Прибежище (ЛП)

— Я неравнодушна к нему, но он сводит меня с ума, неизменно говоря мне что делать, — я перекатилась на спину и посмотрела на неё. — Это всерьёз приводит меня в ужас. Я вообще никогда не была на настоящем свидании, а теперь вдруг у меня есть пара на всю жизнь? Хочу сказать, я могла бы и сходить на одно из свиданий.

— Ничего себе, ты никогда ни с кем не встречалась?

— Я однажды выпила чашку кофе с парнем. Это считается?

Она пожала плечами.

— Полагаю, да. Но твой первый поцелуй был с Николасом?

— Да.

— Прости меня, но я возненавижу тебя на минутку.

Я закатила глаза.

— Ох, пожалуйста.

Джордан хлопнула себя ладонью по лбу.

— Ах, это объясняет, почему он едва не испепелил всё прошлой ночью.

— Из-за одного поцелуя.

— Из-за того, что ты девственница. Разве Тристан тебе об этом не рассказал?

Мои щёки разгорячились.

— Мы об этом не разговаривали.

— Мужчины, — Джордан повернулась на бок и подпёрла голову рукой. — У многих людей уходит очень много времени, прежде чем они встречают пару, и они уж точно не живут как монахи, пока ждут эту встречу. Насколько я слышала, покровительственные инстинкты мужчин могут немного «терять голову», если их пара девственница.

— Отлично, — вяло пробормотала я, пожалев о том, что пол не может проглотить меня.

— Не переживай. Говорят, мужчины успокаиваются, как только закрепляют связь.

— А что если я не хочу закреплять связь?

То, что я чувствовала к Николасу, однозначно было сильнее, чем дружба, но было ли этого достаточно, чтобы сойтись с ним навечно?

— Ты можешь не делать этого, но тогда мне придётся вбить хоть немного разума в тебя. Мы же говорим о Николасе.

Я потёрла виски.

— Мы можем поговорить о чём-то другом?

— Ладно. Как насчёт того, чтобы ты мне рассказала о том, что ты сделала с вампиром прошлой ночью?

Я нацепила невинное выражение на лицо.

— Что ты имеешь в виду?

Она послала мне колкий взгляд.

— Я была там, помнишь? Я видела, как ты повалила его, и слышала, как он кричал.

Он кричал?

— И я более чем уверена, что также почувствовала запах чего-то горелого.

— У меня был серебряный нож, — неубедительно ответила я.

Джордан покачала головой.

— Твой нож находился в другой части комнаты. Послушай, я знаю, ты сделала… что-то, точно также как ты сделала что-то с тем бесом-миногой. Ты отличаешься от всех нас, не так ли? Я хочу сказать, посмотри на себя. Ты семнадцатилетняя сирота и ты совершенно вменяема. Ты даже не ведешь себя так, как если бы внутри тебя был демон, а все мы должны медитировать каждое утро только для того, чтобы контролировать своих демонов. И кто, чёрт возьми, владеет двумя церберами?

— Ты медитируешь?

— Даже и не пытайся сменить тему. Если бы не твоя связь с Николасом, я бы задалась вопросом, действительно ли ты Мохири.

Я должна была знать, что Джордан всё сопоставит. Я хотела довериться ей, рассказать ей всё, но что-то сдерживало меня. Не похоже было, что я ей не доверяла. Мне было не просто откровенничать с людьми, особенно насчёт этого.

— Ты права. Я другая. Хотела бы я рассказать тебе в чём, но пока не могу. Лишь несколько человек знают обо мне, и они считают, что на данный момент это должно остаться между нами.

— Тристан и Николас, верно? — я кивнула, и она поджала губы. — Именно поэтому твоими тренировками занимается Николас?

— Да.

Не было смысла это отрицать.

— Ладно.

— Ладно? И всё? Ты не попытаешься выяснить что это?

Джордан выдернула висевшую нитку из моего рукава.

— Если Тристан с Николасом считают, что вы должны держать это в секрете, тогда, должно быть, это важно. Я просто подожду, пока ты не сможешь мне рассказать, — её глаза светились. — Или пока сама не выясню это.

— Удачи тебе в этом, — убежденно сказала я.

Неважно насколько умна она была, она никогда в жизни это не разгадает.

Она скатилась с кровати.

— Как насчёт прогулки?

— Само собой.

— Внутри или снаружи?

— Внутри.

Если Николас выехал на мотоцикле, шансы столкнуться с ним были минимальными.

Было почти десять часов вечера, так что нам повстречалось не очень много людей, пока мы брели из одного крыла в другое. В одной из комнат отдыха, смотря фильм, уютно устроились на диване Оливия с Марком, и они оба бросили на меня любопытные взгляды, когда мы проходили мимо. Я не могла скрываться ото всех вечно, но я не была готова к пристальным взглядам и вопросам.

С Джордан было всё иначе. Что-то было в её прямоте и чувстве юмора, что делало её лёгкой в беседе. Я не могла избавиться от мысли, как всё было бы, если бы я в прошлом дружила с похожей на неё девочкой.

Мы заканчивали свою прогулку по южному крылу, когда заметили Тристана с Селин, выходившими из его кабинета. Мы находились не так близко, чтобы расслышать о чём они говорили, но было очевидно, что Селин из-за чего-то злилась. Мне не надо было быть чтецом чужих мыслей, чтобы понять, что послужило причиной её дурного настроения.

— Бедная Селин. У неё никогда не было шанса, — произнесла Джордан тихим голосом, пока мы возвращались к своим комнатам. — Ты бы видела её за ужином. Она была как медведь-гризли, у которого заболел зуб.

— Она никогда не была обходительной со мной, так что я, возможно, разницы не заметила бы, — ответила я, не желая говорить о другой женщине.

Я всё ещё не была убеждена, что Николас не испытывал к ней некого влечения, особенно после того, как видела их вместе.

«Почему тебя это волнует, если ты даже не уверена, что хочешь его?» — поинтересовался раздражающий тихий голосок в моей голове. Вместо ответа, я задалась вопросом, где сейчас был Николас и что он на самом деле думал обо всём этом. Злился ли он на меня за моё нежелание поговорить с ним сегодня? Что он искренне чувствовал насчёт этой связи между нами? Всё было не так, будто у него не было того или иного выбора, верно? Может быть, он не хотел всего этого и ждал, чтобы я отвергла связь и освободила его.

Почему я не разорвала связь? Чего же я жду? Если бы я обнаружила, что соединена связью с каким-либо другим мужчиной здесь, мне бы «снесло крышу» и я немедленно оборвала бы её. Я пребывала в замешательстве и была напугана, и ладно, немного ошеломлена, но не испытывала отвращения от мысли быть с Николасом. Я имею в виду, это же был Николас. Всё-таки он был мне дорог, даже невзирая на то, что заставлял меня желать иногда поколотить его, и я должна была бы быть в состоянии комы, чтобы не испытывать влечения к нему. И этот поцелуй. У меня начиналась нервная дрожь лишь от одной мысли о нём. Мне не с чем было сравнить поцелуй, но это не могло быть нормальной реакцией на него.

Правда была такова, что я не сомневалась в своих чувствах к Николасу. Я попыталась похоронить их, но они отказывались исчезать, независимо от того насколько расстроена или зла я была на него. Но Тристан сказал, что связь формировалась навечно, а я просто не могла видеть себя, принимающей на себя обязательства перед кем-то на вечную жизнь буквально через несколько месяцев и после одного поцелуя. И я была бы удивлена, если бы Николас был тоже готов ввязаться во что-то, несмотря на то, что ему говорил его Мори. Но также я не была готова и попрощаться с ним навсегда. Каждый раз, когда я думала о такой вероятности, мой желудок ощущался так, словно был наполнен свинцом. Мне надо время — нам надо время — узнать лучше друг друга и разобраться с этим.

Хотя прямо сейчас что мне действительно требуется, так это пространство, чтобы очистить свою голову и осмыслить всё это. Я не была готова к разговору о чём-либо из этого с Николасом, и не знала, что буду чувствовать, когда вновь встречусь с ним. Я была рада, что попросила Тристана перевести меня обратно на тренировки с Каллумом. Николас, возможно, поначалу не будет этому обрадован, но уверена, что как только он поразмыслит над этим, он согласится с тем, что так будет лучше для нас двоих.