Камень сердолик (СИ)

- Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Я ничего не забуду.

Та отшатнулась от парня, как от прокажённого, торопливо опустила вуаль и быстро исчезла в боковой улочке вместе со своей служанкой. Остальные зрители тоже перестали ржать и даже отступили на шаг. В их глазах явственно читался… страх?

Но Клим не стал ждать, пока толпа очухается и засыплет его градом новых оскорблений и насмешек, - он торопливо проскользнул за ворота и оказался на самой обычной дороге, которая вела из города, блуждая между садов и полей.

Корзина тяжелела с каждым шагом, но Клим упорно шёл вперёд. Младенец продолжал мирно сопеть, и Клим был благодарен хотя бы за это. Больше всего на свете ему сейчас хотелось найти какой-нибудь ручеёк или речку и элементарно помыться.

После столь пламенных проводов Клим казался себе ужасно грязным.

И он ничего не понимал. Абсолютно ничего.

========== Глава 3. Нянька поневоле ==========

Внимание, пока не бечено!

Клим ничего не понимал. Абсолютно ничего. Он пребывал в состоянии, близком к шоковому, слишком кошмарным было то, что с ним приключилось.

Но тут младенец в корзине завозился и засопел, и Климу пришлось срочно отходить от шока. Неизвестно, как он поступил бы, будь в одиночестве, может быть, бросился бы на своих мучителей и умер бы от побоев, а может быть, впал бы в долгоиграющую истерику с фатальным исходом, но младенец… Младенец в корзине был насквозь реальной реальностью и мысль о том, что это крошечное существо без него пропадёт, заставила Клима собраться и заставить себя уходить от города со всей возможной скоростью.

Клим был парнем рациональным и быстренько выстроил план действий – сначала нужно было найти уединённое место – желательно возле речки или озерца, чтобы привести себя в порядок, а потом… потом попробовать найти еды для младенца. Потому как, если сам Клим и мог позволить себе поголодать, то малышу требовалась еда – и не лесные ягоды с орехами, а молочко или кашка – слишком он был мал. Где это взять – Клим не представлял, но надеялся, что не все здешние обитатели сволочи и уроды, может быть, встретится деревушка с мирно настроенными обитателями, которые хоть молочка ребёнку дадут.

Думая так, Клим шёл, всё ускоряя шаг, по широкой дороге между садов и полей. Сады были ухоженными, но, увы, плодов на ветках ещё не было. Сады находились, что называется, в цвету, отсюда Клим сделал вывод, что в мире, куда его закинуло, наступила весна. Подтверждали это и ухоженные поля со щётками зелёных всходов и довольно высокими колосьями каких-то злаков. Но колосья ещё и не думали наливаться, так что в пищу не годились.

Поля и сады периодически перемежались с пастбищами, на которых паслись стада тучных малоподвижных животных, похожих одновременно и на овец, и на хрюшек. Только вот пастухов при стадах не было, зато были огромные злющие зверюги с короткими ушами и кисточками на хвостах, напоминавшие, как ни странно, и карикатурных уродливых пуделей и лесных волков.

Зверюги мрачно следили за одиноким путником маленькими злобными глазками, так что никакого желания подойти к пастбищам поближе и окликнуть предполагаемых хозяев-пастухов Клим не имел. Приходилось идти дальше, корзина в руках с каждым шагом становилась всё тяжелее и тяжелее, ноги стали заплетаться, всё тело казалось каким-то ватным, саднила ободранная шея… В общем, все тридцать три удовольствия… И Клим уже начал думать, что не дойдёт никуда – рухнет посреди дороги и тогда его уже ничто не спасёт, и малыш точно погибнет…

Только эта мысль подстёгивала мозг и заставляла двигаться усталые ноги.

Но наконец, новая реальность сжалилась над уставшим парнем. Сады, поля и пастбища сменились самым настоящим лесом. Непривычного вида хвойные деревья, напоминавшие, скорее, щетинистые папоротники, не зелёные, а голубовато-зелёные, всё-таки давали прохладную тень, к тому же, когда Клим увидел отходящую от основной дороги тропинку и свернул на неё, то наконец-то оказался на берегу лесного озерца и выдохнул с облегчением.

Малыш ему попался на диво спокойный, он ещё немного повозился в корзине, но так и не проснулся, и Клим, пристроив корзину на бережок, стал стаскивать с себя вонючие тряпки, в которые превратилась его одежда.

Конечно, ничего общего с той, в которую он был одет в своём мире, одежда не имела, но определённое сходство было. Причём одежда была удобной, сшитой по фигуре и явно дорогой. Похоже, что парень, в тело которого угодил Клим, был не из бедных, Клим, покопавшись в памяти, вспомнил, что в земном Средневековье одежда у людей победнее часто передавалась по наследству, её берегли, а во время войн и прочих катаклизмов мародёры с превеликой радостью раздевали трупы, напяливая добытую таким образом одёжку на себя и никаких переживаний по этому поводу не испытывали.

А вот одежда из дорогих тканей, да ещё явно сшитая по фигуре – явно признак состоятельного человека. Так кто же он? Богатый горожанин? Или каким-то боком относился к местной знати? Похоже, что второе. Горожане, даже богатые, не гнушались работой, а вот его руки… Клим пригляделся. Есть мозоль на суставе указательного пальца правой руки – так называемая «писчая», так что писал он явно много. В прошлой жизни у него такой не было – тексты он предпочитал не писать, а набирать… А вот в остальном руки выглядели довольно ухоженными – длинные пальцы, аккуратно постриженные ногти… Хм… Какой-нибудь диссидент-интеллигент? Поэт, впавший в немилость у сильных мира сего? Может, и так… К тому же, если бы он был знатным, вряд ли бы его отправили на виселицу - для благородных такая казнь считалась позорной. Их обезглавливали со всем почтением. С другой стороны – это явно не земное Средневековье и обычаи могут быть другие…

Раздумывая так, Клим содрал с себя одежду и бултыхнулся в озерко. Вода оказалась чистой, в меру тёплой, так что всю грязь он с себя с удовольствием смыл, а после прополоскал и одежду. Одежда, которая ему досталась, состояла из тонких полотняных нижних штанов, длиной чуть ниже колена, верхних штанов по щиколотку, застёгивавшихся на лодыжке – что-то типа шаровар с гульфиком. Гульфик украшал ряд перламутровых пуговиц – никаких изысков в виде молнии – что вы, что вы… Но сами шаровары Климу даже понравились – мягкая плотная ткань типа бархата глубокого синего цвета с еле заметной золотистой вышивкой с наружной стороны штанин. Приталенная верхняя одежка в виде куртки была того же цвета, но вышивки на ней было побольше, а пуговицы были сделаны из переливающих камушков, очень похожих на бриллианты. Но потом Клим решил, что это просто стекляшки – кто в здравом уме и твёрдой памяти делает пуговицы из бриллиантов размером с орех? Под курткой обнаружилась рубашка – когда-то белая с кружевами, а сейчас малость испачканная и потрёпанная.

Клим старательно, как мог, привёл одежду в порядок и развесил её на ближайших кустиках, продолжая пребывать в недоумении по поводу своего двойника. Именно что двойника, поскольку из воды на Клима взглянуло абсолютно родное лицо, точно такое же, как в прошлом мире. Красивее он точно не стал, но это Клима не слишком огорчило – чай, не девчонка. Хуже было то, что ему уже пришлось отвечать за грехи владельца этого тела.

И тут малыш решил, что и так дал Климу слишком большую передышку, и разразился целой серией негодующих воплей. Проголодался, бедолага…

Клим осторожно достал малыша из корзины. Тот явно не только был голоден, но и нуждался в смене пелёнок. Но на первый раз парню просто фантастически повезло, женщина, которая подсунула ему малыша, оказалась не окончательной гадиной, в корзине обнаружился свёрток с несколькими пелёнками и глиняная бутылочка с хорошо притёртой пробкой. В бутылочке оказалось молоко, причём чуть подслащённое и достаточно свежее.