Нарисуй узоры болью...(СИ)

- Мне опять снилась последняя страница.

- Той книги?

Гроттер кивнула.

Эта новость вызвала у Бейбарсова едва заметную улыбку, а после он поднялся на ноги и обнял Гроттер за талию, словно пытаясь успокоить.

- Ну, возможно, это нормально, - наконец-то промолвил он. – Не стану отрицать, книга поражает.

- А ты уверен в том, что там всё выдумано?

Бейбарсов кивнул. Ложь натянутой струной легла по реальности, пытаясь забрать остатки воздуха, использовав её в своих целях.

========== Боль сорок шестая. Стихия ==========

Гроттер так хотелось сейчас узнать что-то интересное, разобраться в том, что пояснит ей Бейбарсов, что она даже удивилась собственному рвению.

- Удивительно, но мне действительно хочется учиться, - подала наконец-то голос Гроттер, шагая следом за Бейбарсовым. – А куда мы вообще идём?

- К озеру, - отозвался Глеб, наклоняясь, чтобы спелые яблоки, которые никто не собирался обрывать, не упали ему на голову.

Осень вступала в свои права всё более и более активно, засыпая золотом все травы, обнажая деревья перед предстоящими им морозами и сея холод по утрам тонкими нитями заморозков.

Люди заканчивали собирать урожай, порой по лесу гонялись за грибами и ежами дети, а холод всё больше и больше сковывал душу.

Таня ненавидела зиму. Прошлая принесла ей невероятно много боли и ужаса – она прекрасно помнила, как всё это проходило, и ни единого хорошего воспоминания о зиме у неё до сих пор не осталось.

Гроттер вспоминала о ней с недовольной усмешкой, с мрачным взглядом, который можно было истолковать уже как-то по-своему.

- Мне кажется, что в этом году будет ещё холоднее, - подала голос Таня, поднимая с земли жёлтый лист.

Она сама не понимала, почему её яблони до сих пор увешены яблоками – те, впрочем, падали под ноги.

Октябрь вступал в свои права, постепенно овладевая всё новыми и новыми территориями. Она выбрала эту местность ещё и потому, что зима тут приходила не так уж и быстро – и теперь чувствовала себя спокойнее.

- Тебе было так плохо зимой? – сжимая её ладонь, слишком холодную сейчас, поинтересовался Бейбарсов.

Сам он выскочил безо всякой куртки, но Гроттер было холодно, и она вынуждена была набросить на плечи пальто.

Шагая всё дальше и дальше, проходя мимо беседки и оказываясь уже в лесу, она внезапно осознала, что зря не взяла с собой шарф.

- Тебе надо учиться вязать, - бросив на Гроттер весёлый взгляд, внезапно заявил Бейбарсов, склонив голову набок.

- Почему?

Он притянул её к себе, обнимая, и Таня, положив парню руки на плечи, внезапно поймала себя на мысли, что он буквально горит изнутри.

- Почему тебе не холодно? – удивлённо поинтересовалась она, забывая о предыдущем вопросе о вязании.

- Моя стихия – огонь, а некромаги вообще не мёрзнут, - пожал плечами Бейбарсов. – Хотя, в принципе, чёткую стихию в случае некромагии найти достаточно трудно. Может, даже ветер.

- Воздух?

- А, нет, не воздух, - отрицательно покачал головой Глеб. – Тут эти тонкости ещё изучать и изучать, так что лучше просто не обращай на это внимания. – Бейбарсов усмехнулся и провёл рукой по её волосам, а после прищёлкнул пальцами, наколдовав наконец-то шарф.

Гроттер благодарно посмотрела на некромага, быстренько надевая шарфик и застёгивая пальто.

Стало теплее.

Они наконец-то дошли до озера, от которого уже настоятельно веяло зимой, и Тане захотелось вдруг вернуться в лес.

- Там было теплее, - пожаловалась она.

- Да, было, но, тем не менее, у нас пока что нет возможности перебирать климатом. Тут будет безопаснее, - покачал головой Глеб.

Гроттер удивлённо изогнула бровь, но удержалась от вопросов, которые показались ей лишними и ненужными.

Она вообще поймала себя на мысли, что не следует пока что ничего спрашивать, когда Бейбарсов не начнёт рассказывать ей хотя бы что-то.

Глеб же, внимательно посмотрев на девушку и покачав головой, словно собираясь что-то сказать, но не решаясь, вновь сжал её ладонь, словно пытаясь согреть.

- Какая стихия тебе ближе всего? – наконец-то поинтересовался он.

- А какой выбор?

Гроттер, впрочем, так и не дождалась ответа, пытаясь представить себе хоть что-то, что было бы ей родным.

При воспоминании о воде по спине прошла дрожь. Проклятый ручеёк пугал её даже там, ещё до того, как стал пропастью.

Наверное, на “Тибидохсе” следовало проявлять определённые наклонности, и она… И она сожгла Веру.

- Попугаева, - выдохнула Гроттер, моментально бледнея и возвращаясь в своё прежнее состояние несчастной сумасшедшей Провидицы.

- Что – Попугаева? – Бейбарсов вздохнул. – К счастью, такой стихии, как сплетница со сломанным носом, пока что ещё не придумали.

- Да нет же! – воскликнула возмущённо Таня. – Я ведь её сожгла тогда… Помнишь, ещё показывали на церемонии… Кто монтировал это видео?

- А чёрт его знает, - отмахнулся Бейбарсов. – Я в этом не участвую, и на том спасибо. У некромагов есть другая работа.

- Плевать, кто это сделал – огонь!

Таня почему-то была даже чрезмерно уверена в собственных наклонностях, перебирая в голове всё, что было связано с пламенем.

- Ну, у меня сейчас под руками нет лишней Попугаевой, - наконец-то со вздохом заявил Бейбарсов.

- Я понимаю, - рыжеволосая усмехнулась. – Но, тем не менее, ты… - она отвела на мгновение взгляд. – Как овладеть стихией?

Глеб, вновь уходя от вопроса, устроился прямо на мягком ковре из листьев, внимательно рассматривая озеро.

Гроттер устроилась рядом с ним.

…Когда это началось, она сама не знала. Волны вдруг рванулись к ней, словно пытаясь убить, но, тем не менее, огибая Бейбарсова.

Гроттер не знала, кто подстроил это, но, тем не менее, сколько не пыталась хотя бы немного противостоять воде, ничего не получалось.

Волны уже практически настигли её, когда Таня вскинула в отчаянье руки, боясь утонуть и вспоминая о том, сколько беды ей принесла вода.

Она чувствовала, что дыхание становится всё более и более тяжёлым, но, тем не менее, для этого были и определённые причины.

Она пыталась не задыхаться, чувствовать себя хотя бы более-менее адекватной, но не следовало даже надеяться на что-то подобное.

Рыжеволосая широко раскрыла глаза, словно собираясь что-то увидеть, а после моментально отвернулась, боясь, что вода догонит её.

Ладони почему-то обожгло каким-то непонятным, но, тем не менее, очень приятным теплом, и девушка наконец-то ощутила его сполна – этот странный жар, о котором она мечтала столько времени.

Столько раз она хотела наконец-то согреться – и вот, теперь появилась такая возможность, теперь ей наконец-то будет тепло!

Наконец-то…

Гроттер повернулась к волне, подумав, что каким-то образом подогрела проклятую воду или остановила её.

Стена из пламени превращала волны в пар, который, впрочем, моментально опадал мелкими капельками в озеро.

Оное казалось практически пересохшим, но постепенно пополнялось, хотя, впрочем, его-то судьба сейчас Гроттер совершенно не заботила.

Бейбарсов взмахом руки наконец-то отпустил волну, а она смотрела на пламя, которое сотворила сама.

- Удивительно, - протянул Глеб. – Давно я не видел ничего подобного – у тебя прекрасные способности, Гроттер, жаль, что ты пока что не умеешь использовать их так, как нужно.

- И зачем мне пламя? – удивилась Таня, глядя на него, чего можно добиться с его помощью? Озёра, что ли, мне пугать?

Глеб рассмеялся.

Гроттер упрямо не могла понять, почему именно они начали именно с пламени – она бы просто не смогла вызвать его, если бы, конечно, не эта волна, но, тем не менее, теперь ведь получилось.

Странная усталость накрыла Таню, и Гроттер наконец-то заставила себя отозвать магию, чувствуя, как пламя втягивается в её руки.

Бейбарсов продолжал смеяться, а после вдруг потянул Таню на листья, заставляя её лечь на них и целуя её в губы.

Гроттер, наконец-то отпустив ситуацию и расслабившись, тоже громко расхохоталась, сама не зная, почему ей вдруг стало до такой степени смешно.