Богиня по зову сердца

Возглавляла шествие Аланна, за ней следовала стая визжащих служанок. Мое сердце так и подпрыгнуло при виде подруги. «Она жива, — заверил меня мой разум, — Она жива». В руках Аланна держала целую охапку цветущих роз.

Именно этих цветов не хватало в моей комнате. Непонятно только, почему она не поручила срезать розы служанкам. Аланна ведь остается здесь за главную, когда меня нет в храме.

Прежде чем подойти к моему ложу, служанки грациозно присели. Я заметила, что все они улыбались, хотя по их лицам струились слезы.

Привет, подруга, — сказала я Аланне, стыдясь своего хриплого голоса.

Она закрыла рот рукой, словно пытаясь сдержать рыдание, а второй прижала к себе букет роз. Но вместо рыдания из ее груди вырвался смех.

Ой, Рия! Мы сразу поняли, что ты к нам вернулась, когда вновь расцвели розы.

Я удивленно посмотрела на нее, встревожившись насчет того, что они все тут немного спятили, пока меня не было.

На мой невысказанный вопрос ответил Клан-Финтан:

Когда мы тебя потеряли, цветы больше не распускались. Они засыхали и умирали в бутонах. По утрам солнце пряталось за облаками. Даже птицы перестали петь, — Он поднес мою руку к губам.

У меня по спине пробежал холодок, когда я осознала всю важность этих слов. Вместе с этим пришла ясная уверенность, что я сделала правильный выбор, как и Клйнт.

Партолоне нужна ее Возлюбленная.

Аланна передала служанке розы, вытерла глаза и поспешила к изголовью ложа. Она коснулась моего лба трясущейся рукой, убрала мои непослушные кудри, грациозно наклонилась и поцеловала меня.

Добро пожаловать домой, миледи, — произнесла она сквозь слезы счастья.

Добро пожаловать домой, Возлюбленная Эпоны! — вторили эхом нимфетки, радостно захлюпавшие носами.

Но я смотрела только на своего мужа. Он очень нежно взял меня на руки.

— Добро пожаловать домой, моя единственная любовь, — Его бархатный голос окутал меня, и душа моя возликовала.

Эпилог

Если кобыла начнет нервничать, то мы немедленно вернемся, — в стотысячный раз заявил Клан-Финтан.

Ладно, — с невинным видом согласилась я.

Я не шучу, Рия, — строго сказал он и продолжил ворчливо: — Сам не знаю, как только я позволил уговорить себя вернуться в этот забытый Богиней…

Разговариваешь сам с собой, значит, стареешь, — бодро сказала я, стараясь сохранить уверенную мину.

Он фыркнул через нос и посмотрел в никуда страдальческим взглядом. Я наклонилась и запустила пальцы в серебристую гриву Эпи.

Ты ведь спокойна, правда, красавица? — проворковала я.

Лошадка прижала уши, внимательно меня слушая, и тихо заржала в ответ.

Вот видишь! Эпи говорит, что все в порядке.

Но Клан-Финтан "gbkjuна это не купился.

Будьте настороже! — приказал он двум кентаврам, скакавшим галопом рядом с нами.

Я взглянула на Викторию и Дугала и закатила глаза, но эта парочка была слишком занята. Они осматривали лес, беспокоились, не появится ли там какой оголтелый монстр, поэтому не обратили на меня ни малейшего внимания.

Эпона сказала, что нам не грозит никакая опасность, — повторила я слова, которые говорила столько раз, что они превратились в подобие мантры.

Фрр! — лаконично изрек Клан-Финтан.

В лес двинемся отсюда, — напряженным голосом сказала Охотница.

Прежде чем свернуть с тропы и повести нас за собой, она сняла с плеча арбалет и приладила на место стрелу.

Дугал и Клан-Финтан достали из ножен мечи весьма грозного вида.

Мыс Эпи вздохнули и последовали за ними в чащу леса. Сильный толчок в правое ребро заставил меня переместиться в седле. Я улыбнулась и погладила, как мне показалось, пяточку крошечной ножки, изнутри саданувшей мой разбухший живот.

Прошло два месяца с тех пор, как я вернулась в Партолону. За это время я увеличилась в размерах чуть ли не в четыре раза. Я больше не испытывала никакого отвращения к еде и мела все подряд, что попадалось под руку.

Стояли последние дни января. Зима выдалась мягкая. Все говорило о том, что Партолону ждет ранняя весна, но сегодняшний день был все еще по-зимнему холоден. Я обрадовалась, что все-таки уступила уговорам Аланны и надела плащ, подбитый горностаем.

Клан-Финтан продирался сквозь редкую зимнюю листву, чтобы быть рядом со мной и Эпи.

Не понимаю, почему тебе не хватает ритуалов, которые ты исполняешь каждую полную луну в память о воинах-индейцах. — Его акцент придал слову «индейцы» чудесный мистический оттенок.

Я сдержала слово, которое дала забытым воинам с дороги Наги. Каждую полную луну мои девушки угощались вином и медом, весело танцевали, поминая воинскую доблесть. Я надеялась, что воины об этом знали.

Но сегодняшний поход не был связан с индейцами.

В первое время я вообще не могла думать о Клинте, гнала прочь все мысли о нем. Воспоминание о том, что он ушел в могилу, утянув за собой Рианнон, служило для меня еще одной открытой раной. Трогать ее было невыносимо.

Шло время, порез на боку постепенно затягивался, вторая рана, душевная, тоже. Я начала думать о Клинте, не погружаясь в горе.

Первый снегопад в Партолоне напомнил мне его запах.

Пение птиц тоже напоминало о Клинте.

Каждый раз, когда ко мне обращалась душа какой-нибудь ели или сосны, я слышала эхо его голоса.

Я не могла заниматься любовью с моим мужем. Он всего лишь раз менял свой облик, представ передо мною в виде человека, но перед моими глазами стоял образ Клинта. Я ничего не могла с собой поделать. Меня переполняло горе, слезы не унимались. Клан-Финтан быстро превратился обратно в кентавра и утешил меня без слов, заключив в объятия.

С тех пор он не пытался заняться со мной любовью, а я и не просила.

Кентавр прокашлялся, дав понять, что ждет ответа.

Я посмотрела ему в глаза.

Сегодня ритуал будет совершен для Клинта, не для них.

Я думал, ты привезла вино, чтобы помянуть мертвых воинов, — Муж не отвел взгляда.

Нет, — неуверенно ответила я.

Как всегда мне было трудно разговаривать с Клан-Финтаном о Клинте.

Это вино, чтобы помянуть Клинта. Пора мне посмотреть правде в глаза. Его жертва заслуживает признания.

Как пожелаешь, Рия.

Вдруг мои слова каким-то образом дойдут до него, — Мой голос дрогнул — Я ведь так и не успела его поблагодарить, — Мой взгляд молил Клан-Финтана о понимании.

А я благодарю его каждый день, — тихо произнес кентавр.

Я напряженно кивнула, боясь проронить хоть слово, чтобы не расплакаться. Обо всем, что со мной произошло в Оклахоме, я уже рассказала мужу в весьма сжатой форме. Одни подробности я опустила, чтобы не причинять боли ему, а другие — чтобы не бередить свои раны. Но он и так понял, что Клинт отдал свою жизнь за то, чтобы я вернулась к нему, в другой мир, где мне и полагалось быть.

Я ни разу не говорила об этом вслух, но и без того не сомневалась в том, что он догадался про нас с Клинтом.

Последнее время я все сильнее ощущала потребность вернуться в древнюю рощу. Это паломничество я просто обязана была совершить. Прошло два месяца. Теперь я надеялась, что достаточно окрепла и смогу выдержать воспоминания о своих потерях. В конце концов, это должно было принести мне полное исцеление.

Быть может, я даже смогу себя простить.

Приближаемся к поляне, — громко сообщила Виктория, за которой ехал Дугал.

Я верхом на Эпи следовала за ними. Клан-Финтан держался рядом.

Я должна поехать первой, — просто сказала я и, прежде чем они начали возражать, подняла руку, призывая всех к молчанию, — Богиня заверила меня, что я в безопасности.

Так оно и было. Более того, Эпона подталкивала меня совершить эту поездку.

Когда Клан-Финтан открыл было рот, чтобы запротестовать, я выложила козырную карту:

Неужели я стала бы что-то делать во вред нашей дочери?

Я буду рядом, — Его тон не допускал никаких возражений.

Я покорно кивнула.

Виктория и Дугал, не отставайте, — Они кивнули и напряженно ждали, пока мы не возглавили процессию.