Туман (СИ)

«Это все соседские злые ребятишки», — было первой мыслью Мегги: «Но откуда им знать наши обстоятельства?» Она внимательно осмотрела письмо: «Этой королеве не помешали бы занятия каллиграфией, но для полиции и так сойдет».

Стоило ей так подумать, как буквы начали исчезать, Мегги только ахнула, увидев абсолютно чистый и уже бесполезный лист бумаги. Схватив конверт, она разобрала обратный адрес, который и не думал исчезать: «Психиатрическая клиника», Мисочиф Стрит. Это была улица, где Гордон первый раз увидел графа и его жертву — Розмари.

«Это частично объясняет содержание письма. Ну, что же, пора, наконец, схватить судьбу за хвост», — прихватив остатки послания, Мегги немедленно отправилась в клинику.

========== Глава 8 ==========

Новое, современное здание уютно расположилось среди старых деревьев и составляло гармоничный ансамбль, нисколько не напоминающий дом скорби. Мегги проехала мимо цветущих клумб и решительно вошла вовнутрь, невзирая на окрик охранника. Шустрая секретарша бросилась на перехват, но, к счастью для Мегги, дверь кабинета управляющего была приоткрыта, и она успела всунуть туда свой нос.

— Простите, сер, — язвительно обратилась она к тщедушному доктору. Тот испуганно убрал ноги со стола и выбросил сигару в корзину для бумаг — девушка прервала его послеобеденную релаксацию.

— Как вы можете допускать подобные инциденты! Ваши подопечные отправляют письма угрожающего содержания с позволения администрации!

— Комиссия? — пролепетал он. Мегги не стала его разуверять:

— Вот! — девушка с отвращением кинула на стол серый конверт.

Доктор живо схватил его, достал из ящика какую-то тетрадь и сообщил, что письмо написано Розмари Лоукэст, и содержало поздравления с именинами, но никак не угрозы.

— Что! — воскликнула Мегги, — Вы несете бред, Розмари Лоукэст была убита более пятидесяти лет назад.

— Нет, нет, — поспешно заверил ее доктор, — произошла ошибка, она жива, и является нашей пациенткой, — к этому времени он взял себя в руки, и наглая улыбка посетила его лицо. — И все, остальное — врачебная тайна.

Мегги призадумалась, нужно было что-то срочно предпринять, пока охрана не выставила ее за дверь.

— Доктор… Как вас там.

— Доктор Скотт! Я — дипломированный специалист.

— Так вот, доктор Скотт, дипломированный специалист, видите эту машину. Да, да, вот эту красненькую. Вам нравится красный цвет? Не очень? Ну, это ничего, понравится. Эта машина — ваша. Не надо излишней скромности. Вы мне копию истории болезни, я вам — машину, и заметьте, при этом не иду в полицию с интереснейшей запиской мисс Розмари.

Последнее перевесило муки совести бедного, а скорее всего, не очень, врача и они обменялись вышеуказанными предметами.

— Вы, кажется, настолько добры, что не будете мешать нашим встречам с бедняжкой Розмари.

Едва закрылась дверь, доктор упал в кресло и принялся вытирать вспотевший лоб клетчатым платком. Он посмотрел на ключи от машины, откинул их сторону, потом снова взял в руки и начал набирать номер телефона.

Мегги подошла к своему автомобилю, нежно провела рукой по блестящей огненной поверхности. «Прощай, машинка», — мысленно сказала она «седану» и вышла из ворот клиники по солнечной аллее. Рядом с клиникой стоял большой дом. «Вероятно тот, о котором рассказывал Гордон», — отметила Мегги и вызвала такси.

История болезни Розмари Лоукэст была сравнительно небольшой для времени, которое пациентка провела в клиниках для душевнобольных, но Мегги понадобилось немало чашек кофе, чтобы его освоить. Прежде всего — Гордон был неправильно проинформирован — Розмари Лоукэст не умерла, а долгое время находилась в коме. Оказалось, заброшенный дом, походивший на средних размеров замок, принадлежал ей. Родных у девушки не было и ее поручили сиделке. Таким образом, в доме проживало только две женщины. У Розмари было солидное состояние, которым ввиду ее недееспособности распоряжался опекун, некий Л.Скотт.

Однажды сиделка услышала странные звуки. Прибежав в комнату Розмари, она обнаружила, что девушка, некогда необычайной красоты, изуродована крысами до неузнаваемости. Но именно это ужасное происшествие привело мисс Лоукэст в сознание. Однако, с тех пор она считалась сумасшедшей, называя себя королевой крыс.

И это все. Естественно, понесла ли наказание за случившееся сиделка, так же как и ее имя, не указывалось.

«Ее опекун Л.Скотт, нынешний доктор тоже Скотт, но слишком молод, не родственник ли он опекуна Розмари?» — подумала Мегги и направилась в столовую.

Сабина, вся в слезах, бросилась ее обнимать.

— Что случилось, тетушка? — удивилась Мегги. — кто умер, нас опять ограбили?

— Представляете, Мегги, я увидела на улице сгоревшую машину, похожую на твою, и решила, что ты погибла. Я была в ужасе! Но в полиции заверили, что трагедия случилось с неким мистером Скоттом, у него взорвался бак и машина сгорела. Несчастный только сегодня ее приобрел и эта покупка его погубила.

Горничная Алиса страшным шепотом добавила:

— Говорят, бедняга сгорел заживо, а его крики были слышны далеко от места происшествия! Я, кажется, сама их слышала!

— Алиса, — возмутилась тетушка, прижимая к глазам платочек, — как можно рассказывать ребенку такие вещи! Маргерон, детка, а где твоя машина?

— Я ее продала, — растерянно сказала Мегги и подумала: хорошо, что тетушка не работает в полиции.

Тем временем подали обед. Мегги села за стол и рассеяно взяла серебряную ложку для супа, зачерпнула золотистый бульон, но ко рту поднесла грубую деревянную лопатку с отвратительным месивом.

— Тетя! — крикнула она, но никто не отозвался, и сама Мегги не услышала своего голоса. Ей стало тесно, тело стало жать как одежда не по размеру. Она взлетела вверх, словно кто-то вытолкнул ее наружу.

Внизу осталась привязанная к стулу девушка, одних с нею лет. В руках у нее была железная гнутая миска с вонючей похлебкой. Мегги парила у потолка огромной комнаты с холодными, сырыми стенами. Внезапно глаза девушки поднялись на Мегги, в них стоял немой крик о помощи.

— Розмари, — неуверенно позвала Мегги. Девушка кивнула в ответ.

— Сейчас я тебе помогу! — с этими словами она опустилась на пол, на секунду взяв контроль над своим телом. Власть оказалось призрачной: она попыталась схватить веревку, но ее руки были прозрачными и невесомыми. Рядом лежал ржавый гвоздь. Мегги взмахнула рукой, и гвоздь стал медленно передвигаться к Розмари. Та нагнулась и быстро спрятала его.

Заскрежетала тяжелая дверь, снабженная внушительным засовом, и в помещение вошла молодая женщина. Мегги осознала, что видит перед собой убийцу своих родителей.

— Что, съела? — спросила она у Розмари. Увидев нетронутую еду, она взбесилась:

— Что-то ты стала разборчива в еде, Розмари, — и внезапно рассмеялась, — не нравятся мои деликатесы — крысиный супчик не по вкусу?

Женщина подошла к Розмари и наклонилась к самому ее уху, но зловещий шепот казался Мегги оглушительным ревом.

— Ты, моя милая, скоро сама станешь такой же отвратительной крысой. Хотя для меня ты достаточно отвратительна и сейчас. Только я и моя красота достойны его, — с этими словами женщина откинула серые сальные пряди со лба. В этот момент Розмари взмахнула рукой с гвоздем, и тот вонзился сиделке в щеку. Дикий вопль потряс дом. Кровь хлынула ручьем, но женщина не обратила на это внимание. Она выхватила гвоздь из ослабевших рук Розмари, которая пребывала в шоке от своего поступка и, несомненно, выколола бы той глаза, если бы не на крик не пришел молодой мужчина, приятный как кишечный червь. Он решительно вырвал гвоздь из рук ненормальной и выставил ее за дверь.

— Мистер Скотт, — взмолилась Розмари, — я отдам вам все свои деньги, только выпустите меня отсюда!

— Милая, — Скотт подошел к ней поближе, — я не хочу вам зла.

— Но его хочет она, — возразила Розмари.

— Дорогая, я ей все объясню и она тебя полюбит, станет твоей сестрой…

— Нет уж! Она меня ненавидит, она убьет меня!