Приснись мне (СИ)

Стиснув зубы, Тор выскакивает из комнаты, напоследок шарахнув об косяк дверью так, что со стен осыпаются мелкие камушки. Он не видит, как, оставшись один, Локи минуту стоит неподвижно, а затем обессиленно сползает на пол, пряча в ладонях лицо.

Локи тоже не видит. Не видит, как Тор широким шагом направляется обратно в зал, подходит к Сиф и, резко вздернув ее над скамьей, с плохо контролируемой яростью повторяет:

- Никогда так больше не делай. Еще раз поднимешь оружие на моего брата – и я убью тебя.

Отпускает стиснутое до синяков запястье и выходит из зала.

Они стоят друг напротив друга. Локи бледен как мел. Тор улыбается. Он видит, что улыбка эта злит брата, но ничего не может с собой поделать.

- Ты ревновал, – произносит он.

- Что-о?

И опять этот задранный подбородок. Будто специально нарывается.

- Ты ревновал! – Тор повторяет это уверенно, без тени сомнения, уже улыбаясь во весь рот. – Боги, каким я был идиотом! Локи! – он делает шаг навстречу и Локи синхронно отшатывается, не давая себя коснуться, – прости меня, брат. Я полный кретин. Я только сейчас это понял!

Тор взволнованно проводит ладонью по волосам, смотрит на брата. Локи отвечает недоверчивым взглядом, точно не может поверить в то, что услышал. Тор видит, как дрожат его пальцы. И все тело мгновенно скручивает болезненной судорогой – до боли, до дрожи хочется коснуться, хотя бы на мгновенье почувствовать, обнять, прижать. И запах. Вдохнуть запах. Носом уткнуться и дышать, дышать.

Да что же со мной происходит?!

Тор делает шаг вперед. Локи отступает.

Еще шаг.

- Тор, стой.

И еще.

- Остановись!

Вскинутая в запрещающем жесте узкая ладонь внезапно оказывается у самой груди, напротив сердца.

Локи уже шепчет отчаянно:

- Не надо, прошу тебя!

Полшага.

И в теле вспыхивает невыносимый жар. Потому что кончики ледяных пальцев касаются кожи прямо там, где отчаянно стучит сердце.

Локи судорожно выдыхает, поднимает испуганный, потемневший взгляд.

- Я здесь, – шепчет Тор. – Ничего не бойся. Я здесь.

Протягивает руки.

К ногам падают, рассыпаясь, зеленые искры.

Комментарий к 4. Как и обещала. Не очень много, к сожалению.

Продолжение будет после 27-го числа, когда вернусь из командировки. Прошу прощения за вынужденную паузу.

====== 5. ======

Локи открывает глаза. Кажется, что прошел не один день, хотя в реальности – не более получаса. Убирает руку от виска брата. Встает. А потом, словно ноги перестают держать, плавно опускается на пол, уткнувшись лбом в изголовье кровати.

- Локи, – тихо произносит Тор. И громче, надрывнее – Локи!

Брат мечется во сне, задыхается. Голова перекатывается по подушке то в одну, то в другую сторону. Светлые волосы потемнели от пота, прилипли к высокому лбу.

И снова жалобно, умоляюще:

- Локи!

Локи со стоном еще плотнее прижимается лбом к кровати. Молчит, слушая сбивчивое дыхание. Сжимает кулаки.

Ладони снова начинают кровоточить, и он сцепляет их, крепко переплетя пальцы, предательски тянущиеся туда, где разметались по подушке пшеничные волосы.

- Вернись! – на выдохе. Лицо Тора искажает гримаса острой боли. – Прошу… пожалуйста…

И совсем тихо:

- Я не могу без тебя.

Локи вздрагивает как от удара. Поднимает залитое слезами лицо. Вглядывается с острой, отчаянной нежностью. Тянется и на одно-единственное, короткое мгновенье прижимается щекой к теплой руке.

Отстраняется. Пошатнувшись, с трудом поднимается и идет к двери.

«Трус», – безжалостно припечатывает внутренний голос, едва пальцы смыкаются вокруг щеколды.

Что?

«Трус!» – ни тени сомнения. Полная, абсолютная уверенность. – «Ты можешь лгать ему, но не смей лгать себе!»

Я не…

«Да. Прекрати уже вести себя как ребенок. Хватит сбегать. Возвращайся и узнай все до конца».

Нет.

Нет. Я больше не могу. Это уже слишком. Я не вынесу.

Я ведь знаю, что будет дальше. Я не хочу это видеть! Не хочу вспоминать! Прошу, только не это. Я не могу пройти через это снова. Пожалуйста, оставь мне надежду!! Это ведь такая малость. Я же о многом не прошу. Я буду монстром, буду тем, кем меня видят. Кем все хотят меня видеть. Только, пожалуйста, позволь оставить себе эту слабость. Один слабый лучик среди кромешной тьмы. Монстрам же тоже нужно на что-то опираться. Боги, прошу! Ведь больше у меня ничего нет…

«Посмотри на него, трус».

И взгляд, словно магнитом, возвращается к мечущемуся по кровати брату. Лунный луч проскальзывает в окно и в судорожно сжатом кулаке что-то блестит. Тонкая, серебряная цепочка. Из груди будто разом вышибают воздух. И вдруг крик – громкий, отчаянный, как у смертельно раненого зверя:

- Вернись!

Взгляд Локи становится абсолютно безумным. На миг он застывает, словно каменное изваяние, а затем, сжав кулаки, в два шага преодолевает разделяющее их расстояние, падает на колени возле кровати. Не колеблясь, не раздумывая – если остановится, то уже никогда не решится! – прижимает пальцы к мокрому от пота виску.

Закрывает глаза.

Серая, вязкая пелена кружится, обволакивает, не дает дышать. Проникает под кожу, разъедает сердце. Внутри – будто огромная черная дыра, от боли хочется сжаться в комок и кричать. Но с губ срывается только хриплый стон:

- Локи!

Мир исчез. Растаял в сером, бесцветном мареве. Вязком, тягучем, мертвом.

Мир без тебя – мертв. Ты ведь знаешь это? Не можешь не знать.

Я опять потерял тебя. Опять оттолкнул. Своими глупыми чувствами, своим эгоизмом. Даже во сне я не смог тебя удержать.

- Локи!

Простое имя, два слога, но, Боги, как же больно! Как больно…

Я вечность готов брести сквозь туман, лишь бы в конце пути меня ждал ты. Как же ты не понимаешь, брат?

Ты – то, чем я жил. Чем дышал. Без тебя все теряет смысл. Все становится серым, бесцветным, как эта мгла, что окружает меня.

- Локи…

Боль раздирает горло, выжигает глаза. Ноги вязнут в тумане как в непроходимом болоте.

Прости меня. Прошу, прости меня. Хочешь – накажи. Только вернись. Пускай во сне. Пускай хоть так. Но вернись.

- Вернись!

Ведь я не могу без тебя. Веками, тысячелетиями я отрицал очевидное. Слишком страшно было. Слишком стыдно. Неправильно. Но разве у нас с тобой когда-нибудь было хоть что-нибудь правильно? Разве ты виноват в том, что у меня не хватало смелости сказать себе правду? Я злился на тебя за то, в чем был виноват сам. Предавал тебя. Нас с тобой предавал.

- Я не могу без тебя!! – голос срывается хриплым стоном. Боль в груди становится невыносимой. Тор падает на колени, сжимает кулаки. Запрокидывает голову и отчаянно выкрикивает в серое равнодушное небо:

- Вернись!!!

И падает тьма.

Тьма плотная. Осязаемая. Под ладонью шершавая поверхность пещеры. Кожу царапают острые камушки. Эта боль – и рука Локи на плече – все, что связывает сейчас с реальностью.

Они идут цепочкой, стараясь не потревожить тишину эхом шагов. Фандрал и Сиф позади. Ладонь приятно оттягивает рукоять Мьелльнира. Позади едва слышно легкое дыхание Локи. Даже по этому чуть слышному звуку Тор с легкостью определяет, что брат раздражен. У него есть на то основания – позади Локи, держась за его плечо, идет Сиф, и они оба не в восторге от столь близкого соседства. Однако хмурый вид Тора, с которым он оглядывается на страдальцев, пресекает саму возможность возражать.

Пальцы Локи слегка сжимаются на плече брата и Тор послушно останавливается.

- Налево, – на грани слышимости шелестит голос Локи, обладающего поистине сверхъестественным чувством направления.

Еще несколько сотен шагов и тьма понемногу отступает, сменяясь пляшущими по стенам отблесками огня. Тор поднимает руку и маленький отряд послушно замирает.

- Вон они, смотри, – в самое ухо выдыхает Локи, и Тор с трудом удерживается от того, чтобы не вздрогнуть: по шее, поднимая короткие волоски, пробегают мурашки. Прохладные пальцы брата на плече неожиданно кажутся обжигающе горячими.