Бессмертные. Часть 1 (СИ)

Пэнси была полностью поглощена игрой, Крэбб с Гойлом летали за ней по просьбе Драко как приклеенные, и надо сказать, что это трио добилось впечатляющих результатов: по истечении получаса времени слизеринцы вели в счете сорок-ноль, причем два из четырех мячей забросила Пэнси. Джордан несколько угомонился и перестал попрекать слизеринку ее полом, учитывая то, что в сборной Хаффлпаффа вообще играли трое девчонок.

Ветер разбушевался окончательно, едва не сбрасывая с метел даже Крэбба с Гойлом, не говоря уж о Драко, и тем более о Пэнси. Снитча видно не было, или просто Саммерс его не замечал. Во всяком случае, Драко мог пока успокоиться, копируя манеру поведения хаффлпаффского ловца. Еще через полчаса Слизерин пропустил три мяча, но по-прежнему вел в счете, пятьдесят-тридцать. Драко начал замерзать, и все чаще с опаской поглядывал на Пэнси, переживая за здоровье девушки, и в который раз ругая себя за принятое так поспешно решение.

Хотя надо признать, что держалась слизеринка достойно, резво мелькая по полю то тут, то там, и создавая противнику серьезные помехи. Но в какой-то момент вновь бросив на нее взгляд, Драко оцепенел. Девочка замерла в воздухе и плавно соскользнула с метлы вниз. Рядом не было никого. Все звуки словно выключили и мир сузился до одной маленькой точки в хмуром весеннем небе. Сердце Драко сгорело, когда он понял, что не успеет…

Dido/Here with me

Apocalyptica/Coma

========== Глава 39 ==========

Северус тупо рассматривал причудливые узоры на высоких кованых воротах. Каждый из них был ему до последнего штриха знаком: все эти линии, спирали и острые углы он видел бессчетное количество раз, покидая Хогвартс и возвращаясь обратно, но за последние семнадцать лет он еще ни разу не отсутствовал в школе так долго. Полтора месяца, с одной стороны, пролетели быстро с точки зрения его чрезмерной, даже в сравнении с преподавательской деятельностью, занятости, но с позиции человеческой… Когда же он был здесь последний раз? Кажется, что несколько жизней назад, но последний свой день в Хогвартсе он помнил в мельчайших деталях.

Помнил легкое удивление от ее внезапного появления на пороге своей комнаты, благодаря Мерлина за то, что тогда еще не понимал своих чувств к ней. Как с трудом, через замешательство, подбирал слова, которые, казалось, совсем не имели для нее значения. Помнил тепло ее магии и жар от прикосновения. Четко помнил свое оцепенение и обреченную невозможность движения и сопротивления происходящему, и свое опрометчивое обещание.

Плотную, почти осязаемую темень и ее четкий, словно светящийся, силуэт помнил до последней капли, а потом— странно теплый, искрящийся снег и большую, великолепную волчицу. Ее взгляды, жесты, спадающие на лицо волосы не покидали его мысли ни наяву, ни даже во сне. И никогда не забудет, на что он из-за нее пошел.

Только сейчас он понимал, насколько раньше ошибался, считая себя чудовищем, достойным только боли и порицания. Он не был таким раньше. Он был таким сейчас. И Северус боялся и ненавидел себя за слабость, с каждым разом все лучше понимая и отпечатывая в сознании, что убил человека на поводу у собственных эмоций. И качество этого человека сейчас не имело значения. Наказание Волдеморта он вполне заслужил. Не за то, что убил, а за то, что не смог себя контролировать. Столько раз побеждая в ментальном поединке Темного Лорда, он проиграл довольно слабому магически, недалекому Пожирателю.

Так в чем же дело? Что такого сказал и сделал Амикус, чтобы он, Северус, настолько потерял контроль? А может, дело не в том, что он сказал, а в том, о ком именно? Он, к собственному ужасу, был уверен, что любит Пэнси. Об этом говорила сама Магия, которая, на памяти Северуса, не ошибалась еще ни разу. Тогда кем для него была Лили? Ответа на этот вопрос у него не было, но он точно помнил, что не испытывал к ней ничего похожего на чувства к собственной ученице. Он переживал за Лили, восхищался ею, его к ней тянуло… Было ли это любовью? Он не знал точно, хотя считал, что было.

С самого детства погруженный в книги, в знания и науку, ни в одних новых исследовательских работах, ни в одном старом, мудром фолианте он ни разу не нашел четкого ответа на вопрос, что же такое любовь. Даже жизнь и смерть были изучены лучше, чем пресловутая любовь. Выделяя ее характерные признаки, авторы научных трудов еще ни разу не сошлись во мнениях по этому вопросу. Именно этим, с точки зрения Северуса, объяснялось наличие такого многообразия любовных зелий и напитков.

Каждый из их авторов создавал именно свою версию любви, и, возможно, она сработала бы как надо, подарив выпившему это зелье настоящую, естественную и природную любовь, если бы состав напитка отражал именно понимание этого чувства человеком, употребившим зелье. Но у всех понимание любви было свое, и поэтому ни один человек еще не смог влюбиться по-настоящему через любые магические составы и формулы, ощущая, что угодно: нежность, трепет, страсть, одержимость… но только не любовь. Чувство не было естественным, оставляя в душе многочисленные вопросы с поправкой на ощущение нереальности происходящего.

Магически было возможно только определить любовь, и парные Патронусы были лишь одним из многих способов… Но не создать ее.

Нереальным казалось Северусу и чувство, возникшее в его душе к собственной студентке. Все попытки проанализировать его и выделить какие-то закономерности и взаимосвязь с чем-либо закончились неудачей, и в конце концов он оставил их. Мерлин, как же он соскучился… Интересно, а она скучала? Сильно ли изменилась за это время? Здорова ли? Что с ее магией? И самое страшное: как она отреагирует на его возвращение?

За Хогвартскими воротами было шумно. Квиддич, что ли? А почему так поздно? Апрель уже, как-никак. Опять что-то с Поттером и Гриффиндор опоздал сыграть с Хаффлпаффом? Северус усмехнулся. Это было более чем вероятно. Но, подходя к квиддичному полю ввиду понимания невозможности найти кого-либо в здании школы во время спортивного матча, он совсем не ожидал увидеть то, что увидел. Хаффлпафф играл сегодня не с Гриффиндором, а со Слизерином. Причем состав команды бросался в глаза сразу, да и имя единственной за всю ее историю девочки мелькало в речи гриффиндорского комментатора слишком часто, чтобы его можно было не заметить или ошибиться.

Наблюдать за Пэнси было тревожно. Он помнил, что девочка боится высоты. Так какого драккла она забыла на этом поле? Он чувствовал, подсознательно чувствовал, что ему нельзя показываться ей на глаза сейчас, поэтому к трибуне Директора он пробирался как можно более незаметно, стараясь по возможности не отрывать взгляда от маленькой хрупкой фигурки в небе. Директор заметил его сразу и что-то прошептал сидящему на соседнем с ним месте Флитвику, после чего низенький профессор пересел на другой ряд. Молча приблизившись к встревоженному пожилому волшебнику, Северус уверенно занял освободившееся место рядом с ним.

-Северус… Ты жив?— задал он Снейпу самый глупый из возможных вопросов.

-Как видите,— раздраженно ответил он.

-Что случилось?— одними губами поинтересовался Дамблдор.— Почему так долго?

-Разумеется, наш с вами разговор состоится, Директор,— сухо и сдержанно ответил Снейп, не сводя взгляда с Пэнси.— Но несколько позже. Моя команда играет, и я должен присутствовать на матче.

Смерив его обеспокоенным взглядом, от комментариев Директор воздержался, видно, понимая, что переубедить сейчас Северуса ему не под силу.

Внимательно наблюдая за игрой собственной команды, Северус только сейчас заметил отсутствие капитана. Из комментариев Джордана становилось ясно, что обязанности капитана сейчас исполняет Драко Малфой, что Северуса совсем не обрадовало. У мальчика и так нагрузки хватает, а тут еще это… И потом, куда делся Монтегю? Это было необходимо выяснить чем раньше, тем лучше, но отойти сейчас, покинув игру, он не мог.