Сын леса (СИ)

- Алис, я… - Хелмот попытался сделать шаг в сторону травника, но тот обхватив голову руками закричал:

- Уходи прочь!

Все вокруг словно взбесилось. Шумел лес, взвыли волки и понеслись в сторону воина, но не нападали, давая понять, что жизнь ему сохранят, если он уйдет по-доброму. Все прекратилось, когда взмокший от быстрого шага Хелмот пересек реку. Он обернулся и увидел фигуры волков, круживших вдоль невидимой линии.

========== Глава третья. ==========

Страх заполнил собой все сознание, мешая думать и адекватно воспринимать действительность. Это помогало хоть как-то отвлечься от происходящего, позволяло уйти в глубины подсознания и перестать существовать на несколько мгновений. Благодаря этому побои уже не казались такими острыми, а израненное тело переставало отзываться болью. Отец в очередной раз избивал его за провинность. Он просто хотел, чтобы папины розы продолжали цвести как раньше, несмотря на приближающиеся холода. Но родителей пугали его способности и каждый раз, после разговоров с растениями, его избивали до потери сознания. Папа не мог смотреть на происходящее и уходил в другую комнату, где плакал, напуганный криками, младший брат Алистера.

Он старался перестать думать о происходящем и терпеливо пережидал побои, как и делал обычно. Он любил отца и ненавидел одновременно. Он боялся его, особенно когда тот заносил руку для очередного удара. Сегодня он легко обошелся, в ход шли лишь кулаки. Обычно ему так не везло. Тело ныло, а отец все не желал униматься. Вскоре все вокруг погрузилось во тьму. Было очень жарко, а израненное тело отдавалось болью. Он ощутил на себе прикосновение, но это не был очередной удар. Рука настойчиво полезла под одежду, до боли сжала соски и ласкала кожу.

Алис вскрикнул, но его горло не могло произнести ни слова. Ослабленный, он не мог даже сопротивляться насильнику. Он пытался оттолкнуть, прикрыться руками, но его ударили по лицу и до боли сжали руки, продолжая свои грубые ласки. По щекам потекли слезы, которые, стекая, падали на траву. В очередной раз он был бессилен и не мог повлиять на происходящее вокруг. Было очень страшно, настолько, что липкое ощущение ужаса заполнило сознание, в очередной раз позволяя ему провалиться в небытие.

Грубые толчки не приносили никакого удовольствия, а лишь боль и унижение. Его безжалостно вдавливали лицом в землю, отчего ему было очень трудно дышать. Томительные минуты текли вечность, и вскоре он почувствовал набухающий узел насильника внутри себя. Он испугался, попытался разорвать этот контакт, но насильник не давал ему спуска.

- Помогите! – что есть сил закричал Алис, сжимая руки до крови под ногтями. – Хелмот, помоги!

Травник открыл глаза и начал затравлено озираться вокруг. В комнате стояла тишина. Он посмотрел в сторону печи, в надежде найти утешение и поддержку, но там было пусто. Воспоминания окатили его, словно ушат с ледяной водой. Верно… Ведь Хелмот ушел. И больше никогда не вернется.

Перед глазами вновь всплыло лицо мужчины, искаженное страхом. Алис обнял подушку и тихо заплакал. Как он посмел надеяться, что на этот раз все будет хорошо, что больше не будет боли и разочарования. Что он наконец сможет испытать счастье рядом с любящим его человеком. Но как он посмел надеяться на это? Такие монстры до конца своих дней должны оставаться одни и страдать от собственного проклятья. Он уже не мог сдерживаться и рыдал в голос. После того, как он познал счастье рядом с другим человеком, одиночество воспринималось еще острее, еще больнее. В низу живота начало колоть, и Алис стал успокаивать самого себя. Малышу не нравилось, когда его папа плакал, а значит, он не должен плакать. Если его собственная жизнь мало волновала травника, то подрастающий сын стал самым главным для него на этом свете. Ради него он все выдержит и сможет пережить все трудности. С этими мыслями он снова лег и стал поглаживать свой живот, напевая под нос колыбельную. Песня успокоила малыша, да и его папу вместе с ним, после чего оба уснули, погрузившись в мир сновидений.

***

Хелмот не мог успокоиться. Что это было? Почему Алис прогнал его, не дав ни единого шанса на объяснение. Каждый раз, когда он направлялся в сторону леса, ветки медленно тянули к нему свои голые пальцы, грозясь выколоть ему глаза, если он осмелится пойти дальше. Воин остановился, закрыл глаза и попытался успокоиться. Травник был на него очень зол, и пока его в лес никто не пустит. А значит, хватит драться с кустами, и пора уже пойти к родным и успокоить их. Пусть пройдет время, они оба успокоятся, а там уже и можно будет встретиться и поговорить. Сделав несколько глубоких вдохов, Хелмот повернулся и зашагал в сторону деревни.

За шесть лет Грихторн почти не изменился. Разве что домов стало больше, что не могло не радовать. Поселение охотников и лесорубов на окраине леса всегда было шумным и многолюдным. Хелмот почувствовал, как напряжение начало покидать спину, а воздух уже не драл распаленное от бега горло. В любом случае, ему придется подождать. А пока надо и с другими делами разобраться.

Он шел по главной улице, с удовольствием здороваясь с проходившими мимо людьми. В центре, как всегда, шумел базар. Соскучившийся по мирному течению жизни, Хелмот решил пройти через площадь, где через несколько дворов находился дом отца. Некоторые узнавали его и радостно кричали ему приветствия. Он, в свою очередь, тоже здоровался и отвечал на рукопожатия. Вокруг него уже собралась маленькая толпа людей, спешащая поприветствовать вернувшегося с войны воина.

- Хелмот, засранец, как тебя занесло сюда? – мужчина резко обернулся, услышав до боли знакомый голос. Перед ним стоял его товарищ с фронта – лекарь по имени Сай, опиравшийся на свою трость.

- А-ха-ха, дружище! – не сдержавшись, Хелмот заключил друга в объятья, не веря своим глазам. Он знал, что на лагерь, где врачевал его друг, напали эльфы и многие не выбрались оттуда. Что стало с выжившими история тоже умалчивала. – Неужто жив еще, чертяга!

- А что ты думал, что я от стрелы остроухого паду? Еще чего, быть мертвым скучно и бесперспективно, – Сай тоже был рад встрече. Он соскучился по боевому товарищу. – Ты лучше скажи, что ты тут делаешь? Какого лешего не защищаешь границы от нелюдей, а?

- Так все, шесть лет прошло, отслужил и домой вернулся. Отец мой с братом тут. Лучше ты скажи, как тебя занесло в такую даль? Как мне известно, Аранх намного южнее.

- Нет уже Аранха, – в глазах лекаря промелькнула грусть. – Сгорел он, и все разошлись по соседним поселениям. К тому же после ранения меня сюда направили. Дом мне выделили. Мне и тут хорошо, – Хелмот не стал тревожить раны друга. Только он хотел перевести разговор в другое русло, как его окликнул родной голос.

- Хелмот?! – воин обернулся и увидел брата. Тот стоял, не в силах отвести глаз от вернувшегося. Шмыгнув носом, Эмиль бросил сумки и кинулся обнимать брата. – Сволочь ты бесчувственная, мог бы хоть изредка писать нам. Последнее письмо год назад пришло, мы уже и не знали что думать.

- Ну, Эмиль, солнце, не плачь. Я вернулся, живой со всеми руками и ногами, все хорошо. Теперь я буду с вами, – Хелмот нежно гладил плачущего омегу по волосам. Теперь он дома. – Сай, давай я вечером к тебе загляну, вспомним былое, отметим настоящее, как тебе?

- Заметано. Угощаешь ты!

- Ладно-ладно, так и быть. Эмиль, идем домой, – он поцеловал брата в щеку и направился за брошенными сумками. Он чувствовал, что эти дни будут насыщенными.

***

Алис сделал глубокий вдох и сделал шаг. Каждый раз, когда он покидал спасительный лес, он начинал испытывать страх. Теперь, когда он был не один, страшно было вдвойне. Он зябко закутался в свой плащ и направился в город. Как и в прошлые разы, люди сторонились его. Никто не смел его трогать, но Алис никуда не мог деться от взглядов, полных страха и презрения. Единственное, что он мог, так это гордо расправить плечи и не обращать внимания на суеверных деревенских жителей. Он просто должен дойти до нужного дома, отдать травы и взять плату. Больше ничего он делать не будет, нужно было только перетерпеть.