Неизбежность (ЛП)

— Рид — единственный ангел, которого я когда-либо знал, который умеет влиять на людей, — говорит Зефир, посмеиваясь над моей наивностью. — Можешь представить, если бы мы все могли делать это? Падшие, наверное, точно бы победили, они бы внушили людям поубивать друг друга, а потом бы просто собирали их души и отправляли в ад. Они победили, игра окончена. Нет, к счастью, Рид единственный кто может убеждать, и он использует это только во благо. Ну, по большей части — у меня такое ощущение, что врачи просто так не согласились бы, но это была чрезвычайная ситуация, и мы сейчас не будем об этом беспокоиться.

— Он уникален, — говорю я, видя, как смотрит на меня Рид.

— Да, — пожимая плечами говорит Зефир.

Я вспоминаю, что у меня тоже есть для них подарки.

— О, я почти забыла, что у меня тоже есть для вас подарки! — возбужденно говорю я, подходя к елке и находя подарки, которые заказала через интернет.

Я вручаю каждому по завернутой коробке, наблюдая, как они открывают их.

Зефир улыбается, когда открывает свой первый подарок. Это нож каракара.

— Из высоко-углеродной нержавеющей стали с черным покрытием DLC вольфрама и титановой ручкой с углеродным волокном.

— Спасибо, — говорит Зефир, не глядя на упаковку, но зная, как выглядит оружие.

Я дрожу, видя его владение ножом, проверяя его на вес и маневренность, благодарная за то, что он ему кажется нравится.

Он открывает следующий подарок, который упакован в коробку Твинкис.

— Что это? — сконфужено спрашивает он.

— Это твинки; они хорошо считаются с коньяком, — объясняет Рид, в то время как я пытаюсь заглушить хихиканье.

Зефир не выглядит убежденным, но это не останавливает его от открытия коробки новым ножом и злобное вскрытие бедного, беззащитного Твинкис.

Рид открыл свой первый от меня подарок, который состоял из нескольких коробок замороженных макарон с сыром, которые были в герметичной упаковке, чтобы они не растаяли, пока лежали под деревом.

— Что это? — недоверчиво спрашивает Зефир.

— Это макароны с сыром. Ты когда-нибудь их ел? — спрашивает Рид у Зефира.

— Нет, — уверенно говорит он.

— Ты не жил, Зи, — говорит Рид, улыбаясь мне.

Он открыл следующий подарок и в замешательстве посмотрел на меня.

— Это кольцо моего дяди Джима. Он всегда носил его, а я любила играть с ним, когда была еще маленькой. Я позвонила своей подруге Молли и спросила: не смогла бы она сходить ко мне домой и прислать его мне. Я хочу, чтобы оно было у тебя. Ты не обязан носить его. Я буду счастлива от осознания, что оно у тебя. Я любила его больше всего на свете, а теперь, я люблю тебя так же сильно, как и его, — говорю я, изо всех сил стараясь не заплакать, потому что кажется будто это единственное, что я могу делать.

Взяв меня на руки, Рид держит меня.

— Спасибо, — шепчет он мне на ухо, а потом скользит по кольцу на пальце.

— Не знаю, как ты сделала это, Эви, но ты заставила нас выглядеть скупыми, — говорит Зефир, вставая со своего места и беря свою коробку с пирожными, он выходит из библиотеки оставляя нас одних.

— Спасибо тебе за все подарки, — говорю я Риду, целуя его в щеку и ощущая гладкую кожу под моими губами.

— Ты знаешь, о чем я продолжаю думать? — спрашивает меня Рид.

— Нет, о чем? — отвечаю я.

— Я продолжаю думать о том, на сколько мне это нравится, — говорит он.

— Рождество? — шепчу я, не отвлекаясь от его соблазнительных губ.

— Да… и ты будешь здесь, со мной. Теперь у меня есть семья, ты и я… — он умолкает, смотрит на меня, ожидая мою реакцию.

Мое сердце забилось быстрее.

— Я? — спрашиваю я, чувствуя как мое сердце обволакивает теплом. — Я твоя семья?

— Да, — мягко говорит он, — и я буду защищать свою семью от всех угроз.

Он подносит мою руку к своим губам и мягко целует мои пальцы.

— Почти от всего, что ей угрожает, — грустной улыбкой отвечаю я.

Пальцы Рида зарываются в мои волосы.

— Эви, Зи и я работаем над стратегией, чтобы изменить это, — серьезно говорит он.

— Ты? — спрашиваю я, чувствуя, как внутри меня, растет маленькая искорка надежды.

— Ты не должна беспокоиться; я позабочусь о тебе, — с такой убежденностью говорит он, что я чувствую, он сам начинает верить в то, что он сможет это сделать.

В моих глазах была озабоченность.

— Может тебе не стоит, — говорю я, желая защитить его.

— Эви, — ласково произносит он мое имя, — я люблю тебя… и я не спрашиваю твоего разрешения на твою защиту, — с улыбкой говорит он.

— Нет, ты не понял, думаю, я должна позволить сделать это, потому что я тоже тебя люблю, — говорю я.

— Я предполагал это, — усмехается он, слишком счастливый, чтобы скрыть это.

Он мягко притягивает меня к себе, нежно прикасаясь своими губами к моим, и впервые за несколько недель я чувствую себя действительно полностью защищенной.

Конец