Украденная служанка (СИ)

Лорд Бестерн наблюдал за тренировками будущего войска, занимался обмундированием, следил за текущими делами рода и пытался всеми возможными способами отсрочить повестку. Мы часто обсуждали строение войск на земле. Я знала об этом прискорбно мало, и искренне жалела, что никогда не интересовалась историей. Когда я вспоминала о войнах времен Наполеона, то в груди сжимался болезненный комок – за ранеными тогда ухаживали из рук вон плохо, а это значило, что и в Агнессии, когда начнутся бои, никто не озаботится лечением простых солдат.

Уильяму был готов на все, чтобы его люди вернулись с наименьшими потерями. Он цеплялся за любую подсказку. Даже самая простая идея о полевых госпиталях, обученных медсестрах, воспринялась, как руководство к действию. Муж предоставил в мое распоряжение людей, деньги, влияние. Он доверился мне, дал возможность оставить ощутимый след в жизнях тысяч людей. Я ухватилась за этот шанс. Меня подстегивал страх того, что будет, если не успею.

Мэй стала моей опорой и ближайшей соратницей. Я с радостью переложила на ее плечи часть повседневных забот. Она к любому заданию подходила с той же методичностью, как к плетению кружева. На ее плечах лежало содержание лаборатории. Мы начали разводить собранные микробы. Я очень старалась, чтобы соблюдалась техника безопасности – работали только в специальных шкафах, с подстроенной вытяжной трубой.

Микробы росли обильно, смешанными разноцветными колониями. Я учила Мэй, как подцепить одну из них и перенести на отдельную чашку. Кажется, удалось захватить стрептококков – они оставляли красивый белый круг на красной поверхности вокруг колоний. Точнее сказать пока было невозможно - я еще работала над микроскопом, но никак не получалось присоединить линзу с достаточным увеличением.

Мы выставляли чашки с микробами на специальные подносы, в надежде, что удастся вывести полезную плесень. У меня почти не оставалось времени следить за результатами, приходилось довериться Мэй. Впрочем, она с энтузиазмом вела дело.

Мой день начинался с семейного завтрака, в обществе мужа, Пруденс и свекрови. Поначалу, трапеза протекала в напряженной атмосфере. Пруденс была смущена присутствием чужого человека, свекровь демонстративно игнорировала, оставалось беседовать с мужем о предстоящем дне. Он с радостью делился своими тревогами, обсуждал насущные дела, посвящал в тонкости поведений в Агнессии. Я просила советов по переговорам с главами гильдий. Оказалось, ткачи воспользовались моей неопытностью и завысили цены на бинты. Лорд Бестерн посоветовал ограничить количество заказанного товара, обратиться к конкурентам, стараясь, чтобы весть долетела до алчного главы.

Постепенно Пруденс принялась задавать несмелые вопросы, вклиниваясь невпопад в нашу беседу. Ее интересовали цифры – число заказанных бинтов, срок доставки, количество нужного материала. Постепенно завтрак превратился в деловую встречу. Свекровь молча наблюдала за тем, как дочь все смелее орудует сложными вычислениями, а сын с затаенной улыбкой слушает советы доселе всеми опекаемой сестры. Думаю, Корделия так и не прониклась симпатией ко мне, но определенного уважения я сумела заслужить, а большего на данном этапе я и не требовала.

Глава 23. Кража

- Вам письмо, - лакей протянул мне поднос, на котором красовался единственный белый конверт с красной печатью.

Я рассеянно взяла его и положила рядом, не отвлекаясь от вычислений. Хотелось перед сном успеть разобраться с бумагами.

Белый прямоугольник притягивал взгляд. Я не выдержала и вскрыла ножом для бумаги конверт, достала сложенный вчетверо лист. Ахнула, увидев королевские вензеля.

«Возлюбленная моя,

Напрасны старания изгнать тебя из моего сердца. Две недели с любимой, вот все, что подарила судьба. Света, не проходит дня, чтобы я не вспоминал тебя, полный сожалений о прошлом, охваченный желанием ощутить вновь вкус сладких губ. Неужели я одинок в стремлении к тебе, Света?

Ты, наверное, давно позабыла меня, подпав под чары укравшего тебя человека.

Но если я ошибся, если все еще дорог тебе, умоляю лишь об одном – удели мне один вечер. Позволь увидеть тебя, поговорить без лишних глаз. Ради тебя я покинул дворец и буду ждать у качели в парке особняка всю ночь до рассвета.

Прошу, Света, даже если я безразличен тебе – отпусти меня. Скажи слова прощания в лицо.

С любовьюЭнтони»

Я отбросила письмо в сторону, искренне желая отмотать время назад и никогда его не получать. Потом, опомнившись, сложила бумагу в плотный квадратик и спрятала на груди.

Меня жгло едкое чувство вины, в голове шумело от нахлынувшей тоски. Среди водоворота последних событий, об Энтони я даже е вспоминала. Было стыдно, как в детстве, когда мама словила на лжи.

Вспомнив, как признавалась Энтони в любви, я внутренне сжалась. Как можно быть такой неосторожной? Так больно осознавать, что подвела его. Насколько легче была бы ноша, если бы принц забыл о служанке и утешился в объятиях очередной красавицы. Я стыдилась собственного счастья с мужем, в то время, как Энтони остался верен своим словам.

Я закрыла ладонями лицо. Болело сердце и застилали глаза невыплаканные слезы. Во рту ощущался горький привкус разочарования. Я достала плотный квадратик и развернула его, перечитывая искренние признания на листе, намеренно давая им ранить, надеясь тем самым искупить боль принца.

- Прости меня, - прошептала я еле слышно. – Я недостаточно любила тебя.

Энтони прав, с моей стороны малодушно уйти, не попрощавшись. Я обязана посмотреть принцу в глаза, честно принять на совесть тяжесть предательства.

Я подошла к окну, невидяще посмотрела на зимний сад, возносящий к темно-синему небу голые ветви. Здравый смысл холодно сообщил, что замужние женщины не ходят ночью на свидания с бывшими любовниками, даже если намереваются только попрощаться. Я закрыла глаза, комкая в руках письмо.

Приняв решение, я бросила бумагу в камин и вернулась к счетам за оборудование лаборатории, стараясь отвлечься от гложущего сомнения.

Вечер прошел как в тумане. Муж долго не возвращался и я решила воспользоваться этим, чтобы поговорить с Мэй и попросить ее об одолжении.

- Принц Энтони мерзнет под окнами особняка? – прижав ладошку ко рту, чтобы скрыть смех, заметила Мэй.

- Допустим, как алхимик, он никогда не мерзнет, - пробормотала я. – Сейчас не время для смеха, я чувствую себя ужасно. Двойной предательницей. Сначала вышла замуж за другого, а потом и вовсе забыла принца.

- Значит, не судьба, - пожала плечами Мэй. – Принцу стоит смириться, а не просить о встрече с замужней дамой. У Энтони был шанс завоевать твое сердце, он его упустил, пусть с мужеством переносит последствие собственных решений.

- Я не пойду на встречу, - твердо сказала я. – Но так же не могу позволить Энтони простоять всю ночь в неизвестности. К тому же, он прав, нам нужно закрыть всю эту историю и больше никогда к ней не возвращаться.

- Лисабель, не ходи никуда, у меня дурное предчувствие… - гладя меня по руке, попросила Мэй.

- Могла бы ты… Я хотела тебя попросить…

- Ну же! Ты глава рода, умей высказать свои желания!

- Мэй, умоляю, пойди ты! Скажи Энтони, что я прошу прощения от всего сердца. Ему лучше забыть меня, потому что, - последнюю часть фразы я пробормотала под нос. – Я люблю Уильяма Бестерна.

- Можешь не замалчивать последнюю часть, она ясна всем, кто имеет возможность лицезреть вас в одной комнате.

- И все же, я чувствую себя виноватой в том, что так легко ушла влюбленность к принцу.

- Лисабель, запомни, когда любовь уходит, это не всегда потеря, а иногда великое благо. Если сердечко приказало бежать из королевских покоев, тебе стоит к нему прислушаться.

Мэй встала, подошла к шкафу за верхней одеждой. Накинула плащ, укуталась в шерстяной платок, на голову надела пушистую шапку, сшитую специально, чтобы закрывал шрам на глазу.