Нарисуй узоры болью...(СИ)

- Большую половину библиотеки ты получила от прежнего хозяина дома?

- Да… Наверное. Я не помню, - упрямо мотнула головой Таня. – Разве это так уж и важно, Глеб?

Название “Провидица” красовалось огромными буквами на обложке, и Таня провела по ним кончиками пальцев.

- Тебе надо отдохнуть, - не стал отвечать на вопрос Бейбарсов. – А потом мы с тобой поговорим.

- Ты уверен?

- Более чем, - упрямо ответил Бейбарсов, словно в этом было что-то более чем невероятное или очень важное. – Потом скажешь, будешь ли ты пытаться выучить что-то, или просто согласишься умереть.

Таня содрогнулась.

Умереть после того, как из-за неё погибло столько людей, казалось самым настоящим свинством.

Естественно, “Тибидохс” – очень опасная штука, но Таня всё равно без конца ждала предательства со стороны Глеба или кого-нибудь ещё.

Её столько раз толкали в пропасть, что она устала оттуда возвращаться более-менее невредимой.

- Я немного почитаю, - наконец-то промолвила Таня. – У себя в спальне, если ты, я надеюсь, не против.

- Это твой дом.

***

Гроттер устроилась поудобнее на кровати, открывая первую страницу книги. Она всё ещё верила в то, что это было просто выдумкой, но, углубляясь в текст, понимала, что на самом деле ничего более удивительного в библиотеке она никогда не смогла бы найти.

О ком рассказывала эта книга, Таня понять не могла. Провидицы были только женщинами, мужчины никогда не получали такой дар, а автором оказался именно мужчина – но всё это походило на какое-то огромное пророчество о том, что будет когда-то.

Тем не менее, то, что сулил автор всему миру, неимоверно походило на современный мир.

Реальность вокруг так сильно походила на то, о чём он рассказывал, что это из более-менее привлекательного становилось отвратительным.

Тем не менее, Таня просто не могла заставить себя отложить эту книгу, слишком уж интересным е й она оказалась.

Тут описывалась какая-то странная игра, сотни смертей ради одной глупой девчонки, которая возомнила, что она сумасшедшая.

Её убеждали в этом все, кто только окружал её, но, тем не менее, все эти люди в конце книги оказались невероятными предателями.

Таинственная история глупой любви, которая тянулась через всю книгу глупой гирляндой из неимоверно ярких цветов, казалась Тане короткой и неправильной.

Тем не менее, как вообще можно было простить столько всего, что натворил тот, кто в конце остался с главной героиней?

Она смотрела на обложку, словно ожидая что-то увидеть.

Все цветы радуги переплелись где-то в центре прямоугольника, жутко похожего на рамку зеркала.

Наконец-то всё перед глазами начало расплываться, и Таня уже была просто уверена в том, что видит лицо практически знакомого человека.

Сон окружил её сплошной пеленой.

Девушке без конца казалось, что она смотрит, словно в зеркало, в эту книгу и видит кого-то другого.

Следовало задуматься над тем, что это всё могло означать – а Гроттер открыла её где-то уже ближе к концу.

Она сама не знала, что заставляло её цепляться взглядом за проклятый абзац, но Таня не могла простить себе это излишнее к нему внимание, особенно если учитывать тот смысл, который автор вкладывал в эти строки.

Она вообще не должна всё это читать.

Тем не менее, каким бы сильным не было желание наконец-то захлопнуть книгу, она так и не сделала этого.

А очень жаль.

Когда девушка наконец-то оторвалась от книги, она поняла – реальность слишком похожа на выдумку.

========== Боль сорок четвёртая. Согласие ==========

Таня заставила себя наконец-то отложить проклятую книгу в сторону и больше даже не смотреть в её сторону.

Какой смысл раз за разом, минуту за минутой пересматривать её, если она всё равно не может ничего изменить? Гроттер это прекрасно осознавала, но, тем не менее, руки раз за разом тянулись к томику.

Вздохнув, она решила всё-таки отнести его в библиотеку.

Бейбарсов сидел там на софе, читая какое-то издание очередной интересной книги, и Таня предпочла бы, чтобы его здесь вообще не было, но, тем не менее, такой шанс, как просто пройти незамеченной, вряд ли был бы ей подарен.

Глеб поднял голову, проводил девушку слишком пристальным взглядом, словно издеваясь, но, тем не менее, вновь уткнулся в книгу.

Таня даже замерла на выходе из помещения, посмотрев на парня и ожидая, что он наконец-то оторвётся от чтения.

Тот не стал обращать на неё совершенно никакого внимания, словно вдруг решил, что Гроттер ему неинтересна.

- Если ты так на меня смотришь, - наконец-то подал голос некромаг, - то должна прямо сейчас огласить собственное решение относительно обучения магии, которая, между прочим, с каждым днём становится всё более и более опасной!

Ответом ему послужила с громким стуком захлопнутая дверь.

Таня вылетела на второй этаж по ступенькам так, словно её кто-то гнал и толкал в спину, а после присела на самую последнюю, опёршись спиной о резные перила, которые всегда удивляли её.

Странный узор из невероятных птиц и зверей, которые сражались между собой или сидели в кругу, плясали или замирали в одной-единой позе, всегда слишком сильно увлекал её.

Теперь же Таня смотрела на них едва ли не пустыми глазами, замечая только одно-единственное растение.

Роза.

Почему-то Гроттер была уверена в том, что она должна была оказаться чёрной, чернее всего на свете.

Она не хотела никогда придавать цвет этим перилам, понимая, что тогда всё то, что её так сильно привлекало, сойдёт на нет, но, тем не менее, сегодня ей неимоверно захотелось раскрасить розу.

Выделить её цветом, сделать красной, но никак не чёрной.

Гуашь, вопреки всему, у Тани всё-таки нашлась. Она попыталась навести розу красным, но та словно впитывала в себя весь цвет.

От него оставались только бледные разводы, которые, впрочем, всё равно надо было как-то скрыть.

Наконец-то Таня решилась посмотреть правде в глаза – если она сейчас этого не сделает, то почему вообще должна соглашаться на свой шанс жить? Нет, надо быть немного смелее.

Гроттер наконец-то макнула кисточку в чёрную краску и провела ею по лепесткам розы.

Та словно наконец-то приняла родной цвет – и моментально приняла его, красуясь во всех оттенках и готовясь упасть к её ногам в своём первозданном виде.

Гроттер вспомнила красивый цветок с церемонии, который тогда держала в руках. Наверное, она должна была выбросить его, как Гробыня выбросила свой, воскликнув, что прошлое теперь ей не страшно.

Склепова умудрилась уйти оттуда с гордо поднятой головой, и если Таня не связывалась с ней, то только потому, что сама слишком сильно и слишком упрямо пряталась от людей, чтобы выходить на контакт.

А у Гробыни вряд ли на это появилось бы время.

Она потеряла всякое желание покончить жизнь самоубийством и утверждала, что будет жить.

Таня же так не смогла – может быть, так случилось потому, что Склепова была ответственна не только за собственную жизнь, а и ещё за одну, которая пока что была неотделима от неё.

Всё остальное не казалось важным.

Гроттер усмехнулась, словно пытаясь убедить себя в том, что на самом деле у неё когда-то будет такой же счастливый конец.

Роза нашлась в шкатулке, которую Гроттер спрятала за кроватью, и Таня скользнула по её сухим, осыпающимся лепесткам кончиками пальцев, а после с удивлением осознала, что роза в её руках моментально ожила.

Она вздохнула, положив цветок на комод и ещё раз посмотрев на него, словно желая что-то увидеть.

Тот отражался в зеркале, и казался до такой степени прекрасным, что это было не описать обыкновенными словами.

Вместе с цветком, вместе со светлыми, но в тот же момент красочными стенами этой комнаты пришло осознание.

Прежде Гроттер никогда не была до такой степени уверена в собственном решении, но, тем не менее, сейчас решила, что так будет намного лучше.

Она была Провидицей, которая могла видеть собственную судьбу, и, соответственно, имела возможность предсказать то, что случится через несколько часов, хотя обычно видения приходили сами по себе.