Рухнувшие небеса (СИ)

— Непременно. Но для начала нам нужно убрать здесь, и мне… — прокатился взглядом по моему скудно-одетому телу, которое сотрясалось от холода, — выполнить свое обещание.

— Какое? — мое лицо помрачнело — а так хотелось узнать сейчас, что в свитке.

— Согреть тебя.

***

После того, как мы вытерли воду на полу в ванной и сочли, что убираться там — сейчас просто нет времени, уселись на диван в гостиной. Габриель дал мне свою длинную футболку, в которой я чувствовала себя некомфортно — потому что она иногда задиралась и носила его мятный, слегка терпкий запах. Ноги мне нечем было закрыть, так как все его штаны, которые я мерила, были мне велики. Не став из этого делать проблему, я обмоталась в теплый плед и приняла чашку горячего кофе от Габриеля — сам он потягивал виски «Джек Дэниэлс», растянувшись рядом.

— Ты утопил меня, — сухо произнесла я, смотря на Габриеля. — И вернул к жизни вновь. Господи, — осознание, что я недавно была… трупом, навалилось на меня, как снег на голову. Пропустив трясущиеся пальцы через мокрые волосы, уронила взгляд. — Конечно, я не прошу, чтобы ты все объяснил, вдаваясь в подробности, но скажи лишь одно — почему не предупредил меня, когда именно сделаешь… это?

Парень пожал плечами, прислоняя пухлые губы к стакану с алкоголем.

— Скажи, какой бы нормальный…, — он запнулся и, ухмыльнувшись, продолжил, — … человек не сопротивлялся, если бы узнал, что скоро его убьют? — Его голова наклонилась вбок, прядь каштановых волос упала на лоб, и глаза цвета утреннего моря уставились на меня, ожидая ответа.

— Никакой, — отрезала, вспоминая, как его холодные руки пригвождали меня ко дну ванны, наполненной ледяной водой, а я тщетно старалась вынырнуть. Колючая дрожь пробежалась по телу. — Это было так неожиданно, что я подумала…

— … будто я действительно хочу тебя убить? — закончил за меня Габриель, странно улыбаясь. Отложив виски, он немного поддался вперед — его лицо было так близко, что я могла ощущать раскаленное дыхание на своей замерзшей коже. В голову сразу ворвались несветлые мысли. Я захотела сократить оставшееся между нами расстояние и согреться его теплом. — Ни за что на свете, даже если меня будут заставлять это сделать, я не лишу тебя жизни, Скайлер Грейс.

Его слова возобновили в моем животе сумасшедшие полеты бабочек, и я прикусила губу, смотря на Габриеля. Он говорил так лишь по тому, что его обязанность — защищать меня. Он должен охранять меня даже ценой своей собственной жизни.

Я печально вздохнула, когда на секунду предала другой смысл всему этому.

Габриель ни за что не позволит, чтобы со мной что-нибудь случилось, так как если это произойдет, некому будет исполнить пророчество.

Именно так.

Кстати, о пророчестве…

Я зашевелилась, опуская плед с плеч.

— Что насчет второй части?

Габриель приподнял брови, удивляясь быстрой смене темы — она была нам просто необходима, ведь я не хотела говорить на нее. Потерев ладони о джинсы, он привстал. Краешек его черной футболки, которую он удосужился надеть на себя, приподнялся, оголяя часть пресса. Я судорожно вздохнула и отвела взгляд в сторону. На всякий случай провела рукой по подбородку, проверяя, не потекли ли у меня слюни от этого зрелища — к счастью, нет. Силуэт Габриеля мелькнул справа и взял что-то со стола. Когда я взглянула на его, он уже стоял с двумя золотистыми, почти идентичными свертками, которые источали свет. Моя правая рука кольнула, а сердце начало издавать гулкие удары.

— Постой, так первая часть все это время была у тебя? — с замешательством проговорила я.

Он кивнул и упал на диван, разворачивая по очереди свернутые пергаменты. Я перестала дышать — не люблю ожидания.

— Но… — запнулась, качая головой, — … почему ты мне не показывал ее?

Хороший вопрос.

— Думал оставить это на «потом», — объяснил Габриель и, открыв свитки, застыл. В статую его, скорее, превратило не удивление, вызванное тем, что два куска пергамента, засветившись сильнее, соединились в одно целое, а - их полное текстовое содержание.

— Габриель? — я нервно сглотнула и поддалась вперед, чтобы заглянуть в пророчество. — Что… что там такое?

Чем дольше он молчал, тем сильнее страх загребал меня в свои объятия. Не вытерпев продолжительной тишины и его безжизненного взгляда, направленного в текст, я с легкостью вытянула пророчество из его рук — они были ослаблены — и лихорадочно заскользила глазами по нему.

«В самое темное время, когда мир Человеческий охватит зло в лице жестокого врага ангелов, и всякая надежда на светлый день перестанет существовать, родится нефилим — дитя ангела и человека. Душа его будет светлой, словно утреннее небо, а сердце он будет носить чистое и отважное. Метка Каина на его руке будет обозначать то, что лишь он сможет развеять нависшую над миром тьму, ибо для других эта задача станет невыполнимой.

В первые секунды его восемнадцатого года существования, силы, дремлющие глубоко в нем, пробудятся. Они помогут Избранному нефилиму положить конец тьме и — наступить свету. Демонов — созданий Ада — нефилим запрет там, где им место, а любые способы вернуться им в Мир Человеческий он сделает недопустимыми.

Его свет дарует людям жизнь — спокойную, светлую, нетронутую злом. И когда придет время величайшим способностям Избранного пробудиться, все изменится. Он будет готов на все ради спасения мира человеческого, даже - пожертвовать своей жизнью».

XXII

Знать, что тебя, возможно, скоро не станет — паршиво. Информация про то, что при надобности я должна отдать себя в жертву, чтобы избавить этот мир от демонов, тогда не на шутку напугала Габриеля. Чего он хотел? Что и моя участь закончится хэппи-эндом? Нет. Мне надо было изначально догадаться, что плохой конец для меня — вполне возможен.

Не скажу, словно я не забоялась, когда прочла пророчество полностью. Всем знали о первой его части, но никто не знал о второй (до вчерашнего дня — теперь мы с Габриелем были в курсе этого). Зачем вот только Бог запрятал остальную половину пророчества в Чистилище — было для нас загадкой. Но предположения не покидали мою голову. Возможно, Господь, который, черт подери куда свалил, пошел на такое, чтобы я заранее не знала и не пугалась, какое у меня великое, но в то же время — дерьмовое предназначение. Неужто он волновался за то, что, прочитав пророчество полностью, я могу передумать его исполнять? Хотя… что вообще несу? Разве я сама на это подписывалась? Не-а. Я должна сделать это, так как типа родилась для этого, а не для того, чтобы жить, как все нормальные лю…

Я вздохнула, опуская голову на стол.

Да я почти не человек.

Я — нефилим. Тот самый нефилим, который обязан «спасти мир». И тот, кто наверняка отбросит коньки, исполнив великое предназначение.

Я посмотрела на свою правую руку, где красовался темный знак. Не перестаю размышлять: почему именно мне досталась метка Каина? Почему я появилась на свет под «счастливой звездой»?

Наверное, я должна гордиться тем, что мне выпала такая честь — исполнить пророчество, но вовсе что-то не чувствовалось гордости, когда я углублялась в свои мысли и осознавала страшную истину — а меня на самом деле может не стать. Что говорил Габриель про способности нефилимов? Что они — ограничены? Учитывая это и то, какие необыкновенные силы во мне «проснуться», делаю вывод — я не смогу выдержать их. Быть может, их хватит на исполнения моего предназначения, а потом — они окончательно убьют меня.

Нефилимы, которые только-только зарождались в утробе матери с какими-то превышающими лимит способностями — погибали. Силы, которые появятся у меня, по любому будут масштабнее «фокусов» ангелов. Если я не способна выдержать все ангельские способности, то что же случится со мной, когда те необъятные силы дадут о себе знать? А вдруг я просто сосуд для них?

Ох…

Я нервно постукивала пальцами по книге Теней, одолженной у Габриеля — она была открыта на середине — именно там, где рассказывалось о разновидностях демонов. Мне было интересно побольше узнать о тех, от кого мне придется избавить этот мир.