Не то... Не этого я хотел! (СИ)

Шиноби из клана Цучигумо вдруг встал с насиженного места, скорчился от боли и упал на колени. Истошно закричав, он начал безумно чесать шею и глаза, чуть ли не сдирая с себя кожу. По всему его телу выступили печати, а глаза налились кровью. Почувствовав угрозу, Джирайя был вынужден быстро среагировать, чтобы обычные люди не пострадали. Он схватил шиноби за шиворот и выкинул за двери, затем быстро сложил серию ручных печатей и закрыл проход каменной плитой как раз в тот момент, когда произошёл взрыв.

— Дьявол! — чертыхнувшись в кулак, отшельник убрал плиту с прохода и подошёл к телу шиноби из клана Цучигумо, вернее, к тому, что от него осталось.

Он присел на корточки и провёл двумя пальцами по почерневшей земле.

— Снова это произошло, — цокнул Джирайя. На его лицо наползла кривая улыбка. Он поднялся с корточек и проницательно глянул в сторону. — А он хорош… Убивает всех, к кому я приблизился. Знаешь, что я думаю, ученик мой?..

Из-за угла вышел молодой парень довольно высокого роста с тёмно-красными волосами.

— Просветите меня, сенсей, — холодно ответил парень.

— Он меня боится. Я ведь близко, не так ли?

— Вы слишком самоуверенны, сенсей, — с пренебрежением в голосе сказал красноволосый.

— Тогда бы он не прислал тебя снова, Нагато. Ну что, опять будем сражаться? Может, тогда, для начала, поищем место поудобнее? Не хотелось бы рушить столь прелестный городок, — с улыбкой проговорил Джирайя.

— Увы, сенсей, я пришёл по другой причине. Отец желает говорить с вами.

Это заявление весьма удивило легендарного саннина, но он не показал виду.

— И зачем, интересно, я понадобился твоему великому отцу?

— Он не посвятил меня в свои планы.

— Хм… Странно, а я думал, он тебе доверяет. Впрочем, заманчивое предложение, но я, пожалуй, откажусь. Знаешь такую пословицу: «не лезь в логово льва»?

— Знаю, там также есть и продолжение: «не иди в логово льва без приглашения». Так что не вижу проблемы. Прошу за мной, сенсей…

Писк лабораторного оборудования глухо звучал в гнетущей атмосфере, витавшей в воздухе, запах которого полностью пропитался различными реактивами, но больше всего в нём ощущался кислый аромат спирта. В лаборатории находилось множество колб со странной жидкостью, внутри которых плавали человеческие дети в позе эмбриона. У каждого ко рту были прикреплены странные приборы, к которым подсоединены резиновые трубки, заменяющие естественную связь матери и ребёнка в утробе. Изредка из этих приборов просачивались пузыри воздуха, всплывающие на поверхность колбы. Это доказывало, что эти дети всё ещё живы и дышат.

Сверяя показатели мониторов, напротив колб стоял мужчина в белом халате и круглых очках, в которых отражался зелёный свет информационных панелей. Он что-то быстро черкал на бумаге, изредка прерываясь для наблюдения за показателями. Рядом с ним стоял мальчик лет пятнадцати. У него были короткие красные волосы и голубые глаза, а на щеках с каждой стороны три отметины в форме кошачьих или лисьих усов. На нём также была белая медицинская пижама, не закрывающая спину. Он стоял с холодным выражением лица и без особого энтузиазма наблюдал за работой учёного.

— Интересно? — спросил Кабуто, привычным движением поправив очки. — Это твои братья. Правда, чтобы они появились на свет, потребуется несколько больше времени.

— Орочимару-сама сказал, что они — лишь инструмент, детали, запасные части для меня. Мне неинтересна их судьба, — безэмоционально ответил подросток.

— Это верно, — хитро улыбнулся Кабуто. — Хорошо, пойдём, я здесь закончил. Орочимару-сама ждёт нас.

Парень лишь кивнул в ответ. Учёный скривился от такого обращения, но не подал виду и направился в сторону выхода. Бросив последний взгляд на своих «братьев», подросток последовал за ним.

Пройдя сквозь тёмные, тускло освещённые светом факелов коридоры, они попали в большой пустой зал. Кабуто остановился у дверей и нажал на скрытую кнопку в углублении стены. Пол задрожал. Выступившая пыль показала очертания люка, который мгновением позже отъехал в сторону, открыв потайной проход.

— Он внизу, — сказал Кабуто.

Кивнув, парень начал спускаться по открывшейся лестнице. Внизу его ждал его создатель, который с нескрываемым интересом наблюдал в микроскоп, рассматривая красную кляксу, размазанную по стеклу.

— О! — заметив присутствие гостей, воскликнул змеиный саннин. — Ну, как ус-с-спехи, Кабуто-кун?

— Все образцы выжили и проходят стадию ускоренного роста. ДНК испытуемого под кодовым именем «Шин» успешно ассимилировало полученные гены Джуго, но ген Узумаки по-прежнему является доминантным. Опыт №14 повторился.

— Хорошо, очень хорошо, — облизнув губы, произнёс Орочимару. — Подумать только, в генах Узумаки с-с-скрыто с-с-столько вс-с-сего… Как ты себя чувствуешь, №14?

— Хорошо, Орочимару-сама.

— Возможно, при должной подготовке №14 сможет использовать природную чакру и древесные техники, как и Шаринган. Гены не отторгаются, но чтобы проявить их силу, необходим какой-нибудь катализатор. Например…

— Эмоции… — произнёс саннин. — Я подумаю над этим, а теперь идите. Ку-ку-ку, я на шаг ближе к бесс-с-смертию… Кабуто, постой.

— Да, господин?

— Сообщи гос-с-сподину Воши об успехе. Мы должны попробовать снова, использовать Батсумару. Ключ к царс-с-ству небес-с-сному…

— Я свяжусь с ним.

Джирайя и Нагато пришли в ресторан на другом конце города. Они прошли на второй этаж и вышли на балкон, где за столом сидел достаточно высокий мужчина с завязанными в пучок седыми волосами. Из-под круглых очков выглядывали пара серых глаз. Глянув на гостей, он взял фарфоровый чайник и наполнил две кружки.

— Великий саннин и писатель Джирайя, это честь для меня, — произнёс он. — Прошу, присаживайтесь, выпьем чаю. Здесь подают просто замечательный чай.

Недолго думая, Джирайя сел напротив и, не отрывая глаз от главы клана Цучигумо, взял кружку в руки. Незаметно принюхался, проверяя, нет ли в нём яда.

— Не бойтесь, я пригласил вас сюда не для того, чтобы отравить. Впрочем, я могу первый испить, дабы вы убедились в моих намерениях, — с лёгкой улыбкой сказал Воши.

— Да? — приподнял бровь Джирайя. — Мне интересно, зачем тогда достопочтенный глава клана пригласил такого скромного и ничего не значащего писателя вроде меня.

— Давайте отставим все эти глупые колкости и поговорим начистоту. Кибомару, можешь оставить нас.

— Да, отец, — кивнул Нагато и вышел с балкона, оставив главу клана Цучигумо и Джирайю наедине.

— Даже так, — хмыкнул Джирайя, проводив взглядом своего бывшего ученика.

— Должен признать, вы весьма потрудились, выведывая правду о нашем скромном клане. Чем же мы вас так привлекли?

— Помнится мне, что вы только что сами просили отставить все эти колкости, — сказал отшельник. — Так, может, и сами прекратите уже притворяться. Вы ведь прекрасно знаете причину моего появления в этом городе.

— Что же, да… Мне пришлось потерять немало своих людей в попытках сбить вас со следа, но вы, Джирайя, оказались слишком хорошим следопытом, — улыбнулся Воши.

Джирайя скривился от того, как этот мужчина может так спокойно говорить о смерти своих людей. Воши сделал вид, что не заметил этого, и продолжил:

— Позвольте узнать, у вас есть мечта?

— Кроме мечты свернуть тебе шею? Да, пожалуй, есть, — хохотнул отшельник.

— Дайте угадаю, вы желаете, чтобы все люди жили в мире, чтобы они забыли про ненависть и жестокость. Вы хотите, чтобы каждый смог понять друг друга. Я прав? Такова ваша мечта?

Джирайя ничего не ответил, но, судя по ухмылке Воши, тот понял, что попал в самую точку.

— У меня такая же мечта. Я хочу, чтобы люди жили в мире и спокойствии, хочу, чтобы все любили и понимали друг друга. Но для исполнения подобных желаний нужны жертвы.

— Ни одна мечта не стоит того, чтобы ради неё умирали невинные.

— Мы мыслим иначе, но цель у нас одна. Я знаю способ, как сделать этот мир лучше.