Дракула, любовь моя

— Знать ее, жить с ней под одним небом — это предел моих мечтаний.

— Мать — цыганка! Подумать только! Интересно, каким был ее народ.

— Боюсь, я никогда этого не узнаю.

— Неудивительно, что тебе так часто снятся сны, Мина. Вот откуда твои предчувствия.

— Не правда ли, это многое объясняет?

Мы засмеялись. Когда я вытирала руки салфеткой, мой взгляд упал на золотое обручальное кольцо, и мысли унеслись совсем в другом направлении.

— Джонатан, где ты взял деньги, чтобы купить мне обручальное кольцо?

— Помнишь груду монет, которую я нашел в замке Дракулы? Я взял немного золота. Я решил, что вправе это сделать после всех бед, пережитых по его милости.

— Я так и думала.

Забавно, что в конечном итоге именно Дракула заплатил за кольцо, навек связавшее меня с человеком, которого он презирал как соперника.

— При воспоминании о нашей свадьбе я всегда испытываю жгучий стыд, — произнес Джонатан. — Я был настоящей развалиной, едва мог шевельнуть пальцем. А ты оказалась такой храброй, никогда не жаловалась. Знаешь, я по-прежнему хочу… когда все это закончится и ты перестанешь… — Его взгляд метнулся на мой лоб, и он твердо продолжил: — Когда наши жизни вновь будут принадлежать только нам, мы сыграем красивую свадьбу в прекрасной церкви, с подружками невесты, цветами, музыкой и всем, чего ты только пожелаешь.

— У меня уже есть все, чего я желаю, — заверила я. — Пышная свадьба нужна, чтобы порадовать гостей. У нас нет семьи и очень мало друзей. Быть вместе и двигаться в будущее рука об руку — мне больше ничего не нужно для счастья.

Джонатан тепло улыбнулся, потянулся через стол, накрыл мою ладонь своей и сказал:

— Ты сокровище, Мина. Мне очень повезло, что я тебя встретил.

— Это мне повезло.

После обеда мы в приподнятом настроении прогулялись по главной улице деревни. Джонатан заметил, что в булочной продаются крошечные пирожные со сливами — моя давняя слабость, — и непременно пожелал их купить. Мы насладились восхитительным угощением на скамейке в небольшом парке с видом на реку, бросая крошки уткам и гусям, которые толпились у наших ног на поросшем травой берегу. Когда мы возобновили прогулку, Джонатан остановился рядом с дверью небольшого универсального магазина, у стойки с тростями. Он взял в руки одну из них и спросил:

— Что скажешь, Мина? Это последний писк моды. Вдруг трость добавит мне респектабельности и важности. — Он принял нелепо напыщенную комичную позу.

— Возможно. — В моей груди заклокотал смех. — Теперь ты важный солиситор.

— Намного существеннее тот факт, что ты теперь жена важного солиситора.

Мое внимание привлекла выставка старых книг на витрине.

— Смотри, — указала я на красивый тонкий томик, который сразу бросился мне в глаза. — Это «Полное собрание сонетов Уильяма Шекспира». Я всегда о таком мечтала.

— Давай зайдем и посмотрим. — Джонатан вернул на место трость, толкнул дверь в магазин и придержал ее для меня.

— Наверное, книга дорогая.

— Неважно.

Мы вошли в магазин, и Джонатан велел продавцу достать томик с витрины.

— Это довольно старая книга, но в превосходном переплете. — Продавец назвал цену, которую я сочла совершенно непомерной, но Джонатан и глазом не моргнул, а только безмолвным кивком велел продавцу передать книгу мне.

Я взяла томик в руки, погладила мягкую бутылочно-зеленую кожу обложки, тисненые золотые буквы названия, затем осторожно перелистала страницы с золотым обрезом, восхищаясь прекрасным качеством бумаги, мастерством наборщика и знакомыми любимыми стихами.

— Тебе нравится? — спросил Джонатан.

— Просто чудо.

— Мы берем ее, — заявил муж.

Когда продавец удалился, чтобы завернуть книгу, я улыбнулась и сказала:

— Спасибо, дорогой. Я буду бережно хранить эту книгу до конца своих дней.

— Хорошо, что ты на нее указала. Так приятно снова видеть твою улыбку.

Ранним вечером мы устроили общее собрание в кабинете доктора Сьюарда, и разведчики сообщили все, что сумели выяснить за день.

Доктор Ван Хельсинг пояснил, что найти корабль, на котором сбежал граф, оказалось на удивление просто. В регистре Ллойда было указано лишь одно судно, которое направлялось в Черное море и подняло якорь с приливом, — «Царица Екатерина». Наведенные на пристани справки, которые включали подкуп докеров вином и звонкой монетой, выявили следующее: высокий худой мужчина, одетый во все черное, за исключением броской соломенной шляпы, уплатил капитану «Царицы Екатерины» за перевозку прямоугольного ящика, достаточно большого, чтобы вместить гроб. Тот же мужчина лично привез ящик и спустил его с повозки без чьей-либо помощи, хотя груз был настолько тяжелым, что понадобилось несколько мужчин, чтобы погрузить его на борт.

Мужчина попросил капитана повременить с отплытием, пока он не уладит несколько других дел, каковая просьба вызвала громкий ропот моряков.

— Вам придется чертовски поторопиться, — крикнул капитан. — Потому что мой корабль отплывет из этого чертова порта до наступления чертова отлива.

Вскоре с реки поползла тонкая дымка, сгущаясь в плотный туман, который совершенно окутал «Царицу Екатерину». Стало ясно, что корабль не отойдет от причала в назначенный срок. Вода поднималась все выше и выше. Капитан неистовствовал. Затем, на самом пике прилива, мужчина в черном поднялся по трапу с необходимыми бумагами о выгрузке ящика в Варне и передаче его означенному в документах посреднику. Немного постояв на палубе, мужчина исчез. Туман растаял, и судно отправилось в путь с отливом.

Я улыбнулась, услышав о тактике Николае. Он привлек к себе внимание всеми возможными способами: надев шляпу не по сезону, завязав спор с капитаном на виду у грузчиков, подняв ящик, слишком тяжелый для пары человеческих рук, и вызвав туман, который столь эффектно отложил отход судна. Тем самым он обеспечил, что его так называемое отплытие будет замечено и запомнено.

— Итак, дорогая мадам Мина, нам выпала небольшая передышка, поскольку враг наш покоится в своем ящике среди бурного моря, — заключил доктор Ван Хельсинг. — Мы погонимся за ним по земле, что намного быстрее, и встретимся, когда судно причалит в Варне.

— Вы уверены, что граф не сойдет с корабля раньше? — спросил Джонатан.

— Он ни за что не бросит свой последний ящик с землей, — ответил профессор. — У нас есть и более весомое доказательство: свидетельство вашей собственной жены, погруженной в гипнотический транс сегодня утром.

— Поскольку граф был изгнан из Англии, он должен верно понять преподанный урок, — вставила я. — Разве Дракула не станет впредь избегать нашей страны, подобно тому, как тигр обходит деревню, в которой на него устроили охоту?

— Ага! — воскликнул доктор Ван Хельсинг. — Ваше сравнение с тигром весьма удачно. Я разовью его. Тигр, хотя бы раз отведавший человеческой крови, больше не посмотрит ни на что другое. Он будет неустанно рыскать в поисках добычи. Чудовище, на которое мы ведем охоту, — такой же тигр. Не забывайте о его прошлом! При жизни Дракула был правителем и воином, который переходил турецкую границу и бился с врагом на его собственной земле. Враги вновь и вновь отбивали атаки, но он всегда возвращался, упорно и стойко. Дракула потратил десятилетия, если не века, чтобы перебраться в наш город, который таит для него множество соблазнов. Попомните мои слова! Возможно, мы прогнали его на время, но он обязательно вернется!

— Я считаю это крайне маловероятным и не вижу необходимости преследовать его далее, — настаивала я.

— Как это так? — вскричал доктор Ван Хельсинг. — Почему не видите необходимости? Но мы преследуем его именно в силу крайней нужды! Подумайте о людях, которых убьет это чудовище в своей родной стране! Он заразил вас, мадам Мина, так что со временем, после смерти, вы станете подобной ему. Это не должно случиться!

— А если вы ошибаетесь? Профессор, вы сказали, что я смогу прожить безмятежную жизнь, несмотря на то что пила кровь графа Дракулы. Лишь после моей смерти мы узнаем, представляю ли я угрозу для себя самой и человечества. Это так?