До новых снов с тобой...(СИ)

Сальваторе терпеть не мог Стивена Стоунера. Но, как это часто бывает спустя годы, преподаватель и непослушный студент встречаются и понимают, что годы «междоусобных войн» были самым замечательным временем в их жизни! Сейчас Деймон без улыбки, но с неким уважением и трепетом смотрел на этого врача и вспоминал, как Стоунер гонял его из-за курсовой.

- Зато как воспитал, а?! – воскликнул Стив. – Востребованный специалист… – врач отвлекся на то, что какой-то санитар провез мимо пациента на каталке. – Куда ты его везешь?! – тут же закричал этот добродушный врач на худого, боящегося всего и вся, санитара. – Куда ты его везешь, я спрашиваю?! Оу, простите, – он с улыбкой посмотрел на цыганку, потом на самого Сальваторе. – Вот папка. Здесь вы сами, думаю, разберетесь. Удачи вам, Елена.

Он поцеловал ее руку и с криками стал догонять санитара. Елена взглянула на Сальваторе. Она запоминала каждую черту его лица. В ее взгляде было столько кошачьего: некая дикость, неприрученность и даже какой-то испуг, напоминающий тот, когда маленькую кошку выгоняют на улицу. Деймон усмехнулся, но ничего не сказав, кивнул, приглашая следовать за ним.

Елена, кажется, отвлеклась от своего амплуа холодной фарфоровой куклы или забыла о нем напрочь. Пара вышла на улицу. Деймон собирался идти к машине, но девушка схватила его за рукав. Мужчина взглянул на шатенку.

Сейчас он снова стал слышать цыганские напевы, которые были будто бы фоном ко всему происходящему. Елена вышла чуть вперед и вытянула руку. Она смотрела на этот дождь словно на какое-то чудо. Она смотрела на машины, прохожих, здания… Деймон сам замер наблюдая то, как Дрина или Елена, внимательно глядит на все происходящее. Конечно, со временем она привыкнет ко всему этому. Ну, а пока это все в новинку.

- Ты замерзнешь, – буркнул Сальваторе и, распахнув зонт, притянул девушку к себе.

Они дошли до машины и Елена ловко юркнула в салон автомобиля. Деймон сел на водительское кресло. Гилберт оглядывалась по сторонам. По ее оголенному животу и рукам стекали капли дождя, но, кажется, это ничуть не беспокоило саму шатенку.

Деймон завел мотор и машина двинулась по дороге. Снова послышалось звяканье ее многочисленных браслетов.

- Быстро, – проговорила она зачарованно, смотря как сменяются картинки одна за другой за ее окном.

- Какие ощущения?

Девушка вжалась в кресло и немного осуждающе посмотрела на мужчину. Она больше всего хотела рассмотреть Тайлера, а не этого самодовольного мужчину, который возомнил о себе невесть что.

- Эйфорические, – произнесла она, отводя взгляд. Куда же делся прежний акцент? – Вы у нас живете?

- Да. Ближайшую неделю… Потом я съеду на свою квартиру. Я и это время жил у себя.

Елена хотела сегодня остаться наедине с Локвудом. Меньше всего ей хотелось, чтобы дома был кто-то третий. Лучше бы он съехал, но как его переубедить?

- Так, как тебя именовать? Мне нравится имя Дрина.

- Меня зовут Елена.

- Тогда к чему этот спектакль?

Она ничего не ответила. Лишь продолжала смотреть в свое окно, любуясь разводами капель на стекле. Эти капли… Они так медленно стекают, сливаются с другими, а потом погибают. Сентиментально? И пусть, зато красиво.

Приехали. Елена выскочила из машины и опрометью бросилась к дому. И как ей так ловко удается двигаться в столь длинной юбке? И почему надо носить такие длинные юбки и такие откровенные кофточки? В чем логика? Не важно. Сальваторе было плевать. Он пошел следом за девушкой, которая стремительно оглядывала все помещение первого этажа. Шатенка заново изучала весь мир и ей нравился этот процесс. Она прошла мимо огромного зеркала, но вернулась и остановилась. Елена понимала что видит себя в отражении, но это было немного странно. Деймон затаился за дверью, позволяя себе подглядеть. Зачем? Мотивация слишком проста. Сальваторе потерял интерес к жизни и сейчас желал пробудить его, находясь с этой странной особой.

Елена коснулась лица, прикосновениями вспоминая себя. Затем ее взгляд опустился ниже. Деймон понимал, что заставило ее так удивиться. Елена не готова была принять себя: свою женственность, сексуальность, раскрепощенность. Возможно, сейчас она даже испытает стыд. Сальваторе распознал, что в данный момент цыганка проходит через стадию самопознания, а потому быстро потерял интерес ко всему происходящему. Он вышел из-за двери и подошел к Елене.

- Я на кухне.

Она ничего не ответила, продолжая разглядывать себя в зеркало.

Сальваторе вошел в кухню и скинул с себя куртку. Из холодильника он извлек минералку. Пить сейчас хотелось больше всего, а спиртное приелось и наскучило, как и эта жизнь.

- У вас был роман с моей матерью? – произнесла она, входя на кухню и оглядывая ее с не меньшим интересом. Деймон достал второй стакан и наполнил его.

- Да.

- Почему вы расстались? Она вас бросила?

- Да.

Мужчина взял два стакана и сел за стеклянный прямоугольный стол. Девушка расположилась напротив и обхватила стакан руками. Она поднесла его к глазам и принялась рассматривать. Деймон сделал несколько глотков.

- Она мне ничего про вас не рассказывала.

- А ты бы стала рассказывать свои детям про свои шашни с кем-то?

- Чувства, – с акцентом выговорила Гилберт, ставя стакан на стол. – Может быть и не стала… Вы не такой, как при нашем первом разговоре.

Обычно, спрашивают: «А какой я?», но Сальваторе было все равно, какого она мнения о нем. Мужчина пожал плечами и осушил стакан. Соленая минералка была на вкус намного лучше того бурбона, что подают в том кафе, или том баре. В памяти вновь всплыл образ Кэролайн.

- И ты не такая.

- Мама говорит, что я копия своего отца.

- А где твой отец, кстати? – прищурился Сальваторе, вспоминая, что на эту деталь не обращал никакого внимания за все это время.

- Во Франции. Мать часто посещает Европу.

- Ты его видела?

- Нет, но мне нравятся мои корни.

Французско-цыганские. Забавно. Такого еще не видывал народ. Что ж, красивые, жаркие цыганские девушки и самого Деймона свели с ума когда-то.

- Нет, я видела. Вернее, общалась с ним... Один раз. Я сказала, что когда я вырасту, то займусь проституцией и брошу всю мафию на его поимку.

- Сколько тебе было?

- Тринадцать.

- Необычная мечта…

- Так сказала героиня одного фильма. «Васаби». Вы смотрели?

- Нет.

На протяжении всего разговора Елена вертела головой, изучая каждый квадратный миллиметр. Она лишь изредка останавливала взор на мужчине, а потом снова смотрела на всю окружающую обстановку. Шатенка была равнодушна к красоте своего собеседника. Она была влюблена в Тайлера и, как видно, сильно.

- Ты поэтому говоришь с акцентом?

- При незнакомых, – Елена поднялась и направилась к навесным шкафам.

- Меня ты видишь в третий раз.

- И мне вас лицезреть еще целую неделю, – Елена открыла дверь и что-то с грохотом упало на пол. Дребезг стекла и тихое матерное слово, вылетевшие из уст сей особы. Но Гилберт не спешила расстраиваться. Она принялась разглядывать осколки.

- Ко мне сейчас придут. Вы позволите нам побыть наедине? Не станете читать лекцию, что надо быть осторожной с мальчиками?

Сальваторе поднялся и поставил стакан в раковину. Елена тем временем собирался осколки в совок с помощью веника. И когда она успевает все делать?

- Мне вообще это по барабану. Я ответственный за твои глаза, за твое здоровье.

- Я буду благодарна.

Сегодня она и правда слишком разговорчива. Значит, ближайшее время от нее предстоит ждать игнора и столь привычного цинизма. Ну и пусть. Так даже забавнее.

- Вот и отлично.

Она поднялась, выкинула мусор и, поставив веник и совок, взглянула на мужчину. Наверное, она рисовала себе образ Тайлера. Представляла его, готовясь к той мысли, что он еще прекраснее. Она свято верила, что любит его сильно, ведь ни разу его не видела, ведь полюбила не за внешность.

Девушка усмехнулась чему-то и хотела задать еще пару вопросов, но стук в дверь ее остановил. Она повернула голову в сторону, а потом метнулась к выходу. Деймон закрыл дверь, но, оставив маленькую щелочку, все-таки решил подсмотреть.