому остаться?

— Попрут толпой, — мрачно пробормотал Поттер.

— Вот именно. А если на лето останутся ученики, значит, за ними кому-то нужно будет приглядывать. Значит, придется остаться и преподавателям, у которых летом — законный отпуск. Не говоря уже о расходах на питание и прочее, не заложенные в школьный бюджет. Понимаешь?

Поттер понимал.

А еще он понимал, что ситуация практически безвыходная.

Он не мог провести лето в приюте вместе с Томом (кто б его туда пустил), не мог предложить ему провести лето у себя дома (потому что не было никакого дома) и даже причин объяснить не мог.

Как не мог объяснить и Диппету, почему так важно разрешить Тому остаться.

И что было делать?

***

— Экзамены через две недели, — голос Тома звучал совершенно спокойно, но Поттер чувствовал, что он весь напряжен, как туго натянутая струна, вибрирующая от малейшего дуновения воздуха. — А потом…

— Эй, — Гарри осторожно коснулся его руки, судорожно сжатой в кулак, и поймал взгляд, — расслабься.

И Тома отпустило.

Так бывало всегда, хотя Поттер и сам до конца не понимал, почему. Том мог быть зол, раздражен, взбешен, но, казалось, одного тихого слова Гарри было достаточно, и его напряжение словно рукой снимало.

И отчего-то Поттеру безумно нравилось это ощущение. Ощущение, что он один может успокоить Тома, что огонь, бушующий в нем — где-то опасный, где-то даже безумный — для него не представляет угрозы. Иногда он чувствовал себя так, будто укрощает дракона, но это чувство опьяняло.