Рухнувшие небеса (СИ)

Прижав пророчество к груди, и ощутила на теле чьи-то другие ладони — теплые. Они бережно ухватили меня за подмышечные впадины. Все вокруг затряслось, и меня стали поднимать куда-то ввысь. Через мгновение земля под ногами пропала, блики света исчезли, и колючий холод набросился на меня. В груди засела тяжесть, в горле неприятно запершило, отчего я закашляла, отдаляясь с помощью кого-то из объятий морозной воды. Жидкость потекла изо рта, когда я ударила кулаком в грудь и, распахнув глаза, увидела над собой настоящее безумие…

***

Чему стоило удивляться в первую очередь: тому, что я выбралась из Чистилища в целостности и сохранности, тому, что ванна раскололась на две неровные части, и вода расползлась по всему периметру комнаты, или тому, что души, которые липли ко мне там, ворвались в этот мир «благодаря» мне?

Резко поднявшись с кафельного пола, я обнаружила, что теперь не в той кошмарной сорочке и на мне нет ни капли крови. Отсутствие на теле одежды, кроме нижнего белья, ничуть не успокаивало меня. Холодная вода плескалась под босыми ногами, и я дрожала не только из-за этого, а еще из-за того, что натворила. Я была слишком невнимательной, и теперь души здесь по моей вине. Видимо, когда Габриель «вытаскивал» меня оттуда, они прицепились.

Черт.

По ванной куролесили три души, очертания которых размывались по воздуху, когда они взмывали то вверх, то вниз, ликуя, что «выбрались» из Чистилища. По крайней мере, в этом был один крохотный плюс — их тела в Мире Живых были прозрачными, как у настоящих призраков в мистических фильмах, и, скорее всего, - неосязаемы. Я свято надеялась, что они не додумаются пройти сквозь стены. Наверняка освобождать души оттуда, где им место, эм… незаконно по сверхъестественным правилам.

— С тобой не бывает легко, Скайлер Грейс. Постоянно мы влипаем в неприятности из-за тебя. Я же предупреждал… — Габриель, осматривавший потолок, где бесились неугомонные души, кинулся в мою сторону.

Сначала я подумала, что он убьет меня, как сделал это пару минут назад, только теперь другим способом, и собиралась уже галопом бежать отсюда, но, к великому счастью, слегка рассерженный паренек обогнул меня. Игнорируя благодарности призраков и их дикий смех, я повернулась к Габриелю, который в спешке волочил огромное передвижное зеркало в середину ванной. Его джинсы полностью намокли от воды, глаза, наполненные раздражением, глядели то на меня, то на бушующих мертвых. Очевидно, он был зол на меня. Очень. Меня удивляло то, как в сочетании с такой неприятной эмоцией Габриель делал все спокойно.

— С-сейчас не время любоваться на свое отражение, — обхватив себя руками от холода, заметила я.

Габриель, поставив зеркало в нужном месте, зачерпнул горстку черной соли. Его сердитый взгляд, скользнув по моему телу, смягчился, а когда остановился на лице, вновь потяжелел. Я немедленно захотела накинуть на себя вещи, но вот беда — прикрыться было нечем, вся моя одежда, раскинутая на полу, намокла.

— Мы еще с тобой поговорим, — с какой-то угрозой пробурчал Габриель и быстро начертил на зеркале темным веществом небольшой круг.

Его слова засели в моей голове. Я тут же хотела что-нибудь ответить, но меня опередил визг одной из ринувшейся на парня души:

— Не-ет! Не надо! Не возвращай нас обратно!

Габриель, начертив на гладкой поверхности зеркала заключающий элемент — узор в виде буквы «V», коварно улыбнулся, пригнувшись от призрака, в ярости замахнувшегося за него прозрачной рукой. Я не вникала в смысл, зачем душа так сделала, если все равно, как мне довелось понять, она не может прикоснуться к чему-либо. Еле видимые бледные пальцы прошли сквозь голову Габриеля. Другие души, осознав, что не смогут ничего сделать для предотвращения этого, ринулись к потолку вместе с той, которая старалась ударить его.

— Глупый ангел! — взревел один из призраков, улетая.

Меня поразило то, что они лишь сейчас додумались улизнуть отсюда через стены и потолок. Им вовсе не хотелось возвращаться в Чистилище.

Как я их понимаю.

— Можно подобрать более подходящее прилагательное — сексуальный, — довольно выдал Габриель, поднимая зеркало над собой. Все го тело напряглось, идеальные мускулы на руках вздулись. — Присылайте открытки. Пока-пока!

— Пощади! — молили призраки, но было слишком поздно — вихрь тоненьких молний затянул их в зеркало. В каком-то роде мне было жалко их — они так хотели выбраться из Чистилища, побывать там, где продолжает кипеть жизнь. С одной стороны — здесь им совсем не место. Они — не люди. Давно уже не люди.

— Выпусти! — в зеркале мелькали печальные лица душ.

— Прошу!

— Мы не хотим туда!

Габриель, опустив зеркало в воду под ногами, как бы невинно пожал плечами.

— Ведите себя хорошо, и дорога в Рай будет открыта вам, — посоветовал он, прежде чем разбил зеркало кулаком.

Смачный хруст заставил меня подпрыгнуть на месте. Мелкие осколки, брякнув, поплыли по воде. Лиц призраков уже не виднелось. Маленькие кусочки зеркала поблескивали в воде, а черная соль, не растворяясь, плавала в ней, будто дешевый недоваренный кофе.

Я стояла с открытым ртом так долго, что падший, собрав брови в кучу, одарил меня… насмешливым взглядом. Веселый и придурочный Габриель Эйнсфорд вернулся, оставив позади другого, который мог показывать иной арсенал мимических жестов, кроме глупой улыбочки.

Я закрыла рот и с замешательством огляделась вокруг, не зная, что и сказать. На полу, где некогда стояла ванна, виднелось темное пятно, откуда исходили кривые трещины. Пентаграмма почти размылась — от нее остался жалкий полукруг.

Замечательно. Просто прекрасно. Возможно, я должна была орать, как истеричка, радуясь тому, что после всего осталась жива, но эта перспектива не казалась мне подходящей в данный момент, и я просто предпочла сдержать все бушующие эмоции глубоко в себе.

— Прости, — выдохнула я, не поднимая взгляда на Габриеля. — Я… это случилось неожиданно. Я столкнулась с одной девушкой и…

— … они могли сделать с тобой все, что угодно, Скай, — произнес он, хлюпая по воде. — Считай, тебе повезло.

— Наверное.

Я подняла голову и уставилась на Габриеля. Он оценивал принесенный ванной ущерб, и косился на меня, как бы обвиняя меня во всем. Я подметила для себя, что ни в коем случае не буду ему платить за убытки, ведь мы оба принимали в этом «участие», следовательно, виноваты тоже оба.

— Не повезло твоим соседям снизу, — сказала я, посматривая на воду и находя еще один минус того, что жить в квартире — не самый лучший вариант.

— Ты достала его? — неожиданно спросил Габриель, перестав дышать.

Спустя мгновение, я уловила, о чем идет речь. Пророчество! Его вторая часть! Я помню, что взяла его там — в Чистилище и вроде бы не отпускала.

Вроде бы…

Бросившись осматривать территорию с бешено колотящимся в груди сердцем, я успокоилась, когда обнаружила еле светящийся свитой, затонувший в воде. Ох, я не выпустила его из рук! С мыслями, что мы можем не прочесть его из-за того, что он полностью намок, я запустила дрожащую ладонь в воду. Габриель внимательно наблюдал за моими действиями, точнее — за тем, как я наклоняюсь.

— Он… здесь, — не обращая внимания на приличное внимание с его стороны, сообщила я. — Но боюсь, что… — мои зудящие пальцы вытащили из воды совершенно сухой свитой, который переливался золотом. Клянусь, на вид это была обычная бумага, и я не знала какое логическое объяснение дать этому чуду. — Он не мокрый…

Я резко поднялась и обратила взгляд на Габриеля, требуя ответов. Уж во всей этой сверхъестественной фигни кто и мастер разбираться, так это — он.

— Удивлена? — Габриель насмешливо изогнул бровь и осторожно взял из моих рук вторую часть пророчества. — Я же говорил, что это весьма необычный предмет.

— П-по твоим словам все необычное, — буркнула я, переместив взгляд на свернутый свиток. — Откроешь его?

Я была в нетерпении узнать, что же там.

Габриель сунул его в карман джинсов и сложил руки на мускулистой груди.