Скованные льдом (ЛП)

- Есть знания, Дэни О'Мэлли, которые можно получить лишь на основании собственного

опыта.

Учту это.

- Итак. У тебя есть лед?

Он рассмеялся и нажал кнопку на своем столе.

- Фейд. Льда. Немедленно.

- Понял, босс.

Спустя несколько минут я уже сижу с ледяным компрессом на пол лица, выглядывая из-

за него, чтобы заполнить дурацкую анкету Риодана. Я почти закончила и была готова

подписать, когда у меня появилось это странное ощущение в руке, придерживающей листок.

В левой руке, той самой, которой я держу меч, которая совсем недавно почернела, в ту

ночь, когда я ранила Охотника в сердце и убила его. Или, скорее, когда я думала, что убила

Охотника. На самом деле я не уверена, что убила его, но опровержение печатать не

собираюсь. Людям нужно во что-то верить. Когда я вернулась сфотографировать его для

Дэни Дейли, чтобы показать людям, от него и следа не осталось. Нигде ни капли темной

крови не было. Бэрронс говорит, что их невозможно убить. После того случая я думала, что

потеряю руку. Мои вены почернели, а рука стала холодной, как кусок льда. Мне пришлось

долго носить перчатку. Сказала ши-овцам, что схватилась за ядовитый плющ. Теперь он

редкость, но когда-то он здесь рос. Не знаю, возможно, Тени съели его. Если так, интересно,

у них животы не болели?

А сейчас в ней покалывание и странное ощущение. Рассматривая её, я думаю о том, что

еще может пойти не так. Возможно, когда я ранила Охотника, со мной что-то произошло.

Может, поэтому я и заглохла. Может, дальше будет хуже.

Так, это не я! Я же оптимист. Завтра мой день. Никогда не знаешь, какие великие

приключения ожидают за следующим углом!

- Детка, ты собираешься сидеть там весь день, мечтая, или подпишешь эту гребанную

бумажку.

Тут-то я и увидела. Я так ошарашена, что у меня челюсть отвисла.

Я почти подписала ее!

Наверно, он сидел там, посмеиваясь и поздравляя себя.

Резко поднимаю голову.

- Так что же делает заклинание на краях этого листа? - никогда не видела ничего

подобного. А я повидала много заклинаний. Ро была асом в них. Некоторые из них

действительно отвратительны. Теперь, когда я увидела, не могу поверить, что не заметила

его сразу. Оно умело вплетено в черную витиеватую рамку по краю анкеты, переливаясь

непрерывно скользящими знаками и символами. Один из них пытается сползти с листа и

перебраться на мое колено.

Я скомкала листок и бросила в него.

- Хорошая попытка. Хрена с два.

- Ну, что же. Существовала вероятность, что ты подпишешь. Это было бы самым

простым решением.

Он совершенно невозмутим. Интересно, хоть что-нибудь может встряхнуть его,

заставить потерять хладнокровие, разозлиться, заорать? Даже представить себе этого не

могу. Кажется, Риодан идет по жизни, отстранено забавляясь происходящим.

- Что бы со мной случилось, если бы я подписала? - спрашиваю я. Любопытство. Этого у

меня в избытке. Мама обещала, что оно меня убьет. Что-то да убьет. Может, что и похуже.

- Есть знания...

- Да, да, бла-бла, собственный опыт и весь этот бред. Поняла.

- Хорошо.

- Да я и не хотела знать.

- Нет, хотела. Для тебя невыносимо чего-то не знать.

- Ну и что дальше? - мы с ним в тупике. Подозреваю, что его "договор" реально договор.

Связующий договор, который оплетает душу и подчиняет чужой воле. Я слышала о таких, но

не верила в их реальность. Если кто-то и может поработить чью-то душу, то это Риодан.

Иерихон Бэрронс животное. Породистый дикий зверь. Риодан не такой. Чувак просто

машина.

- Поздравляю, детка, - сказал он. - Ты прошла мой первый тест. И все еще можешь

просто согласиться на эту работу.

Я вздыхаю.

- Это будет долгий день, да? Здесь подают обед? И мне нужно побольше льда.

***

Открылась дверь, которой даже видно не было, в стеклянной стене его офиса, а за ней

скрывался стеклянный лифт.

Честер гораздо больше, чем я думала. Пока мы спускаемся вниз, я не могу отвести глаз

от открывающегося вида.

И немного нервничаю.

То, что он дал мне так много увидеть, означает только одно: не важно, подписала я его

дурацкий договор или нет, он считает, что я теперь работаю на него.

Стеклянный офис Риодана не единственное место, откуда он может наблюдать за

происходящим. Это лишь вершина айсберга, и, блин, я имею в виду айсберг - мегатонны

всякой всячины, спрятанной под поверхностью. Центральная часть Честера - внешняя его

часть, это множество уровней, доступных общественности - даже не десятая часть всего. Та

основная часть, где все тусуются, танцуют и заключают сделки с дьяволом, лишь часть

гораздо большей конструкции. Из того, что я вижу, Риодан и его люди живут за пределами

клуба, в целом огромном подземном городе. Все стены здесь из двустороннего стекла. Они

могут оказаться на любом уровне, воспользовавшись лифтом или лестницей, и постоянно

наблюдать за тем, что происходит вокруг. У здания просто грандиозная задумка. Быть не

может, что оно возведено уже после падения стен на прошлый Xэллоуин. Интересно, как

долго все это было здесь, под полированным, блестящим, гламурным Честером,

излюбленным местом кинозвезд, моделей и супербогатых. Неужели, их подземный мир, так

же как и наше аббатство, существует тысячелетиями под меняющейся внешней оболочкой.

Я не могла быть впечатлена еще больше. Это настолько потрясающе, что даже завидно.

Это поднимает подземное строительство на совершенно новый уровень.

- Нравится то, что видишь, детка.

Я обдираю кутикулы, делая вид, что мне скучно.

Лифт останавливается, и двери распахнулись. Думаю, мы, как минимум, на полмили под

Дублином.

Первое, что поражает меня, это холод. Я поплотнее укутываюсь в свое пальто, правда,

толку от этого никакого. Мне, конечно, нравится, как выглядит кожа. Но я не в восторге, что

она совсем не греет.

Второе потрясение - тишина. В большинстве уголков Честера можно услышать слабые

отголоски музыки или разговоров 24 часа 7 дней в неделю. По крайней мере, какой-нибудь

"белый шум". Но на этом уровне тихо, как в могиле.

И еще здесь очень темно.

Риодан ждет меня снаружи.

- Ты хоть что-нибудь видишь?

Он и в этом меня обскакал? Я хорошо вижу в темноте, но здесь же хоть глаз выколи.

Он кивает.

Ненавижу Риодана.

- Ну, а я не вижу. Так что включи чертов свет. Кстати, здесь много Теней?

- Они не докучают мне.

Тени не докучают ему. Они же едят все. Без разбору.

- Рада за тебя. Они докучают мне. Свет. Быстро.

- Света здесь нет.

И, прежде чем я успела сделать это сама, он достал из кармана фонарик и протянул мне.

Самый офигенный из всех, что я видела, похожий на пулю. Он крошечный, гладкий,

серебряный, и, когда я включила его, коридор за лифтом осветился, словно взошло солнце.

- Чувак, - выдыхаю я с благоговением, - у тебя самые классные игрушки.

- Выходи из лифта, детка. Нам пора работать.

Я следую за ним, изо рта пар идет.

Раньше я думала, что в Честере всего шесть уровней. А теперь я знаю, что их, по

меньшей мере, двадцать, я считала их, пока спускались вниз. На том уровне, где мы сейчас,

есть три подклуба. И в открытых дверях я увидела то, что не должны видеть

четырнадцатилетние девочки. Но такова моя жизнь.

Чем ближе мы подходим по коридору к высоким дверям, тем холоднее становится.

Холод проникает под пальто, впивается в кожу. Я дрожу, зуб на зуб не попадает.

Риодан поглядывает на меня.

- Какую минимальную температуру ты сможешь выдержать.

Прямо и по существу. В этом весь Риодан.

- Не знаю. Дам тебе знать, когда буду на грани.

- Явно ниже, чем могут выдержать остальные.