Алкид: Начало (СИ)

Троянцы хотели сорваться и вырезать всех греков за их поступок. Медея стала для многих сестрой, которая всегда поддержит и поможет. Вылечить что-нибудь, помочь советом… И за боль сестры троянские воины были готовы рвать глотки ахейцев зубами. Но их пыл пропал, когда Алкида окружила чёрная дымка, а из спины вырвались серебристые руки с чёрными прожилками. В каждой из них хищно блестело оружие, готовое испить крови врагов. И воины отступили, оставив дело тому, кто не потерпит вмешательств…

«Пусть мстит тот, кто создан для этого»

Гектор лично хотел отрезать голову Аяксу, который стоял и гадко улыбался. Эта девушка, которая сейчас висела на столбе, всегда помогала ему и его девушке. Советом, травами — чем угодно. Медея стала второй матерью или сестрой. Алкид — отец, а Медея — мать. И за неё Гектор хотел вырвать всем греками глаза. Но увидев Первого Генерала в ярости, воин уступил, понимая, что сейчас очень просто попасть под руку. И тем более Алкиду нужно лично прикончить всех, кто причастен к этому.

— Вперёд, Генерал, — Гектор легонько ударил героя по плечу. Серебряные горящие глаза посмотрели на сына Приама, а голова кивнула.

Некоторые говорят, что лучший друг — это злейший соперник. Для Киё это выражение было правдиво. С Медеей они очень часто цапались и ругались, но не переходили определённую черту. Помогали и вредили друг другу, спорили, пытались отбить друг у друга Алкида, и это соперничество стало чем-то вроде дружбы. После смены статуса на невест, они спорили, чей ребёнок будет первым.

И за Медею Киё готова была сожрать всех героев Греции и богов, если потребуется. Но сейчас она не сделает этого — ведь кое-кто справится с этим куда лучше. А удерживать Алкида от задумки было глупо — не поймёт и не простит.

С одной стороны Тама хотела помочь хозяину, но с другой стороны инстинкты требовали стоять на месте и ждать. Да и кто знал, что Тамамо-но-Маэ, отправляя свои части в другие миры, всего лишь хотела найти того, кто примет её такой, какая она есть? Просто найти своё счастье. И кто знал, что истинная цель лисицы было слияние после нахождения того самого? Никто не знал, кроме кошки Тамы. А теперь кандидат в «те самые» мог погибнуть, истребляя своих врагов. Этого она допустить не могла. Но и остановить тоже не могла. Поэтому бедной «кошко-девочке» пришлось просто стоять и смотреть.

Ахиллесу просто хотелось взять и убить Агамемнона и Одиссея с их людьми. Вот просто хотелось и всё. Хотелось помочь Алкиду, но долг перед солдатами требовал защитить их от гнева героя Трои, ибо сейчас он не будет разбираться, кто чужой, кто свой — всех пустит в расход. А снять Медею и помочь он не мог — рядом со столбом стояли Аякс и Диомед. А девушка еле-еле дышала. Её глаза сквозь грязные волосы смотрели куда-то вперёд, а губы двигались.

«Нет, нет, нет…», — вот что смог прочесть Ахиллес.

— Мне нужно идти, — сказал воин и шагнул вперёд, навстречу Алкиду. — А ты постарайся снять Медею и помочь ей. Ведь если она погибнет, нам придётся убить нашего друга.

— Поняла, — без лишних вопросов сказала Аталанта и исчезла среди солдат. Герой Греции грустно улыбнулся.

Греки тряслись от страха. Они никогда не видели Алкида в таком состоянии. Жажда убийства и смерти давила на мозг. Кто-то трясся, словно лист на ветру, а кто-то даже плакал. Но страшнее стало, когда Алкид начал идти в их сторону. Но страх отступил, когда навстречу Чудовищу вышел Человек — Ахиллес.

Два воина смотрели друг на друга. Алкид размял шею, а Ахиллес лишь грустно улыбнулся.

— Остановись, Алкид.

— Нет. Греки должны отплатить кровью за кровь Медеи, — покачал головой герой, поправляя свои серебряные доспехи. — А ты уйди, Ахиллес. Я не хочу тебе вредить.

— Боюсь, мне придётся, — грек поднял руку, и с хлопком в ней появилось копьё.

— Тогда мне придётся убить тебя! — прорычал Алкид, а его глаза вспыхнули с новой силой.

— Понимаю. Ну, и ты прости меня, друг мой, — вновь грустно улыбнувшись, Ахиллес рванул в сторону Алкида.

Бой начался. Всё наблюдавшие сразу поняли — преимущество в руках Ахиллеса. Скорость, сила, бессмертие. Но Алкид не намерен был сдаваться. После обмена ударов на огромной скорости, нагрудник Ахиллеса покрылся вмятинами, а броня Алкида покрылась трещинами. Вновь оружие столкнулось. Только за счёт восьми орудий воин мог блокировать копьё грека, которое разило с огромной скоростью, которую Генерал еле-еле улавливал. Вновь разрыв дистанции. Позади Алкида открылись серебряные порталы, откуда полетело самое разнообразное оружие, которое нацелилось на Ахиллеса. Однако тот просто уклонялся или принимал на доспех все снаряды. Бессмертие и огромная прочность защиты позволяли игнорировать поток самого разнообразного оружия. Но эта канонада позволила Алкиду своим мечом с золотой гардой разрубить нагрудник Ахиллеса пополам и ударить ногой в грудь. Сила удара удивила героя. Проехав по земле три метра, грек перехватил копьё и метнулся в сторону Алкида. Булава, топор и меч отлетели в сторону, а бок Генерала окрасился в красный. В ответ тот с огромной сноровкой и скоростью выпустил стрелу из золотого лука. Этот снаряд навылет прошил плечо Ахиллеса, проигнорировав бессмертие и защиту. В ответ полубог сблизился вновь и ударил древком копьё по руке Алкида. Левая рука Генерала стала бесполезной, а три призрачных исчезли сразу. Генерал зарычал, словно волк, загнанный в угол.

— Успокойся! Я не хочу больше вредить тебе! — прокричал Ахиллес, надеясь достучаться до Алкида. Но это было тщетно — серебряные глаза полыхали потусторонним огнём, а левая рука вдруг вернулась в прежнее состояние. Оскал «Зверя» стал ещё шире и страшней. Меч с золотой гардой засветился.

— ТЫ будешь ГОРЕТЬ в АДУ! — прерывисто прорычал Алкид, хрустя шеей. И тут он исчез. Просто исчез. Ахиллес на голых инстинктах увернулся от меча, который был выпущен из серебряного портала. А сам Алкид уже был в греческом стане. Поругав свою невнимательность, грек побежал туда, откуда слышались крики.

Алкид резал, рубил, отрывал. Каждый греческий воин падал на землю без какой-либо конечности. Его путь лежал ровно к Медее, которая продолжала висеть на столбе. И неважно, что путь был кровавым. Но эту мясорубку воин устроил целенаправленно, не под влиянием эмоций — посеять панику, хаос, УЖАС в сердца врагов, чтобы после бойни они не смели возвращаться на берега Трои. Вот греку снесло голову от выстрела из Магнума. Вот ещё одному отстрелили ногу. Правая рука Алкида раздавила чью-то голову, а левая выдавила кому-то глаза. Греки даже не сопротивлялись — окутанный чёрной дымкой Алкид вынул из их душ первобытный страх и ужас. Все просто бежали подальше от источника, однако он приближался к ним сам.

Аякс и Диомед не могли просто взять и напасть на Алкида, ведь можно было зацепить бегущих солдат. Впервые в глазах ставленника Афины появился страх. Существо, что пробивалось к ним сквозь солдат не могло быть человеком. НЕ МОГЛО! Жестокость, кровожадность и оскал, как у волка. Не может ЭТО быть человеком! НЕ МОЖЕТ! Тем более в стороне от поле боя Ахиллес сражался с кем-то странным. Чёрные волосы, горящие золотом глаза и такого же цвета туника.

Ахиллесу пришлось туго. Против него выступил неожиданный противник, который очень ловок сражался короткими мечами цвета солнца. От врага тянуло огромной божественностью, которая может быть только у богов.

— Ты не виноват, Ахиллес. Но если я тебя не задержу, то ты можешь поступить опрометчиво. Как и ты, Аталанта, — произнёс неизвестный, когда к герою Греции подбежала его девушка.

— Аталанта! Уходи! — крикнул воин, отбивая копьём выпад двух мечей.

— Нет! Я тебе помогу!

— Нет уж! Останови Алкида, иначе от греков не останется ничего!

Со скрипом Аталанта кивнула, но золотая колесница пронеслась прямо перед ней. Внутри транспорта был тот самый противник.

— Простите, но я не дам вам остановить Алкида, — произнёс он. — Это будет вам уроком.