Пересекая границу (СИ)

– И как же? – на всякий случай уточнила я.

– Я заметил, что ты приверженка естественности, – фыркнул Маркус. – Не любитель такого, предпочитаю, чтобы тело было гладким ниже пояса. Но с другой стороны, мне достаточно раздеть тебя, чтобы воочию убедиться, что твои волосы сиреневые везде, – он оскалился голодной улыбкой, но почему-то она меня не напугала, а распалила фантазию.

– Если… если ты такой сторонник естественности, то почему у тебя глаза желтые? – перевела я тему. – Такого цвета у технеров не бывает, на вас не влияют потоки магии.

Маркус усмехнулся, не поворачиваясь. Мне оставалось только рассматривать его утонченный профиль.

– Думаю, ты не сможешь понять технические термины, которыми нужно описать этот процесс.

– О, смотрите на этого профессора-умника, – хмыкнула я. – Только дурак не сможет объяснить сложную тему простыми словами.

Уголок рта Маркуса дернулся, и мужчина ответил:

– Мне требовалось физическое превосходство над прочими кандидатами, если я хотел продвигаться по службе. У нас популярна одна дорогостоящая услуга: скрещивание твоего ДНК с ДНК различных животных. Точнее, добавление к твоим данным некоторых специально выведенных особенностей, и я решил, что мне будет полезны специфические модификации...

– О, о, подожди, не говори, я попробую сама угадать, – прервала я его на полуслове. – Ты выбрал какое-то животное для улучшения своего тела! И это был… пингвин! Да? Однозначно пингвин, такой неуклюжий, туповатый, нескладный…

Я не успела договорить все эпитеты, что приходили мне на ум при ассоциации с этой далеко не благородной птицей. Маркус грубо перехватил меня за талию, разворачивая к себе лицом. Я почувствовала, как он в одно мгновение намотал мою косу себе на кулак и потянул ее вниз, заставляя меня поднять голову и смотреть ему в глаза. Они горели сумасшедшей яростью. Я даже не почувствовала боли от натянутых волос, только его железную руку, прижимающую меня к его торсу, и дикий огонь, пылающий в желтых глазах.

– Послушай меня, девочка. Есть границы, которые тебе не стоит пересекать. Целее будешь.

Его лицо было так близко от моего, что я нервно сглотнула, глядя на его губы. Я точно помнила их вкус и то пьянящее ощущение, которое они могли мне подарить. Я отчаянно захотела, чтобы он снова прижался ко мне ими и вскружил мне голову, заставляя потерять опору под ногами, но, похоже, Маркус не собирался действовать в этом направлении. Я неосознанно облизнулась и тихо произнесла:

– Значит, не пингвин?

– Нет, – прорычал Маркус мне в губы, опаляя их горячим дыханием. Так близко, но все равно не касаясь меня. – Это было ДНК семейства кошачьих.

Я почувствовала, как он отпустил мою косу, а крепкая рука исчезла с талии, давая, наконец, вдохнуть прохладный воздух, обжигающий разгоряченные легкие, словно пламя. Кровь жарко пульсировала внизу живота, а перед глазами немного плыла пелена. Я мотнула головой, пытаясь прийти в себя. Как ему удавалось так на меня влиять?

– Значит, ты кот? – усмехнулась я, идя рядом с ним на ватных ногах. Казалось, что кто-то облил их жидким цементом, и теперь тот медленно застывал, сковывая мои обычно плавные движения. – Тогда понятно, отчего ты такой озабоченный. Март влияет?

Маркус сердито зыркнул на меня, видимо, начиная жалеть, что ответил.

– Я получил их гибкость и увеличенную силу.

К моему удивлению, мужчина внезапно медленно опустился на руки, встал на них, сделав в воздухе продольный шпагат, и опустился обратно на ноги через мостик, в конце концов, вертикально разогнувшись, причем сделал это настолько непринужденно, будто ступил очередной шаг по дороге. Он обтрусил ладони от пыли, хитро посматривая на меня.

– Вот почему ты напал на первого охранника так по-странному, не кулаками, а вверх ногами! – взмахнула я руками, звякнув наручником.

– Да, – кивнул мужчина, – ноги у меня сильнее. Также у меня более острое зрение, как днем, так и ночью. Но, к сожалению, наши ученые не могут пока что вычленять исключительно необходимые свойства, потому мне достались и несколько побочных эффектов.

– Желтые глаза? – увлеченно спросила я.

– Ого, ты умеешь выстраивать логические цепочки, – иронично похвалил меня Маркус, – плюс один балл в твою пустую копилку положительных качеств. Также у меня обостренный нюх, но это я обычно обращаю в свою пользу. Если ты помнишь, как.

– Не так уж много минусов от этой операции, – пробормотала я смущенно.

– Есть еще один, но спорный. Смотря как к нему подходить, – качнул головой Маркус.

– Какой? – это уточнение меня заинтриговало.

– Ты его уже называла.

Я хлопнула на него глазами, пытаясь вспомнить, что я такого успела наговорить.

– Что ты неуклюжий? Туповатый? Или…

Маркус поднял голову к небу и глухо взвыл. Он остановился и снял с плеча котомку. Порывшись в ней, он вытащил какой-то прямоугольный брусочек в темной обертке и зашуршал ею. Развернув пластик, Маркус поднялся и ткнул этим брусочком мне в рот.

– О, шоколадка, – провозгласила я, перехватывая обертку и радостно жуя. Желудок сразу же благодарно заурчал, напоминая мне, как же я давно не ела.

– Может, хоть с набитым ртом ты немного помолчишь!

– Не надейся, – облизнулась я, откусывая очередной сладкий кусочек. – Я буду доставать тебя и днем, и ночью, пока ты не ошалеешь от моего бесконечного трепа и сам меня не прогонишь от себя подальше.

– Есть столько разных способов закрыть женщине рот, – ответил Маркус. Почему-то мне показалось, что он снова смотрел на меня оценивающим взглядом, но я понятия не имела, о чем он говорил.

– Какие, например?

Заинтересованный взгляд сменился замешательством, и Маркус громко засмеялся, так и не ответив мне.

Я с удовольствием уплела выделенную мне с барского плеча шоколадку. Наверно, наши конвоиры предполагали нас хоть как-то подкармливать в пути, и Маркусу повезло найти эту еду в кабине транспорта.

Итак, что я о нем знала? Он был довольно болтлив, но не жаловал неудобные вопросы, касающиеся его персоны. Также Маркус был заносчивым и высокомерным. Замечательная комбинация, прямо как я не люблю. А еще я поняла, что ему придется обо мне заботиться, раз он поставил себе новую цель – дотащить меня до его родного города. Учитывая, что он умудрился перепортить себе организм ради каких-то не сказать, чтобы очень полезных изменений, то за меня он себе жилы порвет, но доставит до пункта назначения в сохранности, чтобы предать… какой-то своей собственной форме справедливости. Знала бы – переступила бы через него в лесу и дальше пошла. Может, попробовать не втираться к нему в доверие, а наоборот, методично выводить из себя? Если мне не изменяет память, он крайне дорожит своей репутацией, значит, не причинит мне вреда. А если я буду доставать его изо всех сил, он может плюнуть на меня, решив, что я не слишком уж и выгодное вложение сил.

Я выкинула в ближайший куст обертку. Вспаханные поля кончились, и мы вошли в лес, чьи ветви только начали покрываться почками. Тем не менее, в лесу было попрохладнее, чем в открытом поле.

Я заметила, что перепачкалась подтаявшим шоколадом, и начала облизывать пальцы. Краем глаза я заметила, что Маркус пялится на то, как я это делаю, каким-то подозрительным взглядом, который я не смогла понять.

– Ничего не осталось, – ответила наобум, проводя языком по среднему пальцу. Когда этот проклятый шоколад успел так растечься? Наверно, он лежал в мешке близко к спине и растаял от тепла тела. Взгляд Маркуса внезапно потемнел, и я заметила, как по его скулам начали напряженно гулять желваки. – Что такое? – не выдержала я, потерев замерзшие ладони друг о друга и пряча их в карманы куртки. Пришлось чуть подтянуть тяжелый трос, чтобы не мешался, и держать его в кулаке.

– Ничего, – медленно ответил Маркус. Мне показалось, что я упускаю что-то очень важное, и однозначно чего-то недопонимаю. Но вряд ли он мне объяснит, в чем действительно дело.

– Если ты так любишь обсуждать чужую внешность, то расскажи, потому у тебя полголовы лысые и с татуировкой, а половина – с косами?