Я спасу тебя от правды (СИ)

И тут Морти повернулся.

В его взгляде было столько злости, что хватило бы на целое племя кровожадных дикарей, а еще — в них уже не осталось и капли хмеля.

А потом парень нахально усмехнулся.

— Рик, которого я знаю, всегда плевать хотел на любые правила…

И на глазах у изумленного деда он прогнулся в пояснице, недвусмысленно упираясь задом прямо… не в ключи.

Если бы Рика на месте хватил инфаркт, это была бы самая чмошная смерть из всех, какие только можно представить, но каким-то чудом его сердце выдержало.

Держа Морти за бедра, он с силой вколачивался в его тело — да, через несколько слоёв одежды, не хватало только сорваться и оставить на мелком печать, объясняться еще потом с его мамашей! — и это было мучительно.

Очень.

Трение ткани казалось неприятно-болезненным, так хотелось большего, хотелось освободиться, а прямо под ним, хватаясь за уголки подушки с такой силой, что побелели пальцы, тихо постанывал этот гаденыш, что уже успел раздвинуть ноги, как незнамо кто…

Дожили — заниматься сексом одетыми, это еще надо додуматься!

Еще пара фрикций в этом странном недополовом акте — и Рик сдулся.

Тяжело вздохнув, он рухнул на постель, откатился, чтобы не задавить Морти своим весом, и понял, что приплыл.

Настал полнейший пиздец.

Но почему от этого, вопреки всему, так радостно на душе?

— Рик, я…

С красным, как кожура у помидора, лицом, внук явно хотел что-то сказать, но стеснялся.

Впрочем, чтобы понять, в чем дело, не нужно было быть семи пядей во лбу.

Прикинув все средства, которыми можно было бы решить проблему, не дав появиться печати, Рик благосклонно улыбнулся.

— Л-эээ-дно, сейчас разберемся, но только один раз, больше я такого делать не собираюсь, понял?

И, не дожидаясь ответа, он расстегнул на Морти ширинку.

Пацан вспыхнул еще сильнее, отворачиваясь и закусывая губу — а ведь только что просил себя отыметь!

У Рика в жизни было всякое, и делать кое-что ему доводилось, иногда даже и не людям, но внуку знать об этом было совершенно необязательно.

— Рик…

Ученый лишь усмехнулся в ответ на этот стон, проводя языком по всей длине члена — быстро, влажно, горячо — и подумал, что, если вдруг проснется Саммер и услышит, чем они тут занимаются, даже не закрыв дверь…

Как ни странно, эта мысль завела его еще сильнее.

— А-ах, боже… — осмелев, Морти надавил ему на затылок, заставляя придвинуться ближе к своему паху. — Быстрее, Рик!

Кто может отказать в просьбе, сказанной таким томным голосом?

Много было и не надо — Морти дернулся в последний раз, обмякая, а Рик остался в полной прострации от того, что сделал, со спермой на губах и подбородке, точно у сисястой актрисы из дешевого порно.

Вытеревшись рукавом, он сел, закрыв лицо руками, и глухо рассмеялся.

Этот смех был больше похож на плач.

Что делать?

В их паре этот вопрос обычно решал Рик, и у него всегда в запасе было какое-нибудь безумное решение — но не теперь.

Клялся и божился, что никогда не позволит себе ничего лишнего — а потом взял, да и отсосал родному внуку.

Просто охуенно!

— Рик.

У Морти в глазах плескалась безграничная усталость.

— Побудь со мной, пожалуйста…

Рик побыл.

Просто сидел рядом, погрузившись в свои тяжелые мысли, пока Морти от переизбытка событий не уснул, сжавшись в комок, будто бездомный котенок.

А потом старик, передвигаясь на цыпочках, немного прибрался в комнате — получилось не фонтан, но, по крайней мере, уже не было видно, что последние несколько дней здесь беспробудно пили.

Через несколько часов, когда все давно уже было тихо — пожалуй, даже слишком — вернулись Бет и Джерри.

Оба были чернее тучи.

Нарочито не глядя друг на друга, они разошлись уже с порога, а Бет сразу побежала на кухню, к своему заветному шкафчику.

— Так, а где мое вино?

Рик тяжело вздохнул, радуясь, что Морти этого не услышит.

— Прости, милая. Я не удержался!

====== Часть 8 ======

В это серое промозглое утро последним, чем хотелось бы заниматься любому адекватному человеку, была физкультура, но что поделаешь?

Морти все никак не мог проснуться.

Он слишком долго копошился, и, клюя носом у шкафчика с тоскливыми мыслями о предстоящих уроках, не сразу услышал шаги за спиной…

— Бля!!!

Удар скрученным мокрым полотенцем прямо по голому заду — что может лучше взбодрить сонную муху?

Взвизгнув от боли, Морти нелепо закружился-запрыгал по раздевалке, хватаясь за ушибленное место, пока его обидчик — здоровяк из местной футбольной команды — загибался от смеха.

Увы, но таковы школьные реалии.

Такие, как он, всегда получают на орехи от более сильных парней, и с этим ничего не поделаешь…

Или нет?

В полу внезапно открылась знакомая червоточина — и футболист даже крикнуть не успел, как провалился туда, в неизведанное.

— Рик?..

— Морти, нам нужно… идтиии…

Рик явно забыл то, что собирался сказать, ощупывая Морти взглядом, и тому ничего не оставалось, кроме как срочно прикрыться полотенцем.

Как хорошо, что в раздевалке больше никого не было!

— Да, вот так-то лучше, — напустив на себя серьезный вид, откашлялся ученый. — Одевайся быст-эээ-рее, у нас приключение!

В этот раз мальчик был даже рад походу в другой мир — лишь бы он не был чересчур опасным!

— А как же?..

— Да ладно, куда он денется, потом его ве-эээ-рну, — отмахнулся Рик и добавил себе под нос совсем тихо, думая, наверное, что Морти не расслышит: — Никому не позволено подъёбывать моего внука… кроме меня!

Он всегда разбивал глупые надежды Морти вдребезги. И с хохотом плясал на осколках.

С тех пор, как Рик наконец признал его своим полноправным соулмейтом, в их отношениях не изменилось ровным счетом ничего.

Эгоизма и равнодушия со стороны Санчеза, подколов и злых шуток стало ничуть не меньше, а иногда даже казалось, что все только ухудшилось, но…

Но бывали моменты, когда они оставались вдвоем. Только вдвоем. На какой-то заброшенной планете, в гараже, в космической тарелке — неважно.

И тогда Рик с насупленным видом, будто его это заставляли делать против воли, прижимал Морти к себе с такой силой, что становилось трудно дышать.

Гладил его по голове — небрежно, будто собаку — и постепенно лицо деда смягчалось, и тогда уже можно было перейти к самому главному.

Рик крутил его, словно куклу. Целовал грубо и жадно, больно хватал за руки, оставляя синяки, лапал везде, где только можно, правда, редко заходя за рамки чего-то большего — а что Морти?

А у Морти при одних только воспоминаний об этом подкашивались колени, и порой он даже думал, что живет ради таких мгновений. Глупый, глупый, слишком-уж-риковый маленький ублюдок…

Телепортировались они в полную темноту.

Не было видно ровным счетом ничего — только слышался… если это был шум дождя, то с неба лились, как минимум, водопады.

Сделав неуверенный шаг вперед, Морти врезался во что-то твердое — кажется, в стену.

— Идиот, — раздался рядом недовольный голос, — куда прешься, с-эээ-йчас все будет…

И мрак рассеялся по щелчку пальцев.

Оказалось, что они были в пещере, посреди которой горел костер — как настоящий, только вместо веток под ним лежал какой-то плоский белый прибор, похожий на коробку.

На улице и правда шел дождь — сплошной стеной, мир через него проглядывался, как через мутное стекло.

— Н-ну, и? Что мы тут делаем, Рик?

— Пока ничего.

В углу лежала плотная охапка соломы — явно подстилка.

— Все сам-ооо-е интересное будет потом. Когда до-эээ-ждь кончится. А пока можешь отдыхать… — с этими словами Рик, плюхнувшись на солому, сложил руки за головой и закрыл глаза.

Надо ли говорить, что больше в пещере прилечь было не на что?

Чуть не лопнув от возмущения, парень резко отвернулся, сложив руки на груди.

Ну и ладно, не больно-то и хотелось!