Закаленная в огне (ЛП)

Распахнув дверь ванной, он замер при виде открывшейся картины. Рэйвен только вышла из душа. Полотенце едва прикрывало ее груди. Лучи утреннего солнца любовно ласкали полуголое тело. Она развернулась и затянула полотенце туже.

— Джин! — от смущения и гнева у нее покраснело лицо. — Выйди!

Он лишь ухмыльнулся и закрыл за собой дверь.

— Это моя ванная, дамочка. И мне нужно отлить.

Рэйвен злобно смотрела на него, пока он не скрылся за ширмой туалета. Закончив делать свое дело, Джин вышел и застал Рэйвен надевающей рубашку поверх полотенца. У него снова пересохло во рту. Но только теперь причиной была не красота, а путаница шрамов, покрывающих грудь и спину.

— Что за черт, Рэйвен? — Джин шагнул к ней и, оттянув полотенце, посмотрел на худший из рубцов.

Она встретилась с ним взглядом, и он увидел в ее глазах давнюю боль.

— Ты здесь не единственный со шрамами, Джин, — Рэйвен казалась спокойной, однако он мог поклясться, что слышит, как биение ее сердца эхом разносится по комнате.

— Откуда они? — Джин скрестил руки на груди, прекрасно понимая, что сует нос не в свое дело, но в любом случае желая знать.

Она пожала плечами и принялась надевать брюки.

— Бодерианцы тоже не жалуют предателей.

Он побледнел, и его ноющий желудок несколько раз перекувыркнулся. Шрамы были старыми. Такими же старыми, как шрамы Джина.

— Я бежал за тобой по пустыне и знаю, что тебя застрелили.

Рэйвен избегала его взгляда.

— Меня застрелили прямо у тебя на глазах.

— Ты умерла, — хмуро посмотрел на нее Джин.

— Но не осталась мертвой, — усмехнулась она, однако ее усмешка тут же исчезла.

Рэйвен ушла и закрыла за собой дверь, оставив Джина стоять посреди ванной.

***

Услышав доносящийся и ванной шум льющейся воды, Мэйв попыталась расчесать волосы, но у нее очень сильно дрожали руки. Она не собиралась когда-либо показывать Джину свои шрамы и ненавидела выражение его лица в тот момент. Они вызывали отвращение даже у нее самой. В попытке унять дрожь Мэйв сложила руки на коленях и сжала пальцы. Услышав, как Джин вошел в душ, она вздохнула. По крайней мере, он не успел заметить остальные ее рубцы. При виде них он бы наверняка сбежал. Мэйв поднялась на ноги и, заправив рубашку в брюки, зачесала волосы назад. Она терпеть не могла дресс-код Валерии и порадовалась, что на Динаре женщинам разрешали носить штаны. Она предпочитала занавесям военные брюки с множеством карманов. Осмотревшись, Мэйв нашла свои ботинки и обулась. Ей предстояло довольствоваться ими, пока не получится слетать на Валерию и забрать остальные свои вещи. Заметив что-то на полу, она нахмурилась и достала из-под стула блестящий серебряный предмет.

— Можешь бросить его обратно в ящик.

Мэйв подскочила, когда из ванной вышел Джин в одном лишь полотенце на бедрах. Он кивком указал на предмет в ее руке.

— Это твои знаки отличия как клинка Динары.

— Обычно я их не ношу, — скривился Джин. — Они были на моей парадной форме. Просто положи на место.

Пока он копался в шкафу, она выдвинула ящик.

— Здесь минимум десять медалей, — Джин уже надел штаны, и Мэйв глянула на него через плечо. Ей захотелось усмехнуться. Он по-прежнему предпочитал форму спецназа. Мило.

Джин посмотрел в ответ, и Мэйв с интересом наблюдала за тем, как он натягивал на мускулистую грудь черную рубашку. Он уже приближался к тридцати восьми годам, но его тело было тем же, что и в молодости.

— Всего лишь барахло, — подойдя к ней, он захлопнул ящик.

— Ты идешь в командный центр? — спросила Мэйв, и Джин сел, чтобы надеть носки. Вместо ответа он просто кивнул. — А можно мне с тобой?

Он в изумлении вскинул взгляд.

— Не думаю, что это хорошая идея, Рэйвен, — должно быть, он заметил ее разочарование и нахмурился. — Зачем тебе туда?

— Я хочу помочь выиграть войну.

К удивлению Мэйв, Джин рассмеялся. Сам он, похоже, тоже удивился, поэтому резко оборвал себя.

— Что?

— Джин, ты же знаешь, я могу помочь. У меня талант к планированию.

И он на самом деле знал. Годами ранее именно планы Рэйвен спасали их более чем на одной миссии. Джин посмотрел на нее. Возможно, ему стоило запереть ее и убедиться, что она не попадет в неприятности. В командный центр не ступала нога ни одной женщины, и уж тем более никто не ожидал, что новая жена хранителя клинков явится на службу вместе с ним.

— Ладно, — когда Рэйвен улыбнулась, Джин по привычке чуть не улыбнулся в ответ. Было слишком легко шагнуть на протоптанную тропу. — Я возьму тебя с собой, но ты будешь только смотреть и слушать. Не ввязывайся в проблемы.

Мэйв кивнула. По крайней мере, Джин решился пустить ее в свое святилище — первый шаг к тому, чтобы помочь ему одержать победу.

***

Командный центр Динары был не меньше посадочной площадки. Мэйв испуганно осмотрелась. Стены были увешаны голографическими экранами, проецировавшими точное месторасположение всех судов в системе. Батальоны клинков патрулировали воздушное пространство вокруг девяти планет и разбили лагеря на каждой. Из командного центра Джин координировал все их действия. Мэйв смотрела, как он прошел к своему рабочему месту — плоскому столу, над которым парили голограммы. Джин кивнул на стул слева от себя, и Мэйв села. Он надел наушники и перчатки, в которые были встроены магнитные микросхемы, позволявшие движениями рук управлять всеми экранами.

— Командующие флотилий, на связи хранитель клинков Джин Драйвен. Доложитесь.

Мэйв слушала, как докладываются командующие. Одно за другим Джин отметил их месторасположение на карте и численность батальонов. Тогда он обратился к каждой базе на каждой планете, проверяя их позиции, наличие продовольствия и численность. Все оповестили о мирной обстановке. На радарах не было ни одного бодерианца.

— С последней атаки прошло уже девять недель, — Джин повернулся к Мэйв и указал на родную планету бодерианцев, расположенную почти в десяти световых годах от Динары.

Как и все остальные, бодерианцы стояли у истоков колонизационного проекта девяносто тысячелетней давности, но вместо того чтобы поселиться на одной из восьми планет возле солнца, они выбрали своим домом более темную и холодную Бодерию. На протяжении долгих веков их недовольство условиями жизни росло, пока девятнадцать лет назад они не объявили войну всем центральным государствам. Бодерия напала на Ликиру, убив людей и уничтожив на ней все живое. Погибло почти четырнадцать миллионов человек. Теперь непригодная для жизни опустошенная Ликира висела в небе призрачным напоминанием об атаке бодерианцев.

— Они ждут, когда мы первые сделаем ход? — спросила Мэйв.

Пожав плечами, Джин нахмурился и всмотрелся в космическое пространство.

— Хотелось бы знать, — он посмотрел на нее. — Но бодерианцы неплохо нас изучили, верно? Мы не нападаем. Мы отражаем атаки. После уничтожения Ликиры мы могли призвать к оружию всех клинков в системе и направить их на Бодерию, но не стали. Даже после массового геноцида мы по-прежнему держим себя в руках. А чего ждут они? — с задумчивым видом Джин вновь сосредоточился на карте.

— Я была на Ликире, — он округлившимися глазами взглянул на Мэйв, смотревшую исключительно на мертвую планету. — Моя мать — ликирьянка. Когда напали бодерианцы, я гостила у бабушки.

— Я всегда думал, что никто не спасся, — навалившись бедром на стол, Джин спрятал руки в карманах.

— Небольшой группе людей удалось укрыться в мэрии Ликиры. Президент вывез нас с планеты на последнем грузовом судне.

— Сколько тебе было лет? — Джин подсчитал в уме. — Тринадцать?

Мэйв кивнула, вот только при воспоминании о том дне у нее по-прежнему перехватывало горло. Небольшой тоннель под мэрией служил надежным укрытием, но доносившиеся звуки ужасали. Президент успел спрятать нескольких человек прямо перед тем, как бодерианцы сбросили магниевую бомбу, спалившую атмосферу и разрушившую целую планету.