Хлопоты с двенадцатой могилой (ЛП)

— С чего ты взял?

— Ты же сама говорила, что наш Бог, который Иегова, Яхве, Элохим или как угодно, создал божественное стекло для собственного брата — Рейазикина. Зачем Богу создавать ад, то бишь, по сути, тюрьму, для своего единственного живого родственника?

Тут он прав.

— Но я же тоже бог. Если кто и может поймать Рейеса и вбить в него хоть крупицу здравого смысла, то точно я, верно?

Сжав кулак, Гаррет согласно кивнул и вдруг опять уставился мне в глаза:

— Минуточку. Говоришь, ты ко мне первому пришла?

— Ага. Я же сказала, ты у нас спец по планам. Кстати о птичках. По поводу твоих исследований… Ты просто бомба! — Мне подумалось, что легкое подбадривание в данный момент не повредит. — Натуральная бомба. Я вот во всяких исследованиях и близко не такая решительная и эффективная, как бомба. Я скорее одуванчик.

— И все это случилось три дня назад.

— Ну да. Я пыталась разобраться собственными силами.

— И как? Получилось?

— Я ведь сейчас тут сижу. Или нет?

— Что ты надумала?

— Для начала нам нужно похитить и хорошенько попытать Оша.

— Я не против.

— У тебя есть орудия пыток? — с надеждой спросила я.

— С собой нет, но тут недалеко имеется круглосуточный супермаркет. Мы просто так его будем пытать, или для этого все-таки есть причина?

— Никакой особой причины нет. Просто пытки отлично дополняют похищения. Сам знаешь, я не люблю останавливаться на полпути. А еще я немножечко волнуюсь, что Ошу это может понравиться.

— В смысле?

— В смысле мы должны придумать план до того, как позовем демона-раба и бывшего врага моего мужа в наш тайный клуб. Видишь ли, узнав, что Рейес перешел на темную сторону, Ош может слегка возбудиться. А нам нужно, чтобы он был на нашей стороне, причем возбужденный по полной программе. Сильный и гордый, как образцовая эрекция.

— Да ты просто извращенка.

— Знал бы ты, как часто мне это говорят.

Глава 3

Мы с Гарретом решили подождать, пока не соберутся наши войска, а потом уже посвятить всех в план. Правда, плана у нас никакого не было. Вообще. Как можно выследить и схватить бога? А если и получится, дальше-то что?

До общего сбора банды в офисе оставалась еще пара часов, поэтому я решила вернуться домой и хоть немножко поспать. На простыне я толком не валялась уже три дня. Стоило прилечь, как я начинала крутиться и ерзать от переживаний, что весь наш мир вот-вот разлетится на куски.

Зато сны снились очень странные. До официального знакомства с моим тогда еще будущим мужем мне тоже снились сны, правда, эротического характера. А вот новые сны были не столько эротическими, сколько тревожными.

Главную роль в каждом из сновидений играл Рейес, а больше мне, в общем-то, ничего и не снилось. Уже спустя несколько минут я просыпалась с чувством горечи и утраты.

Но не в этот раз, детка. Я решительно вознамерилась поспать хоть немного, даже если в итоге умру. И, чтобы все получилось, сделала то, что делаю крайне редко, — опрокинула рюмочку на сон грядущий. Наверняка это попридежит в узде мои буйные мысли.

Ко сну я приготовилась тщательно: умылась и собрала каштановую гриву в хвост. Потом залезла в прохладные объятия суперпрочного, качественного постельного белья, закрыла глаза и стала ждать, когда подействует упомянутая рюмочка. То бишь лошадиная доза бурбона «Кентукки». Однако шансов у бурбона не было, потому что посудомоечная машина опять начала издавать свои фирменные звуки — звякать и в промежутках пищать.

Да елки-палки! Эта штука издевается, что ли?

Пыхтя со всем усердием, как кинозвезда, я отбросила одеяло и пошагала в кухню. В кухню Рейеса. Ту самую, за которую удавился бы любой шеф-повар. С кучей ресторанных причиндалов и блестящих штуковин, назначения которых я не знала и узнавать особым желанием не горела.

Я от души пнула звякающую посудомоечную машину, выглядевшую так, словно ее сюда приволокли прямиком из каменного века. Вот интересно, в каменном веке были посудомоечные машины? Потом я повернулась к Рейесу. Он стоял у барной стойки и смотрел на меня, причем на нем были только домашние штаны со шнурком на талии. Штаны сидели низко на бедрах и демонстрировали стальной пресс. Руками Рейес держался за края гранитной столешницы, к которой прислонился спиной. Пальцы на краях сжались крепче, и мышцы тут же отреагировали на это движение. Холмы и долины сдвинулись, и на могучих плечах заиграли свет и тени.

Я шагнула ближе. Кончикам пальцев до боли хотелось ощутить кожу Рейеса. Хотя бы на секундочку! Всего один разок пройтись по ребрам и по широкой груди…

— С Принцессой Пенелопой что-то случилось, — сказала я, потихоньку приближаясь к мужу.

Из него горячими, чувственными потоками лилась сила. Он казался хищником за шаг до атаки, который с трудом себя сдерживает. Апогей мощи и грации.

Из-под невозможно длинных ресниц мерцали темные глаза.

— Кто такая Принцесса Пенелопа? — спросил Рейес, и его голос теплым медом пролился на все мои неприличные части тела.

— Ты не знаешь, как зовут твою собственную посудомоечную машину? — поддразнила я. — Ну а мое имя ты помнишь? Или я слишком многого прошу?

Пристальный взгляд опустился к моим губам, и легкие у меня в груди напрочь отказали.

— В этом есть хоть какой-то смысл?

Взяв себя в руки, я кивнула и ответила:

— Есть. С Принцессой Пенелопой что-то не так. Наверное, у нее карбюратор барахлит.

Рейес потянул за шнурок у меня на талии.

— Я об одежде, которая все еще на тебе.

Я резко проснулась и села, всматриваясь в темноту. Это был сон. Всего лишь сон.

Придя в себя, я обыскала комнату, хотя сама не знаю зачем. Ясное дело, Рейеса здесь не было. Он вернулся к старым привычкам. Снова вторгался в мои сны и заставлял меня хотеть его до потери сознания.

Не могла понять я только одного: какую цель он преследует? Почему просто не прийти ко мне? Сны из прошлого были пропитаны чистой, беспощадной эротикой. В новых снах тоже был намек на эротику, но без открытой сексуальности.

И все же именно из-за снов я так мало спала за последние три дня. Стоило закрыть глаза, как в голове проигрывались маленькие странные сценки. С сексуальной подоплекой, но сбивающие с толку. И в каждой из них я подходила так близко, что могла прикоснуться к мужу, но не успевала, потому что резко просыпалась.

Может быть, это и было его целью — не давать мне отдохнуть, чтобы я постоянно была уставшей и дезориентированной. Но зачем? Чтобы я не смогла его выследить? Можно подумать, мне это и в свежем виде по плечу.

Проснулась я минут через десять после того, как легла в постель. Стало ясно: сегодня поспать мне не светит, как вчера, позавчера и позапозавчера.

Так нарочно Рейес это делает или нет? Может быть, это часть его стратегии? Но ради чего? Если ему нужно, чтобы я была сонной и отупевшей, то чего он таким образом хочет добиться?

Тут я сдалась, потому что болел мозг, и вылезла из постели. Мне нужен был кофе. И душ. Или кофейный душ.

Минуточку…

Поскольку за последние двадцать четыре часа я выпила столько кофе, что уже видела звуки, я решила сначала выбрать душ. Беда в том, что душ — это удовольствие, которым я не могу наслаждаться в одиночестве. Даже теперь, когда Рейеса нет, ко мне каждый раз вторгаются, и наступившее утро исключений не принесло.

— Привет, красавица, — поздоровалась я с мертвой ротвейлершей Артемидой.

Она появлялась почти каждое утро, чтобы поохотиться на струйки воды, разбивающиеся о каменные стены и плиточный пол. К сожалению, всякий раз, когда она находила новый источник веселья, то чуть не сбивала меня с ног, чтобы до него добраться. Сквозь стены Артемида проходить может, а вот сквозь меня — нет. Облаяв воду, она остановилась на пару секунд, дав мне возможность почесать ее за ушами, и опять принялась лизать плитку на полу. Надеюсь, Джордж, он же душ, простит нам такую наглость.