В обятьях тьмы (СИ)

- Мам, пожалуйста, не начинай, - устало произнес парень, уголки губ его опустились вниз.

Мелисса горько улыбнулась и покачала головой. Что-то в голосе сына заставило ее отступить, оставить в покое. Наедине с самим собой.

Прикрыв за собой дверь, женщина как можно тише стала спускаться по лестнице. МакКол прислушивался до тех пор, пока ее шаги окончательно не утихли. Снова надев наушники, оборотень перевел взгляд на окно, прищурив глаза из-за слепящего света.

В наушниках звучала любимая песня Эллисон.

Он прокручивал ее раз за разом.

С трудом пересилив себя, Райли вышла из дома, вяло направляясь к своей машине. Она собиралась в магазин. И это не потому что в холодильнике повесилась мышь и есть было совсем нечего. Нет, просто в доме не осталось ни единой бутылки с алкоголем. Несмотря на то, что после той вечеринки, ведьма дала себе обещание, что больше никогда не будет напиваться, сегодня же она собиралась это сделать. Нажраться до поросячьего визга, чтобы можно было вырубиться и забыться.

А последнюю бутылку виски выпили парни, когда девушка «гуляла» по лесу. Да, весело было побегать от гуль, нечего сказать.

Сев в машину, Райли ненароком взглянула в зеркало и вздрогнула, увидев свое отражение. Мда, оно оказалось намного хуже, чем она представляла. Резко отвернув зеркало, да так сильно, что оно чуть не сломалось, девушка тихо выдохнула, сжав руль в руках.

Ничего, она справится. Со всем, что ей выпадет. Пусть даже никого и нет рядом, но она справится. Райли не сломается. Ей не нужна ничья поддержка.

Весь путь от дома до магазина и обратно занял не более двадцати минут. Девушка не стала проходить вдоль витрин, лишь взяла с собой бутылку виски, и на всякий случай еще одну, если вдруг не вырубится с первых бокалов. Ей повезло, что ведьма никого из знакомых не встретила, потому что выглядела она так, словно жила на улице и очень давно не спала и не ела. Также полным везением оказался полупустой магазин, свободная касса, и малое количество машин на дороге. А еще полным везением оказалось то, что никто не стал проверять ее поддельные документы. Конечно, она была совершеннолетней, но алкоголь продавали только с 21. Ей не хватало еще трех лет.

Дом встретил ее тишиной и пустотой. Даже Дрого где-то пропадал. Опять! Фелан не могла представить, где именно зависает это чудовище. Хотя, если каждый раз он возвращался мокрый, как вылезший из болота водяной, то из этого можно было сделать весьма логичный вывод – чертяга пропадает на улице.

- Я дома, - громко произнесла Райли, закрыв за собой дверь и направившись на кухню.

Этот крик не предназначался кому-то, он был скорее для нее. Хоть что-то же должно было нарушить эту звенящую тишину, которая напрягала своим спокойствием. Ее жизнь, особенно в последние два месяца, не отличалась спокойствием, так что эта умиротворенность конкретно напрягала.

Затишье перед бурей. И в том, что она надвигалась, ведьма была уверена. Вот только от знания легче не становилось. Райли к ней была не готова.

Весь день прошел для ведьмы как в тумане. Она не помнила, что она делала, где сидела, и ела ли вообще? Но это было не важно, потому что вскоре наступил вечер, по телевизору шло рождественское юмористическое шоу, за окном начал идти снег, залепляя окна, а в гостиной царил полумрак, освещаемый одним лишь экраном. Фелан вновь села на пол, облокотившись спиной о диван. Это стало неотъемлемой привычкой – сидеть на полу в такой позе, словно в гостиной не существовало мебели, а был лишь холодный пол. Рядом стояла початая бутылка виски, и стакан, уже наполненный обжигающей жидкостью. На голодный желудок алкоголь шел плохо, зато эффект усиливался, и голову стало дурманить сразу после первых глотков. Перед этим ведьма приняла две таблетки секонала, так что коктейль получился опасным.

Барбитураты и алкоголь – вещи плохо совместимые, но эта мысль ее не волновала. Она успокоилась – это было главным, все остальное же пустяки!

Когда с экрана вновь донесся оглушительный взрыв смеха, брюнетка горько улыбнулась, глотнув виски и поморщившись.

- Какого черта я не уехала в Нью-Йорк вместе с дядей, когда он предлагал, - задумчиво произнесла Райли, говоря сама с собой, смотря вперед пустым взглядом.

Собственный голос звучал жалко и ничтожно. Этот голос принадлежал не ей, а сломленному и сдавшемуся человеку.

«Это не мой голос», - пронеслось в ее голове и исчезло.

Смех сменился на истеричный хохот, отдаваясь отдаленным эхом.

- Теперь же я больше не могу контролировать собственную магию, потихоньку схожу с ума и ко всему прочему встречаю Рождество в полном одиночестве, потому что даже родной брат отвернулся от меня, - сказала Райли и запрокинула голову вверх, стараясь удержать возникшие на глаза слезы.

Мысли, пролетающие в голове, не так больно отзывались на сердце, как собственные слова, произнесенные вслух. Словно лишь сорвавшись с губ они обретали форму и смысл.

- Надо валить отсюда куда подальше, - слова сопровождались еще одним глотком, от которого она поперхнулась, потому что виски попало не туда. Откашлявшись и вытерев рот, Фелан презрительно скривила губы, - пускай эта кучка глупцов сама разбирается со всеми убийствами!

Больше это не ее дело. К тому же, они теперь сами не доверяют ведьме. Что ж, это их дело, она навязываться не станет. Как бы стая Скотта не думала, как бы не считала, Райли знает, что она не виновата в том, что случилось с Эллисон. Ей было достаточно и этого.

В данный момент Фелан было абсолютно плевать на все. И она даже ничуть не удивилась, когда в гостиной ее дома появилась блондинка и с легкой улыбкой села в кожаное кресло напротив. Райли перевела взгляд на гуль, никак не отреагировав. Лицо женщины было спокойным, словно она пришла в гости к подружке, а не к врагу.

- Похоже, мне стоит выделить тебе отдельные ключи, - негромко сказала ведьма, переведя взгляд с монстра на окно.

На улице разыгралась снежная буря.

Саманта хмыкнула, но ничего не ответила, скептично осматривая похожую на труп брюнетку, стоящую рядом полупустую бутылку виски.

- Можешь поздравить меня с Рождеством, и я проявлю правила гостеприимства и угощу тебя этим пойлом, - несмотря на выпитое количество алкоголя, разум оставался ясным, и слова выходили четкими. А Локхерт продолжала упрямо молчать, – я так понимаю, что ты пришла убить меня. В Рождество…Как символично, одни рождаются в этот день, другим суждено умереть, - протянула Райли, глотнув виски.

Она отсылалась к Иисусу, и надеялась, что даже такие монстры, которым чужда человечность, знают, кто это. Хотя, что за бред у нее в голове. Все знают, кто такой Иисус Христос.

- Мне приказали убить тебя, - гуль все же разлепила губы.

Фелан хмыкнула. Она знала это с самого начала. Еще до ее появления ведьма чувствовала бурю. И она пришла, вот только брюнетка не думала, что буря принесет за собой ее смерть.

- Я не буду сопротивляться, - тихо ответила Райли и отложила стакан в сторону, этим жестом показав, что готова принять судьбу.

Слова шли вразрез с ее мыслями и желаниями. Она хотела жить, безумно хотела, но поделать ничего не могла. Недавно Фелан уверяла себя, что не сдаться, но сил на то, чтобы бороться не было. Ведьма выдохлась: как физически, так и морально. О какой магии идет речь, когда сам разум противится ей. Ее сознание ускользает от нее, играет с девушкой в жестокие игры.

Райли не установит правила игры. Она просто не знает, во что играет. Девушка заведомо проиграла, даже не начав играть.

- Я не убиваю уже полудохлых жертв, - Саманта надула губы, будто ведьма обидела ее своими словами, - какой в этом толк, если ты сама мечтаешь умереть. Я хочу, чтобы ты мучилась, я хочу видеть твою боль, наблюдать за тем, как ты испускаешь последний вздох, и твои глаза меркнут, теряя блеск жизни.

- В тебе пропадает писатель, - Райли безучастно посмотрела в глаза напротив, увидев в них алчные искорки.